— М-м-м... Вкусно!
Причем так вкусно, черт возьми, что она даже не ожидала. Да в столице вся знать с руками оторвала бы такое угощение, а того, кто может его приготовить, немедленно угнала бы в рабство!
Только в Сливде рабство не шуточное, а настоящее. И вспомнив об этом, Диана тут же подавилась и отчаянно закашлялась. Хорошо, что она еще не сказала, о чем думала, вслух.
— О боги! Воды? — забеспокоилась хозяйка.
Но Ди уже вновь начала дышать и только замотала головой, стараясь незаметно смахнуть выступившие от кашля слезы.
— Это я... от жадности.
— Рада, что вам понравилось, — снова расслабилась пожилая женщина. — Вы ешьте, ешьте, не торопитесь. Я Янису всегда так и говорю: ешь не спеша, а то подавишься.
Диане сразу стало не по себе при упоминании мальчика с жутким взглядом.
— И он вас понимает? — спросила она откровенно бестактно.
Однако Глашира не обиделась и лишь немного снисходительно, но вместе с тем по-доброму улыбнулась.
— Он понимает гораздо больше, чем всем кажется, госпожа, гораздо больше.
И грусть в ее голосе тоже была, и тоска, и сожаление.
— А где он, кстати? — полюбопытствовала Диана, окинув взглядом пустой тихий дом. Да и тема местонахождения мальчика явно была куда безопаснее, чем обсуждение его недуга.
Ход был верным: грусть с лица старухи исчезла, вернулась улыбка.
— С Гленой обед повезли в поле, — сказала она не без гордости. — Она сегодня в усадьбе выходная, так тут помогает. Вот и сына с собой взяла.
Диана участливо покивала и вновь рискнула набрать в ложку варенья.
Старушка же наконец присела с противоположной стороны стола и придвинула к себе вторую кружку. Правда, ни ложку, ни варенье для себя не взяла. Да и на разговоре больше не настаивала, сидела, молча прихлебывая чай, и не мешала гостье наслаждаться своим кулинарным шедевром.
Почему в королевском дворце вечно подают безвкусный клюквенный джем, когда можно...
Осененная другой, внезапно пришедшей в голову мыслью, Диана отложила ложку в сторону.
Глена, Глена... Она же постоянно путалась в именах местных, но это имя застряло на подкорке мозга, словно песок на зубах — мешая и царапая.
— Глена — это девушка, которую недавно пороли! — выпалила Ди, наконец поняв, откуда ей известно это имя.
Глашира помрачнела, но кивнула утвердительно.
Глава 15
— Подождите, как такое возможно? — Диана отодвинула от себя варенье, вмиг потерявшее для нее привлекательность. — Глена ведь рабыня, но она ваша дочь, а вы... — начала она перечислять известные ей факты и оборвалась под мудро-снисходительным взглядом собеседницы. — Вы тоже, — сделала Ди очевидный уже вывод и уставилась на Глаширу во все глаза. — Как так может быть?
Себастиан ведь говорил... Впрочем, мало ли что он говорил. И она тоже хороша — нашла кому поверить.
— Ну, а как это бывает? — печально улыбнулась Глашира. — В Гвидоре легко попасть в долговую яму, а пусть оттуда — либо деньги, либо рабство. Отец Глены скончался, когда я еще только ждала ее появления на свет. Набрала долгов, выплатить не смогла... — Пожилая женщина развела руками в воздухе. — И вот итог.
Диана смотрела на нее во все глаза.
— То есть Глена стала рабыней с рождения из-за вашей... — Она чуть было не ляпнула жестокое «из-за вашей ошибки», но вовремя заменила слово: — ...задолженности?
— Это Гвидор. — Лицо старухи вновь исказила невеселая улыбка. — Но беременность меня и спасла. Меня не отправили в бордель, как это случается со многими, а продали в качестве кухарки в приличный дом. Там и родилась Глена.
— Рабыней, — мрачно произнесла Ди.
— Это Гвидор, — повторила Глашира и, отведя взгляд, поднесла к морщинистым, сухим и выцветшим от возраста губам свою кружку. Сделала глоток. Лицо ее при этом было совершенно спокойным и каким-то умиротворенным, чего нельзя было сказать о глазах.
Какую жизнь видела эта женщина? Что сейчас проносилось перед ее внутренним взором?
Диане стало неловко, будто она заглянула в чужую спальню в самый интимный момент. Она тоже взяла в руки кружку и отпила стремительно остывающий чай, начавший теперь отчего-то горчить.
— Что было дальше? — спросила, качая кружку в ладонях.
Глашира вздрогнула, словно проснувшись, и подняла к Диане глаза.
— Много чего было, госпожа. — Повела она худым плечом. — А потом нас вместе выкупил лорд Гарье и привез сюда.
— Давно?
— Двадцать пять лет назад. Глена была еще ребенком.
С ума сойти. Это же четверть века. Диане самой только недавно исполнилось двадцать три, и такой срок ее поразил до глубины души.
— А Янис?
— А что Янис? — Наконец-то улыбка на лице старушки стала самой обычной — без дополнительных полутонов и оттенков. — Мы ведь теперь в Реонерии. Он свободный человек и, когда вырастет, сможет уехать отсюда, когда и куда захочет.
То, что это вряд ли когда-либо произойдет, учитывая заболевание мальчика, произнесено не было, но явственно повисло в воздухе.
Ди уставилась на чаинки, плавающие на дне ее кружки.
— А его отец? — спросила, качнув кружку, чтобы осадок пустился в пляс.
— Да шут его знает, — вздохнула собеседница. — Дочка уперлась и так и не сказала. Шелека, думаю, одна и знала. Дурочка-то моя избавиться от дитяти хотела, все к ней бегала, просила правильные травки. Шель тогда ее, слава богам, отговорила, а тайну унесла с собой в могилу.
Так себе тайна, подумала Ди, как будто отцом ребенка мог быть проезжавший мимо наследный принц. Ясно же, что какой-нибудь крестьянин или другой раб. Да хоть бы и Рерик, маг, сбежавший из Сливды как раз примерно в тот же период времени, когда Янис появился на свет. Вот только ауру Яниса Диана видела и не раз — магического дара у мальчика не было, а значит, личность его отца не имела никакого значения.
— А вы не знаете, ее ухажер случайно не писал ей стихов? — с азартом поинтересовалась Ди.
Вот была бы умора, если бы она раскрыла «тайну века» с первого же предположения.
— Не видела, — пожала плечами старушка, превращая теорию Дианы в прах. А потом вдруг вскочила из-за стола, будто ее ошпарили. Всплеснула руками. — Ох, что ж это я? Простите,