Вот, ещё и стартовый капитал могу получить, хотя кто его знает, какие в этом мире законы относительно кладов. Может, они всё сдают государству? Кстати, о мироустройстве тоже хотелось бы получить хоть какое-то представление…
– Клад – это хорошо, не откажусь, пожалуй, – без особой уверенности сказала я, – но не сейчас, попозже. Давайте начнём с ягод и орехов, ладно?
– Хорошо, виктория Ори, – тут же согласился тот номт, что был с белой манишкой, – а ты что нам приготовишь завтра?
– Могу кашу, я вроде бы видела крупу в кладовой, а молока там точно много, – стала загибать пальцы я, – могу оладушки, с котлетками надо сначала разобраться… Ой, а вдруг появится владелец дома, а я тут хозяйничаю?
– Да тут уже года два никого нет, – отмахнулись зверьки, явно вдохновлённые захватывающими перспективами, – он в городе живёт. Ему же самому хорошо, что за домом присмотр есть, он может вообще не появляться. А ты ему будешь денежку отдавать за то, что в доме живёшь.
– Денежек мы тебе принесём, – предупреждая мой вопрос, заявил Леонтий, – я как раз знаю, где взять. Там много всяких, возьмёшь, какие захочешь.
– Ну, посмотрим, – решила я, – может, он и не появится в ближайшее время, правда?
– Мы договорились, Ори? – уточнил дедушка Лео. – Мы тебе сегодня принесём ягод и орехов, а ты завтра сваришь кашу, – тут он мечтательно облизнулся, – с сахаром, да?
– Обязательно, – я раздала номтам по блинчику – хватило как раз по одной штуке – и занялась мытьём посуды.
Попутно размышляла о том, что, раз уж я решила какое-то время здесь пожить, то нужно как-то обустроиться, в частности, привести в порядок комнату, где я планирую жить. Ну и вообще в доме можно сделать уборку, исключительно в качестве благодарности за предоставленную крышу над головой. Воды в колодце вполне достаточно, тряпки какие-нибудь раздобуду, в кладовке я что-то такое точно видела. Ну а остальное – дело техники, мне к подобной деятельности не привыкать, я же не с домработницами выросла, а в самой обычной семье. Так что, с какой стороны за веник браться, прекрасно знаю.
Я как раз выносила ведро с грязной водой, когда из зарослей над заборчиком появилась прекрасно знакомая мне обезьянья физиономия. Увидев меня, Ууаооых радостно улыбнулся, во всяком случае, я предпочла расценить впечатляющий оскал именно так.
– Ори нравится дом? – поинтересовался обезьян, с интересом заглядывая через забор, но не пытаясь пробраться на территорию.
– Очень нравится! – абсолютно искренне воскликнула я, и тут же тёплый ветерок, словно благодаря, ласково растрепал мои волосы. – Будет замечательно, если получится в нём какое-то время пожить. Спасибо тебе огромное за то, что показал мне его, сама ведь я ни за что не нашла бы!
– Ууаооых хороший, – согласился мой приятель, – Ори хорошая, Ори нужен дом. Ууаооых показал Ори дом.
– Спасибо, – поблагодарила я ещё раз, – может, зайдёшь? Чего за забором-то стоять?
Обезьян задумчиво посмотрел на дом, потом на меня, затем снова на дом и неуверенно толкнул пальцем калитку. Она, скрипнув, не слишком охотно, но всё же открылась, мол, ладно уж, заходи, коли пришёл.
– Открылось, – удивлённо сообщил он мне и принюхался, – вкусно пахнет, Ори.
– Это каша, – ответила я, – хочешь? Только к ней у меня пока ничего нет, я просто не успела, понимаешь…
– Ори предлагает Ууаооыху еду?
На морде обезьяна было такое искреннее удивление, что я даже засомневалась: не нарушила ли я по незнанию какое-нибудь местное «ужасно важное правило». Вдруг здесь нельзя приглашать в дом представителей животного мира? А с другой стороны – номты, вон, ходят как хотят и совершенно не напрягаются по этому поводу.
– Да, если тебе, конечно, она придётся по вкусу, – решительно сказала я и, поставив ведро, направилась в сторону кухни.
Сзади послышались тяжёлые, но осторожные шаги, и я поняла, что Ууаооых следует за мной. Обернувшись, в очередной раз подивилась тому, насколько он похож на киношного Кинг-Конга. И тут мне в голову пришла идея, подкупающая своей оригинальностью. Потом, через достаточно долгое время, я узнала, что спасло меня исключительно то, что обезьян мне попался невероятно добродушный. От остальных за подобное самоуправство могло и прилететь, причём очень не слабо, вплоть до летального исхода.
– Слушай, Ууаооых, – обратилась я к зверю, – мне ужасно трудно выговаривать твоё имя. Оно очень красивое, – торопливо добавила я, увидев, как грозно нахмурился мой собеседник, – просто я к таким звучным именам не привыкла, понимаешь? Можно я дам тебе другое имя, попроще? Чтобы так тебя могла называть только я?
– Ууаооых – очень красивое имя, – согласился со мной обезьян, – Ори хочет дать другое?
– Если можно, конечно…
Обезьян надолго замолчал, то покачивая головой, то размахивая руками, словно споря с кем-то невидимым, но потом повернулся и спросил:
– А какое имя хочет мне дать Ори?
– Ты очень похож на одного легендарного зверя, о нём там, где я родилась, было много интересных историй. Так вот, его звали Кинг-Конг. Но ты меньше, чем он, и гораздо симпатичнее. Кинг-Коша такой… Или просто Коша… Нет! Придумала! Кеша! Тебе нереально подходит!!
– Кеша… – задумчиво повторил обезьян. – Кеша… Ууаооыху нравится новое имя. Оно тоже красивое. Такого ни у кого нет. Ори придумала хорошее имя!
– Я очень рада, что тебе нравится! – я искренне порадовалась, что теперь мне не придётся ломать язык, обращаясь к обезьяну. – Пойдём, я угощу тебя кашей.
Открыв кастрюлю, я похвалила себя за то, что на всякий случай сварила кашу из крупы, чем-то напоминающей привычную овсянку, в самой большой ёмкости, которую смогла найти. Кеша, конечно, в мои планы не входил, но я решила, что много – не мало, и оказалась права.
Положив в большую миску несколько половников ещё теплой каши, я отнесла её обезьяну, который в дом входить не стал, скромно пристроившись на ступеньках. И это было очень разумно, так как посадить его мне всё равно было не на что: подходящей мебели просто не нашлось бы.
Миска опустела за какие-то пару минут, после чего Кеша, вздохнув и виновато покосившись на меня, дочиста её вылизал.
– Ори хорошая, – сообщил он мне, довольно поглаживая себя по животу. – Очень вкусно.
– Мне приятно, что тебе понравилось, – ответила я, забирая у него посуду.
– А можно мне завтра прийти? У Ори будет ещё вкусной еды? – поинтересовался Кеша.
– Приходи, – вздохнула