Он посмотрел на Акиру, которая комично застыла, разинув рот, как персонаж из своих любимых комиксов. Арчи стояла, скрестив руки на груди, и хмурилась. Привычная веселость стерлась с ее лица, она знала, какие слухи ходят про Аматерасу и их солдат. Она не была наивна. Много раз видела шрамы на теле Кайто, которого вскрыли и перебрали, наполнив боевыми имплантами. Все ради славы. Все ради империи.
— Официально они не любят это признавать, — проворчал Кайто. — Импланты не запрещены, так? Любой наемник может напичкать всего себя, — он кивнул на Гадюку, впрочем, с большим почтением, просто не хотел быть продырявлен на месте. — Но у солдат Аматерасу нет выбора, ты принадлежишь империи. Они делают это насильно, и… иногда на нас тестировали новые образцы. Один парень не смог ходить, потому что ему повредили спинной мозг, когда хотели поставить новый экзоскелет. Исправить не смогли.
Пораженный, Криврин прошипел:
— Но я думал…
— Что, если я ненавижу вас, чешуйчатых, я такой фанат империи? Я с большим удовольствием посмотрел бы, как она горит, — оскалился Кайто, прекрасно понимая, что выглядит не лучше злобного ящера. — Мы были врагами, но Аматерасу мучает собственных солдат. Заставляет их умирать. В моем отряде все хотели стать героями, потому что так нас воспитали, но никто не осознавал, что их тренировали сдохнуть.
Хуже всего было то, что Кайто благодаря экспериментам империи получил все. Получил саму жизнь, потому как не выжил бы на поле боя без боевых имплантов. Получил будущее, даже Акира наняла его, потому что ей нужен был воин рядом. Нужен кто-то умелый и надежный. Глядя на свои руки, Кайто ненавидел их и радовался им, потому-то с таким замиранием сердца следил, как манус копался в его имплантах.
— Возможно, мы сможем открыть планы империи Коалиции? — сказала Акира. Она явно старалась придумать что-то, даже зная, насколько ограничены их возможности. Они, блядь, еле-еле пережили встречу с ментатами Видящих!.. Кайто стиснул зубы. — Аматерасу входит в совет человечества, в Коалицию. Они могут… наложить санкции, запретить им торговлю, заставить их разоружиться!
— Ну да, а еще единороги существуют, — фыркнула Арчи. Она редко когда разбивала наивные мечты капитана, но сейчас не выдержала: — Думаешь, они не знали, кого Аматерасу посылает в бой? И теперь… если мы, кучка пиратов, узнали о существовании черного ящика, наверняка эти важные шишки из Коалиции тоже могли бы. Им просто не до этого! Выясняют, кому принадлежит какая система.
— Мы все равно можем попытаться! — поспорила Акира. — Коалиция — это не только чиновники в совете, но и люди, самые обычные граждане!
Кайто хмыкнул, и все обернулись к нему. Криврин помалкивал; он наверняка мало что знал о человечестве и их законах, а после увиденного на планете… что ж, Кайто понимал, откуда в серпенте могло взяться к ним недоверие. Гадюка, скучая, рассматривала свои острые коготки и иногда косилась на Криврина, чтобы убедиться, что тот в порядке. Снаружи завывал ветер, свободно гуляющий по камням, колебал ткань шатра. Нечто серое и тоскливое, как вся эта мертвая планета, будто пробралось в палатку и свернулось под ногами змеиными кольцами.
— Главное вот что: мы никому не отдаем ящик, пока не узнаем, что там записано, — предложил Кайто. — Вы… — он замялся, обратившись к Криврину, не хотел называть его капитаном при Акире. — Согласны?
— Сделка с Видящими сорвалась, а других покупателей на примете у нас не было, — ответила Гадюка. — Поддерживаю детишек.
Арчи фыркнула, Кайто закатил глаза, а Криврин оскалился — Кайто почувствовал напряжение в руках, но подумал, что так серпент усмехается. Договорившись пока что о передышке, они разошлись: Криврин, поддерживаемый Гадюкой, направился к передатчику на «Смехе», чтобы передать приказы на линкор, что казался одной из блестящих в небе звезд. Арчи последовала за ними, она планировала припрятать «Смех» в расщелину, которую присмотрела, когда они медленно снижались. На случай, если рядом окажутся любопытные глаза.
На разрушенной планете Кайто испытывал странное чувство… словно кто-то все время смотрел ему в спину внимательным немигающим взглядом. Он, усевшись на раскладушку, подмечал, как Акира нервно озирается по сторонам, как хмурится, как ходит из стороны в сторону. Ей тоже тут не нравилось. А значит, ничего хорошего тут их маленький отряд не ждет. Кайто волновался, понимая, что в бою никому не может доверять. Криврин — серпент; Гадюка не только предана ему как помощник капитана, что Кайто вполне мог понять и даже восхититься, но и… испытывает другие привязанности к этой искореженной ящериной морде. Акира и Арчи толком не умели драться, и если Арчи еще могла отстреляться, то Акира сломается после нескольких ментальных атак, прямо как перегревшийся двигатель…
Им не нужно было в это ввязываться. Кайто подумал об этом в который раз.
— Кайто? Мы… можем поговорить? — позвала Акира.
Она выглядела немного виноватой, что отвлекает его, но, глядя в ее блестящие глаза, Кайто просто не мог прогнать ее. Покачав головой, он пододвинулся, как бы приглашая ее присесть рядом. Раскладушка — нелепая, старая, с погнутыми ножками. Пахло сухостью пыли и пепла.
— Ты не был подчинен ментатам вчера, — прошептала Акира. — Остальные думают иначе, но ты же понимаешь… Я им не скажу! Но… Ты и впрямь пытался убить Криврина?
— Я не люблю говорить о прошлом, — признался Кайто.
Он не хотел оправдываться, вся его сущность этому противилась, но… Не мог он просто признаться, что поддался слепящей ярости, которая вынудила его кинуться на серпента. Мечтать о том, чтобы взрезать его горло, как он привык это делать.
Но Криврин не был виноват в происходящем. Винить стоило Видящих, которые с самого начала задумывали избавиться от подручных, или империю, которая начала все это… Осознание этого приходило постепенно, но теперь Кайто не мог от него отвязаться.
— Я понимаю, — откликнулась Акира, и что-то такое было в ее голосе… Они все от чего-то бежали, и Кайто даже не догадывался, от чего скрывается она. Или от кого. — Прости, что я тоже наняла тебя, чтобы сражаться. Я ничем не лучше тех, кто тебя использовал, прости, правда!
Кайто вздохнул и поймал ее руку, которую Акира