— Пойдем, холодно, — позвала его, наконец, Маша и потянула за плечо. Он не откликнулся, он провожал взглядом трамвай маршрута «Б», замыкающий в круг дугу своего пути.
— Хорошо. Сиди тут, — обозлилась она. — Знай, я обо всем подумала. Я решила. Я говорила с Володей. И еще кое с кем. Работа будет. У меня. У тебя. Надо устаканиться в русле. Надо заканчивать книгу. Надо начинать книгу. Володя сказал, что надо, или не поспеть за Веком Смертника. Не спрашивай… И не будет другого… Оглядываюсь вокруг — все уворовано. Даже красота. Даже ей мой Боба Кречинский да твои турищевы заправляют. Здесь даже детей рожать нельзя. А если нормальных родишь, сохранных, то они сами уедут. А тут выживет один Андрей Андреич во всех его подобиях. Орден его — выживет. Дай ему бог, потому как он еще лучший. В свободу не верит, да сам свободный. А после него какие придут? Не надо. А я вывезу нас на сохранение. Переживем, а там поглядим. Если ты со мной… Хочу стать женщиной. Просто женщиной. Решай. А про роспись не думай, она обратима, как я. Я дома буду ждать судьбы. У себя…
Игорь к Маше не поехал. Она обо всем… С Володькой. Кое с кем! Хорошо, хорошо. А мне сюрприз. Невеста. Гадюка, — трясся в бешенстве Балашов, несясь в такси к Фиме. Но Фимы не оказалось дома, и Игорь не нашел ничего лучше, как, коря себя за свое ничтожество, отправиться к Кречинскому.
Миронов готовится к бою с Джуддой Начало декабря 2001-го. Москва
Миронов узнал о Рустаме и о судьбе Ютова почти одновременно с известием о Кеглере. «Мистическая связь явлений», — только и произнес он, удивляясь благосклонности к нему привередливого бога событий. Скорби по Ютову он не испытал. Некогда ему скорбить по чужим. Для этого свои есть. А Соколяка жаль. Соколяк — умница, но чудак. Умница, потому что и о беглеце Рустаме сообщил, и деньгами дело обеспечил. Чудак — тоже ясно почему. Нужен Миронову такой помощник, как Соколяк. Зачем уходить, когда можно остаться…
О том, что нашелся Рустам и погиб Ютов, Миронов сразу сообщил афганцу Курою. А в ответ узнал больше, чем рассказал сам.
— Ты можешь узнать, кто платит за музыку по этому шустрому Рустаму? Необходимо узнать быстро, — воскликнул Миронов.
— Узнать могу. Быстро не могу. Но могу угадать. Совпадение: одного кавказца от Дустума отправили в Ашхабад в тот самый день, когда вашего Кеглера из Мары в Ашхабад перевели.
— Что ж ты молчал… — с губ Андреича едва не сорвалось грубое слово, которого он бы не постеснялся, сердясь на Васю и даже на Рафа. Но он вовремя спохватился — с афганцем такого себе позволить никак нельзя…
— Надо было проверить.
— Это правильно, потому что верно. Проверил?
— Проверил. Туркмен Чары ловок, как индийская обезьяна. У него под каждой крышей по родственнику, даже в посольстве у паков, — ответил Курой.
— А что паки? — немедленно среагировал Андреич.
— Паки и тут паки, — сказал афганец. Он счел, что этих слов вполне достаточно для того, чтобы собеседник понял его мысль.
— Паки, паки… Ладно, ты прав, нечего нам линии грузить за свои деньги. Остальное мне Чары сам расскажет.
Туркмен не заставил себя ждать и в ответ на требование выяснить, кто же отдал приказ о переводе Кеглера, как ни в чем не бывало ответил, что его в Москве за ишака держат, а он не ишак, он уже сто лет как знает, что Ораз Сарыев, полковник КНБ, сам выходец из Мары и подручный Мухаммеда Назарова, — этот кашкалдак Сарыев пожелал продолжить путешествие нелепого мученика Паши Кеглера. Старый знакомый Ораз Сарыев…
— А кто у твоего Сарыева в пакистанском посольстве? — надавил нетерпеливый Андреич, но тут Чары соскочил с темы, притворился, что плохо понимает по-русски и вообще никогда не слышал такого странного слова — «Пакистан»… А еще туркмен, как обычно, пожаловался на бедность умного, сообщил, что у знающего карман худ, и попросил денег. Миронов пообещал, потому что понял — пытать дальше этого потомка ишака Ходжи Насреддина и хитрой индийской обезьяны сейчас бесполезно. А про себя произнес: «Уж извини, терпила Кеглер, не до тебя сейчас. А вот с тобой, дружище Рустам, пора познакомиться получше. Пора узнать, что у тебя за приятели в пакистанском посольстве».
План Миронова был всеобъемлющим, но простым. Пробный шар должен был запустить Логинов. Конечно, знать о том, что он передает в эфир лишь догадку, журналисту не следовало, поскольку тогда, подозревал Андреич, чистоплюй не согласится. Но на то у Андреича имелись свои ходы. Для европейской радиостанции, больше всего гордящейся этикеткой солидности, нужны пресловутые «два независимых источника». (Так объяснил ему как-то тамошние правила игры сам Логинов.) Нужны два источника? Пожалуйста. Вот Чары из Туркмении, а вот информированный афганский источник в штабе Дустума. Зачем Логинову знать, что за обоими — полковник Курой? На свет выходит цепочка: талибы-террористы — Ашхабад — посольство Пакистана — туркменский полковник Сарыев. На этот острый шампур Логинову помогут быстро насадить рассказанные уже им самим факты о тесных связях Ашхабада с талибами, о бартере «мазут — героин», а также об афганских наркодельцах, нашедших убежище в нейтральной Туркмении и заселивших там целые села… Можно добавить интервью с туркменской оппозицией в изгнании, красиво все сделать. Да не ему тут Логинова учить. Взрыв в прессе, вот что нужно сейчас для разведки боем! И обязательно с именами Кеглер, Колдобин, Оразов. Генералы. Ютов, Дустум. Но это был только первый ход в замысле Миронова. Документы и выкладки еще до выхода передачи он вознамерился отправить главе туркменской секретной службы Раджепову, который конкурирует за влияние с шефом КНБ Назаровым. А также самому Дустуму. Пока Акмурад Раджепов донесет Туркменбаши о шумихе в западной прессе, грозящей им по вине раджеповского соперника Назарова, и пугливый самодержец начнет ворошить лапой в омуте своего хозяйства, так что его слуги в испуге залягут на дне, генералу Дустуму Миронов немедленно предложит сделку: либо на пути военачальника к высокому месту в будущем правительстве будущего очень демократического Афганистана появится дополнительное препятствие, куда более неприятное, занозистое, чем его прошлые грехи, на которые союзники пока согласились закрыть глаза, либо… на его счету по известной ему схеме добавится немного денег. А он в ответ всего лишь передаст имя заказчика из пакистанского посольства. Ведь тот не сват, не брат, да и продавать друзей и союзников тебе, генерал Дустум,