— Свои пожелания я тебе, ведьма, озвучил. Если надобно дров наколоть или воду натаскать — говори, не молчи. Мне несложно.
Она довольно улыбнулась и поспешила отворять ворота.
Глава 44
Северный тракт, граница южной империи Драконов
Деревня Ларушки
Орина Кассандра
Кутаясь в теплую куртку, я смирно сидела в телеге и ждала, пока Руни заведет лошадей во двор. По дороге он о чем-то тихо переговаривался с женщиной, предложившей нам кров. Изредка бросая на нее любопытный взгляд, все не могла понять, что меня в ней так смущает.
Она раздражала, но при этом совершенно не вызывала действительно плохих эмоций. Я сама себе не могла объяснить свою на нее реакцию. Чувствовалось в ней что-то такое... Давно забытое.
Ворота за нами закрылись. Из будки выскочил пес и, повиляв хвостом, снова забрался в свой теплый деревянный домик.
— А чего у вас две лошадки-то? — Хозяйка подошла к телеге.
— Так уж вышло. Звать-то тебя как, ведьма? — Руни отвязал лошадь и передал поводья ей. — Если прокормить есть чем, то оставлю одну у тебя.
Я вся обратилась в слух. Ведьма? Сколько о них слышала, но вот чтобы видеть? Не жаловал их отец, близко к замку не подпускал.
— Ну, как же я голодной животину оставлю? Прокормлю и рада буду оплате такой за предоставленный кров. Считай, воин, в большой прибыли окажусь, — тем временем хозяйка с радостью приняла в дар лошадь. — А звать меня Ясира. Я много лет назад с мужем сюда из пустыни пришла. Он у меня магом был. Лекарь. Хорошо мы жили, пока войну не развязали правители наши прежние. Местный лерд призвал его в свое войско. Домой муж уже не вернулся. Но я не унываю, даже в такие тяжелые времена пытаюсь хоть немного подзаработать и не осесть на дно. Прошу в мой дом, — она указала рукой на крыльцо. — Здесь рады тебе, Руни, и твоему "братцу". Пусть уж снимает с головы капюшон, нет здесь посторонних. Сейчас разогрею овощной суп, выложу на стол сегодняшние пирожки с мясом. Поужинаем. А после будет вам баня и отдых на перинах.
Я все так же сидела, не шевелясь. Ждала, что Руни скажет. Хотя при слове «пирожки» у меня слюнки потекли. Свежие, наверное, румяные. А если еще и со сметаной...
— Касси, бери кота и слезайте уже, — скомандовал мой перевертыш. — Да, кстати, нам бы животину, подобранную, вымыть. Прибился кот, наглый. С рук Касси не сползает, а по нему же блохи пешком ходят.
Я нахмурилась и слегка отогнула шерстку на шее Руньярдика. И сразу заметила мелкую и шуструю блошку. Вот же пакость!
— А может, трава какая от них есть? — негромко спросила, подняв взгляд на женщину. — Вы ведь ведьма, должны разбираться в таких вещах.
— Ну как не знать — выдам вам отвар полыни. Все разбегутся. Но сама-то ты, девонька, почему этого не знаешь? Разве не чувствуешь...
— Ясира, помоги с сумками, а ты, Касси, - в дом, — немного грубо оборвал ее речь Руни. Ведьма странно вздрогнула и скривилась, будто вспомнив что-то.
— И то верно, девонька, ты же драконесса, — пробормотала она. — Иди сразу на кухню. Не заблудишься. Кота можешь там смело отпускать. Не потеряется.
Руни кивнул. Нам с Руньярдиком ничего другого не оставалось, как подчиниться.***
— Касси, держи его крепче, — прошипел над моей головой злой перевертыш. — Он не желает мне подчиняться, шкура такая блохастая.
— Не ругайся на него, — зарычала я зверем в ответ. — От воды так воняет, что и я бы на дыбы встала, а он всего лишь пытается удрать!
— Да он замочил меня всего!
— А ты что сахарный?!
— Мау-у-у! — истошно загорланила наша проблема. — Мау-у-у! — повторила она же с подвыванием.
Секундная пауза. Передышка. И мы снова начали борьбу с вредителями. Руньярдик шипел, орал, выпускал когти. Впивался ими в выделенное нам широкое ведро и ни в какую не желал принимать водные процедуры. Только вот у Руни было иное мнение, он приказал мне крепко держать кота за загривок, а сам натирал его мыльным густым полынным отваром.
И воняло все это так, что нос закладывало.
— Мау-у-у, — разносилось по всему двору. — Мау-у-у.
— Да что же вы, злыдни такие, творите! Что вы с ним так долго возитесь! — Дверь из дома открылась и на широком крыльце показалась ведьма. — Да кто же так со зверем обращается. Вы его еще по шерстке гладить начните и уговаривать. Дайте сюда!
Меня мягко сдвинули в сторону, Ясира перехватила загривок кота, зачерпнула мыло и припечатала им прямо под его кошачий хвост, натирая образовавшейся пеной задние лапы.
— Мау-у-у-р — взвыл мой мальчик.
— Ши-и-и-и, — ведьма в ответ зашипела на него так, что я шуганулась в сторону, едва не опрокинув ведро с чистой водой.
Звук вышел жутким.
— Руни, ты или силу показать боишься, или думаешь, что кто-то здесь слишком нежный и не выдержит о тебе правды страшной? — Она подняла взгляд на моего оборотня. — Не поверю, что ты не смог приструнить этого горлопана!
Мой бедный Руньярдик так и замер в воде на задних лапах. На мокрой мордочке в огромных золотых глазах застыла такая печаль. Он смотрел на меня, будто моля о помощи. Несчастный, мыльный, усики поникшие. На носу блошка.
На худых боках проглядывались косточки. С шерсти стекала грязь. Его нагло купали, а он теперь и голос подать права не имел. Терпел, как настоящий маленький мохнатый мужчина. Мое сердце дрогнуло.
— Не делайте так больше! — не выдержала я. — Не пугайте его. Он имеет право выражать недовольство. Мой Руньярд — прелестный котик. Что мы не домоем, он себе сам вылижет. И блох мы с него выведем постепенно и без запугиваний...
Ведьма замерла, моргнула и залилась таким смехом, что вороны с ближайшего дерева слетели.
— Что там себе Руньярд вылижет? — Она пыталась успокоиться, вытирая слезы с глаз. — Блох ты с него выводить собралась?
— Ну да... Я буду с ним нежна и терпелива. Приручу, обогрею, приласкаю. И без вашего шипения! Руньярд у меня прелестный мальчик. Нечего ему под хвостом тереть! Он сам там все вылижет! Умеет! — Я схватилась за ковш