Тут я была не согласна.
– Ристалище хуже, – сказала я.
– Ну не знаю, пока что мы с тобой здесь сделали? Поели маляну и погуляли по лесу. Да и продержаться здесь будет нужно только два года, а потом всю жизнь быть на обеспечении у Семьи Основателей и корпорации. Разве не прекрасно? Я выберусь отсюда и заживу так, как того достойна.
Может быть. Я пока загадываю только на то, чтобы выжить. До сотни мне слишком далеко, но запал Шанти заразителен.
Продолжили идти еще в течение часа, а потом остановились на привал. Ножом вскрыли одну из банок и поделили пополам. Не могли позволить себе съесть больше, кто знает, когда удастся найти другую пищу. К счастью, еда – рагу – было немного с жижей, то есть мы почти попили, но этого было недостаточно.
Солнце прекратило освещать Ристалище, и мы устроились на ночлег у одного из деревьев, примяли траву, расстелили на земле тонкое тянущееся покрывало. Пытались решить, кто будет спать первым, но никто из нас не хотел, скорее всего это из–за действия дряни, которой нас накачали, чтобы мы были без сознания, пока нас "приводили в порядок" и перетаскивали с места на место.
Мы сели и, завернувшись в покрывало, смотрели в ночь перед собой. С каждой минутой становилось все темнее и темнее, хоть глаз выколи. Неожиданно в голову пришла мысль, что ночью на Ристалище нет съемки, по крайней мере в нашем Секторе этого никогда не показывали.
– Шанти? – тихо окликнула я.
– Чего?
– Ты видела когда–нибудь, хотя бы раз в жизни, чтобы на экране на площади показывали Ристалище ночью?
Союзница пару минут раздумывала, а я вглядываюсь в деревья передо мной. Кто–то стоял за деревом и смотрел прямо на меня. Я была практически уверена в этом. Чувствую взгляд колючих глаз на своей коже.
– Нет, – отвечает Шанти.
После этого короткого диалога, мысли о сне можно отложить до лучших времен. Я продолжала смотреть в лес, у которого не было конца и края. Глаза начали болеть от напряжения. Не знаю сколько времени мы сидели так, бок о бок в тишине, но жжение на запястье обозначило – двенадцать часов ночи. Я закатала рукав и посмотрела на место, где практически сразу же появилось красное с легким свечением число 1021. Я бросила взгляд на руку Шанти – 3305. Раскатала рукав и снова устремила взгляд в темноту. Я потеряла в рейтинге, потому что просто бежала, а не сражалась за свое существование.
Спустя пару ударов сердца по лесу разнесся громкий и протяжный рык.
10. Первые сутки
Сердце споткнулось, кувыркнулось и понеслось куда–то вскачь. Рык был далеко от нас, но он оказался настолько нечеловеческим и ужасающим, что хотелось заткнуть уши. Сначала, я пыталась объяснить себе это тем, что рыка не было, что виной услышанному бурное воображение и страх перед неизвестным рисовали жуткие картины, но не для глаз, а для слуха. Это предположение было отклонено здравым смыслом со следующим рыком.
– Какого хрена? – прошептала Шанти, когда снова наступила тишина.
Я отрицательно качала головой, меня мало волновало, что Шанти этого не видела. Я боялась говорить вслух, вдруг тот, кто рычал, услышит нас и придет? Вот она причина ночной "тишины" на Ристалище? Ужас сковал легкие.
Следующий рык прозвучал уже ближе.
– Надо валить отсюда, – еле выдавила я.
Аккуратно отодвинула покрывало в сторону, оно тут же уменьшилось. Медленно встала на ноги и взяла мешок, достала нож – наше единственное оружие для самозащиты, и направила его в темноту. Вытянутая рука дрожала, вскоре и челюсть пристроилась к этому такту, зубы стучали несмотря на то, что я смыкала челюсти.
– Куда нам идти? – спросила Шанти.
– Не знаю, но этот рык был ближе.
Я отдала Шанти мешок и подступила к деревьям, за которыми мне казалось, кто–то есть. Шанти тем временем закидывала в мешок покрывало, покончив с этим, пристроилась у меня за спиной. Стоило мне ступить в тень, я начала опасаться кого–то увидеть, то страх немного начал отходить на задний план. Нельзя бояться постоянно. Потом тебя либо отпускает, либо ты перестаешь его замечать. Какой вариант из этих двух был со мной, я не знала.
Тут никого не было, это просто ветки, листья и стволы. Только лес. Здесь ничего не было, никого не было. Как бы я ни успокаивала себя и ни внушала безопасность, мы точно слышали рычание кого–то ужасного. Если о Ристалище мы худо–бедно знаем с экранов, то о его лесных жителях нам неизвестно нихрена.
– Это зверь? – спросила Шанти.
– Откуда мне знать?
Что–то подсказывало, что именно первая ночь на Ристалище и покажет сможешь ты остаться тут и побороться за свою жизнь или нет. Воспоминаний о рыке вполне достаточно, чтобы паника внутри меня снова стала разрастаться. Липкие щупальца страха сковывали сердце и заставляли его биться медленнее, чем ему того хотелось. Кажется, что создание, которое издало эти ужасные рыки, услышит даже еле заметное трепыхание сердца, наше дыхание или даже мысли. Не знаю куда мы шли, но у нас не было сил оставаться на одном месте. Я максимально аккуратно перешагивала поваленные ветки, наклонялась под низко висящими. Шаг за шагом мы либо приближались к ужасному, либо отдалялись от него.
Каждый лесной шорох проходился по нервам. Они были натянуты так, что могли порваться в любое мгновение.
– Куда идем?
Я повернулась к Шанти, и она, тут же подняв руки вверх, прошептала:
– Поняла, ты не знаешь, куда мы идем.
Откуда мне знать? Даже если я представлю, что нас забросили в идеальный круг, в центре которого расположены самые значимые места – такие, как поселения Кланов, Клуб Заблудших и место проведения игр для сотни, то я не знаю, где именно произошла наша "высадка". Хорошо, если предположим, что мы бы знали, где находимся, то и это не привело бы мысли в порядок. Идти к Кланам? Что мы можем дать им взамен на защиту? Ничего. Вечно бродить по лесам тоже не вариант, кроме Изгоев тут есть кто–то более опасный. Идти в Клуб? Ну