Иногда мы натыкались на тела тех, кто не успел выбраться, когда вода хлынула внутрь. Они застыли в воде, как страшные, молчаливые стражи этого подводного кладбища. Мы старались не смотреть на них, но каждый такой «встречный» оставлял на душе тяжелый, ледяной след.
Работа с механизмами шлюзов под водой, в условиях почти нулевой видимости и постоянного давления, была настоящим испытанием. Руки в тяжелых перчатках скафандра не слушались, инструменты выскальзывали, а ледяная вода, казалось, пробирала до костей даже сквозь теплоизоляцию. Но мы упрямо продолжали. Сарра освещала мне рабочую зону, подавала инструменты, следила за показаниями давления. Я же, используя все свои навыки механика и знание древних протоколов, пытался оживить эти ржавые, заклинившие механизмы.
Пару раз мы были на волосок от гибели. Однажды, когда я пытался провернуть массивный рычаг блокировки одного из шлюзов, конструкция не выдержала, и на нас обрушился поток воды и обломков. Меня сбило с ног, ударило о стену, и на мгновение я потерял ориентацию. Если бы не Сарра, которая успела схватить меня за трос и оттащить в сторону, меня бы просто раздавило или унесло в зияющий провал поврежденного шлюза.
Но, несмотря на все трудности и опасности, мы справились.
Через несколько дней титанических усилий нам удалось залатать самые большие дыры, запустить основные фильтры, стабилизировать энергоснабжение и, главное, откачать воду с нижних уровней, восстановив герметичность шлюзов.
База «Тихая Заводь» медленно, но верно возвращалась к жизни.
Воздух в коридорах стал заметно свежее, аварийное освещение горело ровнее, а в глазах тех немногих жителей, которых мы встречали, начало появляться что-то похожее на… слабую, робкую надежду. Они все еще были апатичны, больны, но уже не походили на живых мертвецов. Некоторые даже пытались заговаривать с нами, тихо благодаря за помощь.
Элиас не отходил от нас ни на шаг, помогая советом, делясь запасами инструментов и запчастей. Он почти не спал, его лицо осунулось еще больше, но в глазах горел огонь. Он видел, что его база, его дом, еще может быть спасен.
Когда мы закончили последний, самый сложный ремонт — восстановили главный насос откачки воды, — Элиас подошел ко мне, его обычно суровое лицо было непривычно мягким.
— Гром, Сарра… — сказал он тихо, и в его голосе слышалось неподдельное волнение. — Я… я не знаю, как вас благодарить. Вы сделали невозможное. Вы спасли «Тихую Заводь». Спасли всех нас.
— Мы просто делали то, что должны были, мастер Элиас, — ответил я, чувствуя себя совершенно опустошенным, но и… удовлетворенным? Да, наверное, это было оно. Удовольствие от сделанной работы, от спасенных жизней, от того, что мы смогли что-то изменить в этом безжалостном мире.
— Нет, парень, — Элиас покачал головой. — Вы сделали гораздо больше. Вы вернули мне… нам, надежду. А это… это дорогого стоит на Дне. — Он помолчал, потом его взгляд стал серьезным. — Я обещал тебе помочь с «Рассветом». И я сдержу свое слово. Документацию, как и обещал, я скину тебе в имплант. Но есть еще кое-что.
Он подошел к своему верстаку, открыл один из ящиков и извлек оттуда старый, свернутый в трубку рулон пергамента — или чего-то очень похожего на него — и небольшой, плоский кристалл данных, похожий на те, что я видел у Кайроса.
— Это… это все, что у меня осталось от твоего отца, — сказал он, протягивая их мне. — Старая общая схема «Рассвета», с его пометками. И вот этот кристалл. Здесь — модуль работы с одной из систем корабля. Какой именно — я, честно говоря, уже и не помню. Что-то связанное… с маскировкой, кажется. Или с двигателями.
Я осторожно взял кристалл. От него исходило едва уловимое ощущение древности и… тайны.
— Это… это невероятно, мастер Элиас! — выдохнул я. — Спасибо!
— Не стоит благодарности, — он махнул рукой. — Считай это… платой за спасение. И… еще одно. — Он протянул мне схему и снова понизил голос, хотя в мастерской, кроме нас, никого не было. — Координаты. Место, где твой отец собирался спрятать «Рассвет», если бы все пошло не по плану. Он не успел его туда перегнать, но… возможно, ангар все еще там. И, возможно, он не пуст. Если Калус успел сделать все, что обещал. Я не знаю, что это за место, отец упоминал о нем лишь вскользь, называя «Призрачный Ангар». Оно где-то на самой границе исследованных секторов, на краю так называемой «Тропы Призраков». Опасное место, Гром. Очень опасное. Но если «Рассвет» где-то и сохранился, то, скорее всего, там.
«Призрачный Ангар». «Тропа Призраков».
Названия звучали зловеще, но они же манили неизвестностью и обещанием найти то, что я так отчаянно искал.
— Спасибо, мастер Элиас, — повторил я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. — Вы дали нам больше, чем мы могли надеяться.
— Я дал вам шанс, парень, — Элиас положил свою единственную руку мне на плечо. — Как и вы всем нам. Удачи. И… будьте осторожны. Очень осторожны. «Тропа Призраков» не прощает ошибок.
Я посмотрел на Сарру.
Она улыбалась.
Несмотря на усталость, на пережитый ужас, на бледность лица — она улыбалась.
У нас был план. У нас были чертежи. Понимание куда двигаться дальше.
И у нас снова была надежда.
Поиск «Рассвета» переходил на следующий этап.
Глава 5: Голос Стали
Мы попрощались с Элиасом, пообещав вернуться, когда что-то узнаем.
Он провожал нас до дока, его обычно суровое лицо было на удивление мягким. Казалось, он снова обрел надежду.
«Тихий Странник» снова рассекал черные воды Дна.
На этот раз наш путь лежал к «Голосу Стали» — крупной базе Бароната, где, по словам Харпа, мог находиться Рейд, сын Калуса.
Переход был долгим, даже дольше, чем до «Анархии». Мы снова погрузились в монотонную рутину полета сквозь безжизненные глубины. Сканеры молчали, за иллюминаторами — все та же непроглядная тьма, лишь изредка нарушаемая далекими огоньками неизвестного происхождения.
Я пытался изучать схемы «Рассвета», которые дал Элиас, но мысли постоянно возвращались к «Тихой