— Я чистокровная орина, — произнесла четко. — И нечего принюхиваться.
А самой как-то нехорошо стало. Снова отвернувшись, я заглушила в душе эмоции, что просто били ключом. Расправила плечи и села ровно, как и подобает высокородной драконессе.
— Касси? — тихо позвал перевертыш.
— Я орина, — повторила, скрывая страх. - И это позор — ходить в штанах. Это недопустимо!
Высокомерно подняв голову, взглянула на него, «надевая» на лицо маску, за которой пряталась всю свою жизнь. Холодную и надменную. Чтобы и мысли не возникло продолжать со мной разговаривать и уж тем более спорить.
Но его не проняло. Совсем.
— Касси, ну чего ты? — Руни спустился с лавки, встал передо мной на колено и, потянувшись, вдруг прижал к своей груди так крепко, что, казалось, ребра треснут. Мужская ладонь прошлась по моим волосам, пригладив их. Замерев, я не понимала, как мне себя вести дальше.
— Все хорошо будет, — зашептал он, нежно касаясь губами моего уха. — Я тебе клянусь. Все будет просто замечательно! Найду одежду чистую. Не с покойника и не изношенную. Успокойся, девочка. Орина ты, и никто другой. Все хорошо у нас будет. Поверь.
— Я все понимаю, Руни, но... — выдохнула, упираясь лбом в его плечо.
— Пока в куртке побудешь, на голове капюшон. Ноги под одеяло спрячем. Под юношу сойдешь. Дальше думать буду. Но все равно, Касси, — это будет чужая вещь, но чистая, клянусь.
— Где ты здесь чистое найдешь? — шепнула, понимая, что обещание его невыполнимо.
— Пока не знаю, но придумаю, — его рука снова прошлась по моим спутанным волосам. — Идея с пареньком непутевым неплоха! В деревне у какой-нибудь бабы выкуплю одежду ее сынка. — вдруг выдал он. — Осталось найти ближайшее селение.
Отодвинувшись, Руни сжал мои плечи и улыбнулся. Поняв, о чем он, просияла и я, а после и вовсе обняла его за шею и обняла.
— Ну так что там с моим лицом, Касси? Приглянулось оно тебе? Признавайся!
Тихо засмеявшись, я решила отмолчаться.
— Вредина! — выдохнул он мне в волосы и отпустил. — Все равно выпытаю!
***
Прижимаясь плечом к мужскому бедру, я ехала спиной к Руни и изредка поднимала голову, чтобы проверить — злится он или нет. Его это здорово забавляло. Но он старательно прятал улыбку. Настроение у моего оборотня резко поднялось, и я даже слышала тихое отмурлыкивание незатейливой песенки.
Дорога была безлюдной, но кусты периодически шуршали. Что совсем не забавляло, а скорее заставляло задуматься. Наделенные магией ощущали его силу настолько явственно, что предпочитали запрыгивать в заросли и прятать телеги, если такие имелись. Да и это пламя в его глазах. Что-то жутко звериное. И визжать бы от ужаса, а я, упираясь спиной в лавку, на которой сидел мой странный перевертыш, жалась к нему, пытаясь согреться.
Впереди показалась развилка.
Вправо уходила широкая укатанная песчаная дорога, влево — узкая тропа, на которой только одна телега и проедет.
Натянув поводья, Руни остановил бричку и призадумался.
— Там деревня? — тихо спросила, тревожно вглядываясь в заросли ельника.
— Не уверен. — процедил он. — Может, селение на десять — двенадцать домов, в которое обозы торговцев не заходят, а может и логово крупной разбойничьей банды.
— Значит, нам туда точно не нужно, — подняв голову, я пыталась поймать его взгляд.
Руни же, прикрыв глаза, замер и, кажется, даже не дышал. Подул ветер, поднимая пыль с дороги и разгоняя сухую листву. Заскрипели ветви деревьев. И вдруг из зарослей на тропу выскочил большой дикий лесной кот. Обернувшись на меня, он задрал хвост трубой и устремился вперед.
В этот момент Руни разомкнул веки, и я икнула с перепугу. Перевертыш смотрел вперед не моргая. Но глаза... Ничего человеческого в них не было. Кошачьи, с вытянутым зрачком, слегка пульсирующим, то расширяющимся, то сужающимся.
Сглотнув, я втянула голову в плечи...
— Сейчас все узнаем, красивая моя, — шепнул перевертыш хриплым голосом и улыбнулся, обнажая острые широкие клыки.
Глава 33
Недалеко от северного тракта.
Стоянка разбойников банды Клеща.
Кот бежал по дороге, держась ближе к высокой траве. Запахи. Костер, жареное мясо, сырая шкура. Прелое сено.
А еще тухляк. Неприятно. Зверек фыркнул. Обежав неглубокий овраг, он устремился в заросли и выбрался у небольшого загона. Две лошадки мирно паслись, щипая сухостой.
Одна из них дернула ухом и уставилась в изумрудные глаза дикого кота. Почувствовав угрозу, она встрепенулась и отошла на другую сторону к покосившимся тонким стволам осины, воткнутым в землю и служащим неким подобием забора.
Зверь обошел загон и залег. Его интересовало другое. Люди. Они сидели на поваленных толстых бревнах у отведенного для огня места. Мужчины. Грязные, косматые. И от сумок их дорожных воняло немытым телом и лошадиным потом.
Но... Было что-то в воздухе иное. Любопытное. Кот пополз дальше. Мимо неглубокой ямы, куда вечером сваливали заячьи потроха. Мимо собранного в кучу хвороста. Тоже не то. Наконец, кот учуял нужный запах. Тот самый. Не задирая хвоста, он обошел набитые травой лежаки и направился к телеге. Осмотрелся. Никто его не заметил.
— ... Да тухлое уже... — раздался крик со стороны загона. — Я тебе говорил: присолить нужно! Бочонок рыбы извел, урод такой.
— Сам урод, — здоровая детина поднялась с завалинки.
Согнувшись, мужик довольно ловко для мощной комплекции достал из сапога нож.Кот отвлекся от телеги и, сев, заинтересованно глянул на бродягу.
Разбойники — это он уже понял.
Но чтобы такая большая группа простых людей и в этих местах? Оборванцы без магии и так далеко зашли в земли оборотней? Это смущало. И стоянка их временная, видимо, дальше путь держат. Задрав лапу, кот почесал за ухом. Блохи заедали.
— И что ты этой зубочисткой собрался делать? — Несмотря на довольно вызывающий тон, мужик, держащий в руках бочонок с протухшими карасями, попятился...
Кот зевнул. Что будет дальше, он и так знал. Насмотрелся за жизнь свою звериную. Много брани, а после вялый мордобой. При этом завалят того, кто нашел порченое, потому как у этого сброда правило одно: «Кто слаб тот и