Семья будущей избранницы Сенеки – из небогатого всаднического сословия – жила по соседству. Там росли две незамужние дочери, младшей из них – Гельвии – только-только исполнилось пятнадцать лет. Сенека приметил Гельвию в храме и уже к вечеру отправил к соседям опытную сваху. Родители девушки были бы рады сначала выдать замуж старшую дочь, но судьба поворачивалась так, как поворачивалась. Несмотря на большую разницу в возрасте жениха (уже ставшего к тому моменту успешным адвокатом) и невесты, родители Гельвии согласились на свадьбу. Сама Гельвия, желая поскорее избавиться от отцовской опеки, тоже долго не колебалась. Тот факт, что брак неравный, её не смущал – она надеялась продолжить домашнее образование, «чтобы обрести взаимопонимание в отношениях с супругом». Через много лет, когда у них родилось уже трое сыновей, Сенека признался, что на его выбор супруги повлияли два обстоятельства: во-первых, он прислушался к мудрым словам Гесиода [12]: «Молоденькой девице легче внушить благонравье», во-вторых, невеста приходилась дальней родственницей матери Цицерона, которую тоже звали Гельвией.
В родительском доме Гельвию воспитывала мачеха, в строгости и послушании. До замужества девушка успела получить хорошее домашнее образование – отец не скупился на учителей. Изучала различные искусства, знакомилась с текстами греческих мыслителей и вообще стремилась к знаниям, чем отличалась от многих других молодых римлянок. В замужестве Гельвия надеялась продолжить занятия философией, но супруг не поддержал её. Пришлось смириться, однако полученные в детстве и юности знания пригодились позже, когда родились сыновья.
Гельвия стала прекрасной хозяйкой и замечательной матерью. В заботах о внешности не делала ничего лишнего – не прибегала к белилам, румянам и прочим изощрённым косметическим притираньям; не носила платьев, которые скорее открывали тело, чем закрывали. Муж никогда не отказывал ей в просьбах и мог купить любое украшение, но они её не прельщали. «Лучшим украшением женщины является скромность», – любила говорить она, цитируя кого-то из философов. Она не стыдилась кормить детей грудью, хотя в других зажиточных семьях нередко отказывались от этого, считая сей акт неприличным.
Через год после свадьбы у супругов родился первенец Новат. Ещё через пять лет – Луций, третьим был Мел. Мать проявляла к детям особую нежность, но не баловала их, была строга в воспитании и, главное, с детства учила их совершать добрые поступки. Когда подошла пора начального обучения в домашних условиях, сама отбирала и нанимала учителей, следила за исполнением сыновьями уроков, гордилась их успехами. Так, при участии Гельвии, годы проходили в согласии и уважении между всеми членами семьи.
Из личного опыта Сенека Старший знал, что для сыновей домашнего обучения будет недостаточно. В замыслах было дать им настолько хорошее образование, чтобы в дальнейшем они смогли стать успешными адвокатами. Ради реализации мечты отец семейства купил в Риме вместительный дом, куда собирался переехать из Кордубы.
* * *
Однажды это свершилось. Семья Сенеки Старшего в полном составе перебралась в Рим, но с первых дней проживание в перенаселённом городе потребовало больших денежных затрат. А ведь наибольшая часть накопленных за благополучные годы средств ушла на приобретение жилья в престижном квартале. Иначе о богатых клиентах можно было и не мечтать.
Сенека продолжил адвокатскую практику, но римские коллеги, торчавшие с утра до вечера у зданий коллегий, не торопились уступать доходные дела провинциалу из Испании. Деньги от продажи имения и поступлений от арендаторов земли подходили к концу.
Решение пришло неожиданно. В это время Римским государством управлял принцепс [13] Август, известный покровитель искусств, особо ценивший поэзию. Он сам сочинял стихи, не лишённые достоинства, а когда читал их близкому окружению, с вожделением выслушивал слова одобрения. Наверное, ради этого он велел выстроить общедоступную городскую библиотеку, в которой в определённые дни посещал «литературные диспуты». Друзья с удивлением спрашивали: «Зачем это нужно народу?», а принцепс отвечал: «Пусть лучше в литературе тешат честолюбие, чем в политике».
Однако не следует думать, что с появлением общедоступной библиотеки течение политической жизни в городе хоть сколько-нибудь замедлилось. Политические диспуты по-прежнему преобладали над литературными.
Римляне переняли важное для политиков ораторское искусство у покорённых ими греков, научились состязаться в словесной изящности и разнообразности риторических приёмов. Особое значение римляне придавали приветственным, хвалебным, надгробным речам. Август заявлял, что заметной особенностью политика является умение ясно и чётко выражать свои мысли. Это же принцепс относил к государственным служащим, полагая, что одного только образования для них недостаточно, они обязаны легко и свободно изъясняться, чтобы их речь была понятна слуху обывателя.
Сенеке Старшему вовремя пришла мысль открыть школу для начинающих политиков, где молодёжь могла бы изучать основы публичного красноречия. Судя по тому, что в новую школу записалось достаточное количество слушателей из знатных семей, идея оказалась вполне удачной. Через год глава риторской школы, ставшей модной среди молодёжи, не только «сделал» себе имя, но и повысил семейное благосостояние, заодно заслужив авторитет среди профессиональных ораторов. Забыв о совсем недавних тяготах и безденежье, Сенека Старший прикупил загородную виллу, следом – приличное имение, куда выезжал на лето со всем семейством и прислугой, как поступали все зажиточные римляне.
* * *
Переезд из солнечной Андалусии не пошёл сыну Луцию на пользу. В сыром римском климате мальчик часто болел, пришлось обращаться к врачам и лекарственным снадобьям. Страдания от болезненного самочувствия отразились на характере юноши – угрюмость стала его обычным состоянием.
Рядом с ним подрастали братья – старший Новат и младший Мел. Смена профиля деятельности главы семейства внесла изменения в его замыслы относительно сыновей. Обстоятельства подтолкнули к выводу, что готовить мальчиков следует не для адвокатуры, а для более высоких ступеней на лестнице государственной службы. Ради достижения этой цели отец не считался ни с какими затратами на обучение сыновей, привлекая именитых преподавателей по разным наукам.
Но красноречию отец обучал сыновей сам, никому больше не доверял эту важную миссию. На занятиях использовал записи речей философов и ораторов, которые когда-то услышал или прочитал в сочинениях. Эти записи Сенека Старший делал по памяти (которая была у него отменной) и сопровождал их собственными выводами. Так получилось своего рода пособие для обучения сыновей под названием «Высказывания, композиция и стиль ораторов и риторов Греции и Рима». Младший, Луций, на всю жизнь запомнил этот труд,