– Договорились, – сказала он.
– Мое имя…
– Я знаю. Рэйвен из Синта.
– А твое?
– Рэндал.
– Приятно познакомиться, Рэндал.
Так была совершена вторая сделка за два дня. Я была слепа в Столице, как новорожденный котенок. Но теперь у меня появился человек, который в силах объяснить мне правила местной жизни.
Вернувшись в квартиру, я села в обустроенный мной и Шанти угол и думала о том, что узнала от своего нового знакомого. Я не стала рассказывать остальным, что в Столице есть люди, которые знают о том, кто мы такие и что мы уже здесь. Я знала, что Чейз моментально начнет собираться, и мы отправимся в неизвестном направлении.
Следующие три дня я думала о том, что с моей стороны было неправильным держать мои походы под арку в секрете. Точнее, все знали, что я уходила, но не знали куда. Эти три дня показали, что Рэндал не собирался сдавать меня. Хотел, сделал бы это уже давно.
Мы прожили в квартире мистера Берьетты три недели. Три недели тесного соседства с незнакомым столичным цветком и недовольным Чейзом. Мы так и не поговорили. Мы были единственными, кто уходил из квартиры. В разное время, по разным причинам. Мы отдалились. Несколько раз я хотела подойти к Чейзу и поговорить, но что я могла ему сказать? Я до сих пор считала, что была права, и знала, что он своего мнения из–за захвата квартиры мистера Берьетты не изменил. На второй день нашего прибывания в квартире зеленоволосого мистера, он сообщил нам, что через день ему нужно было идти на работу. Изначально это показалось проблемой, но Берьетта связался с работодателем, через Ами и сообщил, что берет отпуск, который он пропустил в прошлый раз. Работодатель был не рад, но смирился.
На душе скребли кошки. Я часто ловила на себе задумчивые взгляды Чейза, но как только наши взгляды встречались, он отворачивался. Наше былое взаимопонимание казалось сном.
Три недели я выходила из дома в одно и то же время и отправлялась к Рэндалу с едой наперевес. Мне удалось узнать о жизни Столицы многое.
Во–первых, отсюда не так просто выбраться. Три уровня защиты, которые я видела при въезде, нельзя обойти, они окружают Столицу непрерывным кольцом. Чтобы выбраться нужно передвигаться только на специальном транспорте или в машинах, вертолетах Семьи Основателей.
Во–вторых, я узнала, что в Столице, как и везде, есть иерархия. Самые сливки общества, как и Семья Основателей живут в центре. Там, естественно, собралось все самое лучшее. По сути, мы жили на окраине Столицы. Расплачиваются здесь так же марками, как и на Синте, в центре только электронно, на окраине бумагой. Центр отделен от окраин не только визуально, но и физически, там стоит магнитный барьер, который сообщает о количестве людей, благодаря карточкам, которые все без исключения, если не считать Семью Основателей, носят при себе, безопасники знают всех поименно – могут отследить по картам. Кроме этого, в центре много военных, которые оберегают столичные сливки от прокисших с окраин. Безопасниками их называют в Столице, но по сути это те же самые блюстители в Синтах.
В–третьих, столичные жители помешаны на внешнем виде. Чем ярче – тем привлекательней. Золотой цвет под запертом, им пользуется только Семья Основателей.
А вот о корпорации Рэндал мне ничего не рассказал. Все знают, что корпорация и Семья Основателей правят Столицей, городами и Секторами, но вот представителей корпорации никто никогда не видел.
Три недели спокойствия и новой информации прекратились, когда Чейз вернулся домой глубоко за полночь. Он разбудил всех и сообщил нам новость:
– Я связался с Дженной. Она приготовила нам новое место. Все готово.
Что именно готово и где это новое место Чейз не сообщил, но отдал мистеру Берьетте огромную пачку марок. За молчание о том, что мы здесь были. Когда мы спустились на лифте и вышли за пределы многоэтажки, я спросила у Чейза:
– Где гарантия, что он нас не сдаст? Не расскажет, что мы жили у него?
Чейз остановился и повернулся ко мне. Его взгляд лезвием полоснул по мне.
– Деньги отравлены, – сказал он.
– Что?
– Купюры отравлены.
– Необязательно было его убивать, – прошипела я, чувствуя, как в груди начал разрастаться ком.
– Обязательно. – Чейз наклонился ко мне. – И я надеюсь, ты понимаешь, на ком лежит вина за его смерть.
И я понимала. Я черт возьми прекрасно понимала, что три недели нашего комфорта стоили жизни мистеру Берьетте. Я бросила на высотку последний взгляд и почувствовала себя настолько погано, насколько это было возможно.
Мы перешли на соседнюю улицу, там нас ожидало две машины с непроницаемыми окнами, а еще у них не было колес. Вообще, они, по сути, левитировали в воздухе, на расстоянии от дороги в десять сантиметров.
Я чувствовала себя погано. Я не желала смерти мистеру Берьетте, он ни разу не доставил нам проблем. И вообще казался милым парнем. Его смерть лежит на моих плечах. Мне не удалось попращаться с Рэнделом, а я уже к нему привыкла. Мне нравилось то, что я могла не притворяться перед ним. Быть самой собой, что может быть прекраснее.
Мысли путались.
Я злилась на себя.
Сожалела о Берьетте.
Не знаю, куда мы направлялись, толком не помнила, как залезла в машину, но я все же наклонилась к Чейзу и спросила:
– Куда мы едем?
– Ближе к центру.
– А как же магнитный… – и тут я замолчала.
Плечи Чейза напряглись, он медленно повернулся ко мне.
– Откуда ты знаешь про магнитный барьер?
– Услышала.
– Где?
– Какая разница? – я напугалась, что Чейз вернется и уберет еще одного свидетеля. Рэндел не заслуживал смерти. Он молчал три недели и будет делать это впредь. – Ходила по улицам и услышала.
Я лгала, смотря Чейзу в глаза. Помнится, не так давно я не хотела этого делать. Считала, что он заслуживает от меня только правды. Я и сейчас так думала, но это ничего не меняло. Ложь уже была сказана.
– Мы не пересечем линию барьера, – устало ответил Чейз. – Будем в трехстах метрах от центра.
Он выглядел таким уставшим. Рука сама поднялась, но я так и не коснулась его ладони,