– Понял что? – спросила она.
– Не знаю… их тайну… их историю… их… боль.
Последнее слово он произнес шепотом. Эрика почувствовала, как по ее спине пробегает холодок. Это было уже слишком похоже на то, что она сама ощутила совсем недавно, но отмахнулась от этого, как просто от какой-то навязчивой мысли. И теперь такие же ощущения испытывает ее коллега. «Вряд и просто совпадение», – подумала Эрика
– Вы обсуждали эти сны с кем-нибудь еще? – спросила она, стараясь сохранить спокойствие в голосе.
Астрофизик покачал головой.
– Нет… не думал, что это важно… это же просто сны, хотя и странные.
– Хорошо, – сказала Эрика. – Спасибо за откровенность. На сегодня все. Но если у вас появятся странные ощущения… даже просто сны… пожалуйста, сразу же обратитесь ко мне.
Астрофизик поднялся и, не прощаясь, покинул медицинский отсек. Эрика смотрела ему вслед, чувствуя нарастающую тревогу. Затем она отправилась в обзорную комнату, и долго смотрела на звездное небо. Иногда Эрика ловила себя на ощущении, что звезды что-то шепчут тихим шепотом. «Интересно, а если я сойду с ума, кто меня будет лечить? Георгий? А он достаточно компетентен? Надо будет проверить его знания».
Глава 77
2614 год, межзвездное пространство,
расстояние от Солнца 2379 а. е. (примерно 0.038 св. года),
борт звездолета «Красная стрела»,
с момента старта прошло 3 года и 3 месяц
На очередном совещании было решено оставить маршевые двигатели в том же режиме.
– Судя по вашим докладам, пока все в пределах нормы: и энтропийная нестабильность в реакторе, и психическое состояние экипажа. Пока я не вижу причины останавливать ускорение, но не считаю нужным рисковать, увеличивая ускорение, – объяснил командир.
На этой условно почти оптимистичной ноте совещание было завершено. Присутствующие на нем члены экипажа обменялись взглядами, в которых читалось легкое беспокойство, и разошлись по каютам.
– Что решили? – спросил у Эрики ее супруг Тимур, когда она вернулась с совещания.
– Все то же, – ответила она, снимая свой красный костюм и вешая его в шкаф.
– Никаких перемен. Капитан осторожничает, – вздохнула Эрика, проводя рукой по уставшему лицу. – Возможно, он прав. Когда было ускорение больше, было и проблем больше. Это взаимосвязано.
– Но и сейчас тоже не все гладко, – заметил Тимур.
– Да нет, сейчас люди уже привыкли. И к микрокачке, и к воздействию частиц темной материи, которые спокойно проникают сквозь обшивку корабля. Человек практически ко всему может адаптироваться.
– Да. Потому что он – царь природы. И теперь уже царь космоса!
–Ты большой оптимист. Мы из Солнечной-то системы только нос, считай, высунули…
Она ходила вокруг кровати, одетая в нижнее белье, а муж созерцал ее с заметным вожделением.
– А значишь… – вдруг сказал он, – все это не важно. Иди лучше ко мне.
Эрика бухнулась рядом, обвила его шею руками и поцеловала.
Глава 78
2614 год, межзвездное пространство,
расстояние от Солнца 2459 а. е. (примерно 0.039 св. года),
борт звездолета «Красная стрела»,
с момента старта прошло 3 года и 4 месяц
Арджун и Шарлотта, после того, как перепробовали все позы Камасутры, абсолютно нагие, разлеглись на кровати, опустошенные и счастливые.
– Ты слышишь шепот звезд? – вдруг спросила Шарлотта.
– Да, любимая, слышу, – ответил он и взял ее за руку.
Они продолжали лежать, медленно погружаясь в медитативное состояние.
– А странно, – сказала вдруг Шарлотта, – на Земле нам всю жизнь внушали, что Бога нет. Но почему тогда мы слышим шепот звезд?
– Возможно, сама Вселенная хочет что-то сообщить нам, – предположил Арджун.
– Если Вселенная, обладает разумом, значит, она и есть Бог?
– Может быть. Смотря что ты подразумеваешь под словом «Бог».
Шарлотта задумалась.
– Это не обязательно что-то персонифицированное, – наконец произнесла она, – с бородой и судом небесным. Возможно, это просто… закон. Комплекс законов, настолько сложный, что мы не можем его постичь. Закон, создавший все вокруг, поддерживающий его и… любящий его.
– Любящий? – переспросил Арджун, слегка улыбаясь. – С чего ты взяла, что он любит?
– А с чего он должен нас ненавидеть? – возразила Шарлотта. – Мы же его часть, как клетки в теле. Да, мы можем болеть, создавать проблемы, но в целом мы – часть единого организма. И этот организм, если он обладает разумом, должен нас любить, хотя бы как часть себя.
– Красивая теория, – сказал Арджун, – но немного наивная, как по мне.
– Может быть. А может, это просто моя надежда, что мы не одни в этой холодной пустоте, и что за всем этим хаосом есть какой-то смысл, какая-то забота, – ответила Шарлотта, прижимаясь к нему ближе.
– Возможно… Но иногда меня посещает мысль, что мы просто боимся… неизведанного. Боимся смерти. Боимся… да многого чего мы боимся. Поэтому и придумываем себе богов.
– Конечно! Так ведь говорят идеологи от материализма.
В голосе Шарлотты прозвучали нотки ехидства.
– Может быть, они и правы. Но, тем не менее, ошибка материалистов в том, что они игнорируют все то, что не вписывается… в научный