Подкрепление, отправленное из Швеции, должно было включать полк Йеспера Андерссона Крууса (2097 человек из регулярного призыва) и шотландский полк Патрика Рутерфорда. Все они должны были усилить осадные войска. К сожалению, шведский полк не прибыл в Ревель из-за мятежа и остался в Финляндии до начала следующего года. Причиной такого отношения шведских призывников было просто нежелание служить в России, ведь на этот раз у них не было причин жаловаться на жалованье или обмундирование. Полк Крууса был заменен сводным полком под командованием Рейнхольда Таубе из шести рот (1230 человек). Горн лишился полка Рутерфорда, который остался в Ревеле, за исключением 2 рот, которые первоначально были приписаны к полку Таубе. Вместо него 7 октября в Нарву прибыл полковник Делавиль с 300 человек, которые позже были отправлены под Гдов. С получением подкреплений численность войск в распоряжении Горна увеличилась до 800—1000 всадников и около 1600 пехотинцев. Также отряд Горна получил 7 осадных орудий [309].
6 октября Горн со всей своей армией выступил из Нарвы и в конце месяца прибыл под Гдов. Сведения о ходе осады очень скудны и описывают лишь общий метод ее организации. Шведы разместили всю свою артиллерию у укрепления, построенного во время предыдущей осады, которое на этот раз было занято солдатами полка Таубе. После того как артиллерийский огонь сделал свое дело, шведы несколько раз штурмовали стены. В ходе одного из них были убиты Таубе и два офицера из его полка. Тогда, как и под Тихвином, шведы попытались применить мины. Сначала ими руководил кавалерийский полковник Делавиль. Две попытки «заминировать и взорвать стену» закончились неудачей, поскольку «мины не дали никакого эффекта». Попытки предпринимались и после прибытия в начале ноября специалиста по фортификации полковника Меннихгофена, который привел с собой несколько минеров. Но и на этот раз попытки оказались безуспешными. Тем временем Горну пришлось бороться за поддержание дисциплины в армии, так как «эта осада не пользуется поддержкой многих солдат, что усугубляется ранней зимой, которая уже наступила в стране» [310].
Итак, поскольку в этих условиях казалось сомнительным достижение какого-либо положительного результата, а кроме того, Делагарди намеревался собрать все свои силы в Новгороде перед лицом ожидаемого русского наступления, Горн прекратил осаду Гдова в конце ноября. Основная часть отряда была отправлена к Новгороду. Последняя попытка овладения Гдовом положила конец шведскому контрнаступлению, закончившемуся неудачей. Теперь инициатива перешла в руки русских.
8. Поход рати князя Д.Т. Трубецкого на Новгород. Боевые действия у Старой Руссы и Бронниц
Известия из Москвы о выборе нового царя, а также враждебное отношение русских к иностранцам летом 1613 г. заставили Густава Адольфа ужесточить свой курс и не отступать ни от одной из своих целей. Король надеялся, что в конце концов сможет отправить в Россию многочисленные подкрепления. Однако 6 сентября он был вынужден сообщить главнокомандующему своими войсками в России, что ему в течение зимы придется рассчитывать только на свои силы. Он также написал, что шведские войска должны собраться в Новгороде и держаться за счет города и окрестностей. Русские, конечно, будут «вредить», но из двух зол нужно выбирать меньшее. Лучше разорить их страну, чем довести Швецию до нужды [311].
Следует отметить, что к моменту воцарения Михаила Романова внешнеполитическая обстановка претерпела события, несколько улучшившие положение Русского царства. Речь Посполитая нарушила интересы Османской империи в Молдавии. В ответ татары опустошили Подолию и Волынь. Внутри Речи Посполитой бесчинствовали не получившие жалованья наемники. В январе 1613 г. большая часть гарнизона Смоленска из-за неуплаты жалованья ушла в Дорогобуж, а в конце апреля и вовсе в Литву.
Обо всех этих событиях в Москве узнали уже в апреле. Надежные источники сообщали, что в Смоленске всего 2 тыс. пехоты, «а прибылых не ждут», «и города не крепят», «и запасов никаких не готовят» [312].
30 июля земский собор решил отправить по Смоленск сильную рать во главе с князьями Д.М. Черкасским и М.М. Бутурлиным. Войска собирались в Калуге, их списочная численность составляла 12 375 воинов [313].
Выступив в августе из Калуги, войска Черкасского быстро отбили крепость Белая, а в сентябре обложили Смоленск опустошили окрестности Мстиславля и штурмовали Велиж [314].
В разгар похода на Смоленск царь и боярская дума, очевидно, воодушевленные успехами в Гдове и Тихвине, решили отправить на Новгород крупную рать. Пунктом сбора пятитысячной рати, которую возглавил Д.Т. Трубецкой, был назначен г. Торжок [315]. Именно этого опасался Делагарди, считая, что самой большой проблемой, вызванной поражениями у Тихвина и Гдова, было то, что русские уже не так опасались шведов и могли решиться напасть на Новгород.
Выступлению рати предшествовали письма шведам. Уже 18 октября 1613 г. от Д.Т. Трубецкого и Д.И. Мезецкого с Молотеиным отправлена была грамота в Новгород к Делагарди, написанная «в полках». В Новгород Молотеин привез грамоту 13 ноября. Воеводы предлагали Делагарди удалиться из Новгорода «со всеми неметцкими людьми» в шведскую землю, вывести ратных людей из всех новгородских пригородов, «не начинать большово кровопролитья меж государей и государств». Если Делагарди из Новгорода не выйдет добровольно, воеводы начнут «промышлять» над шведами: «Отчины своей Великого Новгорода царскому величеству никому не поступиватце и ее доступать». Делагарди известно, «что Новгород от великих государей… царей российских ни за кем не бывал, и ныне ему быть» за царем. Что касается отношений Русского государства и Швеции, то королю предлагалось прислать к царю послов для переговоров. Воеводы просили дать ответ, а посланца Василия Молотеина без задержки отпустить обратно [316].
Несмотря на угрожающий тон письма и такое же содержание, Делагарди прислал ответ с предложением начать переговоры. В то же время он направил посланникам в Москву письмо, используя рукопись письма Горна, написанную в том же духе. В своем докладе Густаву Адольфу от 16 декабря, в котором он писал о своем обращении к русским, он прежде всего пытался убедить короля в том, что попытка принудить Новгород подчиниться шведскому правлению обречена на провал. На следующий день он также отправил письмо Горну. Он написал, что Швеция должна серьезно стремиться к миру со всей Россией, «в идеале, когда наша ситуация в этой стране начнет улучшаться и мы восстановим баланс».
Хотя Горн разделял мнение Делагарди о сложившейся на тот момент ситуации, 9 января 1614 г. он написал в ответ, что от письменных инструкций короля нельзя отступать слишком далеко. А чтобы все прошло без «особого и вредного волнения и шума», главнокомандующий должен предложить Новгороду присоединиться к Швеции. Обращения к Трубецкому