— Нам в Тольятти гоняли на закрытом показе, — безнаказанно соврал я, пересмотревший всю старую Бондиану на видео в 1980-х годах, уже скоро. Серия нравилась мне, невзыскательному поклоннику боевиков, и с неподражаемым Шоном Коннери, и с упомянутым Роджером Муром, щеголеватым Пирсом Броснаном, а также лукавым Тимоти Далтоном, пока франшиза не скатилась в отстой благодаря выбору на главную роль Дэниела Крейга, экстерьером более напоминающего мне колхозного конюха, чем британского джентльмена. ИМХОшно, конечно, кому-то, наверно, он нравится.
— Везёт, — вздохнула Маша. — А мне не везёт.
— Из-за заниженной самооценки, сестрица. Сильно завышенная тоже вредит, но у тебя другая крайность. Что там у тебя стряслось, недооцененная?
— Были танцы, первые с перевода из Минска. Факультет у нас в основном мужской, девочки, которые внешне смотрятся даже проще меня, находят… варианты.
— Ищи любовь, а не варианты, — ввернула Валентина, не избавившаяся от некоторой романтики, хоть куда более зрелая. — Варианты на разок найдутся всегда.
— Я и жду… — вздох. — Жду подходящего. Но тут танцы, весь факультет. А комитет комсомола пригласил исторический факультет МГУ! Одни девицы!
— Если бы ты умела себя преподнести, в войне за мужчин они были бы для тебя пушечным мясом. Сестра! Давай договоримся. Пока возьми себя в руки — раз. Не кидайся в ноги первому встреченному «варианту», с виду подходящему, это два. Сдавай сессию, я чуть разбросаюсь с делами и возьмусь за вас обеих. Валя, не делай страшные глаза, ты — красотка, и мне никого лучше не надо, но используешь не все ресурсы. А лет через десять-пятнадцать молодость начнёт сдавать позиции, укусишь себя за локоть, что не блистала как кинозвезда.
— Как Инна Чурикова в фильме «Начало»? — надулась дражайшая. — «Мне руки мешают!»
— Скорее как белокурая Жози в «Неуловимых мстителях», — Машка первый раз улыбнулась за вечер — одним уголком рта. — Серёжа! Что у нас пунктом три?
— Разобравшись с мелкой проблемой, реанимацией АЗЛК, приступлю к крупной — к вам. Девчонки! Мы в Москве, локальной столице мира. Не так как у проклятых буржуинов, но здесь наверняка есть развитая бьюти-индустрия. Думаете, дочки секретарей ЦК и союзных министров одевают платья от «Большевички», прыскают на себя бздиколон «Красная Москва», ходят ссутулившись в кедах и потупив глазки? Я вас умоляю! Несут себя как прынцессы, бедной шведке Бритт Экланд остаётся только нервно курить в сторонке. Кто-то их готовит, вряд ли мамаши, большинство партноменклатуры — выходцы из глубокой провинции, из деревень, вы обе из Харькова, Вильнюса и Минска прямо-таки рафинированные штучки по сравнению с жёнами ЦКовских боссов. Супругу Никиты Хрущёва помните? Типа того. Для красоток существует Дом мод, всякие студии. Девушек умеют готовить на телевидении, для рекламных съёмок. Есть спрос — будет и предложение.
— Точно! — Машка, окончательно повеселевшая, вспомнила «Служебный роман». — Как Верочка учила Людмилу Прокофьевну: походка от бедра…
— Кстати, пока я сгораю заживо на службе и порой прихожу домой после десяти, пошустрите сами, поинтересуйтесь. Деньги есть, что-то и Валя приносит, — она возмущённо вздёрнула носик, потому что половинная ставка на заводе и, как следствие, половинный оклад выбраны по моей просьбе. — Сохранились инвалютные чеки, хоть немного, и даже… — я понизил голос до заговорщического шёпота. — Заныкал немецких марок и итальянских лир. Когда гонщики рванут в иностранное турне, могу что-то заказать. Но должен знать — что именно. Соответствующее имиджу одной и второй. А имидж надо сформировать. Это Мариночке что ни купи — подойдёт, лишь бы по размеру, остальное на вырост. Задание поняли? Искать имиджмейкеров! Пока я не подтянусь. Сделаем Машку мечтой Роджера Мура. Или хотя бы Леонида Ярмольника из фильма «Тот самый Мюнхгаузен», который говорил «уби-ийцы!», помнишь? Но потом садись на свои хлеба или верхом на шею другому мужчине. Мариночка подрастёт — мне хватит её и Вали, больше бюджет не вынесет.
Валентина, как любая женщина, вычленила главное для себя. Когда легли спать, шепнула:
— Сегодня узнала твои планы. Согласен терпеть меня подле себя ещё как минимум 17 лет, до совершеннолетия дочки.
Обнял её.
— Думаешь, тебя сложно терпеть? Я о другом волнуюсь — как бы не наскучить, сбежишь! — понимая, что нарвусь на намёки о «жениться» и «хочу ребёнка», заткнул ей рот поцелуем, потом пообещал: — Всё после 1 июля. До этого нахожусь в статусе инвалида — сирого, убогого и нуждающегося в сострадании.
— Гения АЗЛК?
— Это одно и то же. Слушай! Завтра я с утра мчусь на треню по рукопашке, давай после часа возьмём к Цыганкову Машку? Мариночка побудет в коляске. Сестрица отвлечётся от женских неудач.
— Надеюсь, ей однажды повезёт. Как и мне.
Как приятно засыпать после таких слов, чувствовать прикосновение нежной ножки, щекотанье волос у себя на щеке! А ведь никакого секса на ночь не было, мы ни разу не баловались, когда сестра находится в квартире.
Мне хорошо. Пусть я — последняя сволочь и нашёл себе тихую гавань до года после смерти жены, но вот — нашёл. Для нас четверых так лучше. Родители Марины о Вале не знают, наверно. Пусть остаются в неведении до годовщины.
Утром с некоторой долей угрызения совести глянул на картонные коробки, не разобранные с Минска, в том числе с зимней одеждой, утварью, книгами. Вещи ждут вселения в кооперативную квартиру, за неё вот только внёс 50%, что-то можно приспособить и здесь… Но не сегодня, первый раз позволил себе полностью отдохнуть.
Правда, тренировка по единоборствам — довольно специфический вид отдыха. Приехал в спортзал, он в районе проспекта Вернадского, выдержал не самый приятный разговор с тренером, он не скрывал возмущения, что придётся заниматься не с кадровым сотрудником КГБ. Рекомендация генерала Касатонова из второго главка и удостоверение с указанием занимаемой должности, подлежащей утверждению на уровне горкома и отраслевого отдела ЦК КПСС, подействовали, но не вполне. Чужак.
Я одел трико, борцовскую куртку самбиста, борцовки на ноги, вышел в зал, очередной раз — в новый. Площадка была размером с баскетбольную, пол дощатый, в углу ковёр, для отработки бросков и борьбы в партере жестковатый, угол для качалки, мешки, груши, макивары. Что понравилось, стал в строй всего с дюжиной мужчин возраста от двадцати с чем-то до полтинника, выше меня всего двое. Когда придёт пора повального увлечения карате и прочим ногомахательством, самозваные сэнсеи с чёрным поясом, изготовленным из белого с помощью нитрокраски из баллончика, начнут