– А если Кеша, – тут обезьян прислушался к себе и довольно кивнул, – принесёт Ори бурбита, Ори сможет вкусно его приготовить? Кеша может есть сырого бурбита, но не любит такой еды.
– А бурбит – это кто? – осторожно спросила я. – Что бурбиты – это не люди, ты говорил…
– Бурбит, – непонимающе посмотрел на меня обезьян, а потом изобразил что-то, очень отдалённо изображающее рога. Из этого я сделала вывод, что бурбиты – это какие-то рогатые звери, может, типа лося или антилопы…
– Неси, – обречённо кивнула я, – только вопрос: кто его будет потрошить и свежевать… Я точно не умею…
– Кеша сделает, – успокоил меня обезьян и покровительственно похлопал по плечу, отчего меня здорово перекосило на одну сторону, – Ори друг. Ори дала имя и вкусную еду. Кеша всем расскажет про хорошую Ори.
С этими словами обезьян поднялся на ноги и в мгновение ока растворился в густой листве, оставив меня наедине с захватывающими перспективами.
Глава 14
Мэтью
Разбудило меня солнце, нахально пробравшееся через свисающие над входом плети какой-то вьющейся травы и теперь бьющее мне прямо в лицо. Со стоном повернувшись на бок, я с трудом разлепил глаза и попытался вспомнить, почему я лежу на куче влажных водорослей и почему у меня нет ни одной целой косточки. Меня пожевал и выплюнул дракон? Так они вроде давным-давно все вымерли, если верить официальной науке. Тогда почему у меня болит всё, что может болеть, а то, что не может, нещадно ноет?
Помимо этих малоприятных ощущений, жутко хотелось пить и есть, хотя пить – больше. Вот ведь подлость какая! Воды вокруг – хоть залейся, до самого горизонта! А попить нечего! От понимания этого момента жажда мгновенно усилилась и сделалась почти нестерпимой. Я с трудом поднялся на ноги, кряхтя, как старый дед, выбрался из пещеры, облизал потрескавшиеся от соли и ветра губы и сплюнул на прибрежные камни.
Память выдавала информацию постепенно, дозированно, видимо, для того, чтобы я не свихнулся от обрушившихся на меня неприятностей. Старт регаты, тучи на горизонте, крушение, попытка добраться до устья Ривны на обломке «Серпентеи», тумунга и напоминающий бред разговор с ней и, как вишенка на торте, катание на разговорчивом монстре.
Повернувшись в ту сторону, где, кажется, находилось устье реки, я душераздирающе вздохнул и скептически посмотрел на свои ободранные ступни. От щиколоток и ниже брюки превратились в лохмотья, которыми побрезговал бы даже самый нетребовательный бродяга. Сами ноги были покрыты синяками и ссадинами, некоторые из которых уже после первых шагов начали кровоточить. Интересно, действительно ли морская вода способствует заживлению царапин и ран? Как-то я пока не заметил, если честно. Скорее, наоборот…
Но в любом случае сидеть здесь в идиотской надежде, что меня когда-нибудь найдут, я не буду. Тем более что воду и еду – при мысли о воде закружилась голова – мне сюда никто не принесёт. Так что нужно набраться мужества и потихоньку двигаться в сторону устья Ривны. Там и вода есть, и еду какую-нибудь отыскать шансов больше, чем здесь.
Приняв это решение, я снял рубашку, точнее, то, что от неё осталось, и замотал голову, так как уже было жарко, значит, дальше будет только хуже. А мне ко всем моим проблемам только солнечного удара и не хватало! А что плечи обгорят и спина – ничего страшного, я не слишком белокожий, к тому же успел неплохо загореть во время тренировок.
Приободрившись, я решительно шагнул в море, стараясь не обращать внимания на мгновенно отреагировавшие на соль царапины. Самой реки видно не было, но я помнил, где видел сверкающую ленту, к тому же можно иногда пробовать воду. По идее, чем ближе к реке, тем более пресной она будет. Это если рассуждать логически, а у меня с логикой в последнее время как-то не очень хорошо. В ином случае я не брёл бы сейчас по воде с намотанной на голову рубашкой, спотыкаясь и ругаясь сквозь зубы.
Но, как говорится, всё рано или поздно заканчивается. Вот и я добрёл до места, где закончились камни и начался песочек. И в этот песочек я стал проваливаться при каждом шаге, с нежностью вспоминая камни, которые хотя бы были твёрдыми и не норовили схватить меня и удержать. В общем, если когда-нибудь кто-нибудь предложит мне пойти в поход, я убью этого человека сразу, в ту же секунду, и пусть меня арестовывают! В тюрьме хотя бы есть вода и кормят три раза в день. Во всяком случае, так говорят те, кому не повезло туда попасть пусть даже всего на сутки.
Ворча себе под нос всякую чушь, я упрямо тащился вперёд, не глядя по сторонам, и остановился только тогда, когда услышал негромкое весёлое журчание где-то рядом. Продравшись сквозь какие-то отвратительно колючие кусты, я увидел бодро бегущий в сторону моря достаточно полноводный ручей. В два прыжка я оказался возле него и, упав на колени, окунул горящее лицо в самую прекрасную, восхитительную, изумительную, великолепную ледяную воду. Я пил её жадными глотками, не обращая внимания на то, что она жутко холодная. Это в тот момент не имело абсолютно никакого значения. Напившись, я упал прямо на берегу ручья и какое-то время просто бездумно наслаждался тенью, свежим ветерком и мягкой травой. Отдых был мне абсолютно необходим, так как предстоял ещё путь вверх по течению Ривны. Нужно забраться повыше, ну хотя бы вон на тот обрыв, который виден отсюда сквозь деревья, и оттуда уже определиться, куда прыгать порталом. У современных мощных артефактов линейка настроек была гораздо шире, в частности,