Император отступил, и я почувствовала его пальцы на пояснице. Он принялся за завязки. К горлу подступила паника, и мне показалось, сейчас меня вывернет.
— Я… я должна кое в чем признаться, — судорожно пробормотала я.
Оранджей остановился.
— И в чем же? — спросил он с любопытством.
Я глубоко вдохнула.
— Простите, Ваше Величество, но я не девственна. Мы с Лау, то есть с Великим Инквизитором, были близки.
Мне показалось, я услышала, как император скрипнул зубами. Я обернулась.
— Пожалуйста, скажите, где он?
Оранджей смерил меня взглядом.
— Какая разница, если он тебя предал? — он качнул головой. — Лау уехал в Лортон на задание. Ты его сколько знала? Несколько месяцев? Я помню его еще мальчишкой. Угадай, кого он выбрал?
Я сжала кулаки.
— Я вам не верю.
Оранджей ухмыльнулся.
— А я не верю тебе, — он резко развернул меня и снова принялся за завязки. — Я чувствую, что твоя магия до конца не раскрыта, Илеанара. Так что не пытайся со мной играть, а лучше расслабься. Ты ничего не сможешь изменить. Это случится. И случится прямо сейчас. А попробуешь что-нибудь выкинуть, утратишь последние крупицы доверия. Подумай, девочка, что я тебе предлагаю, и чего ты можешь лишиться.
Эх, Леа, он прав, думай! У тебя последний шанс использовать магию. Что тебе поможет?
Я посмотрела на свою ладонь и затем сжала ее в кулак. А когда разжала, в ней лежала острая заколка с бабочкой на конце. Такая была в волосах моей мамы на портрете.
Надо только дождаться момента и ударить. Лучше в шею, так наверняка.
Император никак не мог справиться с завязками и, зарычав, просто толкнул меня на кровать. Приблизившись, вскинул руку. По ползущим черным вихрям я догадалась, что он сейчас просто отменит на мне одежду.
Я глубоко вдохнула и сжала бабочку. Сейчас или никогда.
И в этот самый момент комнату затрясло, и раздался такой грохот, словно небо и в самом деле упало на землю.
Глава 23. Разрушение и созидание
Лау
После визита Эрика меня оставили в покое. Больше не тащили в пыточную и дали ранам начать заживать. Кормили скудно и раз в день, но, видимо, император всё еще рассчитывал как-то меня использовать. Оранджей был практичным человеком, и даже сейчас это чувствовалось.
Предоставленный самому себе, я наконец смог поспать дольше, чем час подряд. В голове немного прояснилось, и я занялся планом побега.
Камера была обычной каменной коробкой без мебели, только с соломой на полу и ведром в углу. Закрывалась на скрипящую решетку, за которой дежурил стражник. Сидел на табуретке, посапывая.
Все это напоминало дни, когда меня мальчишкой заключили в тюрьму, а вытащил император. Вот ведь как судьба повернулась.
Тогда я был не только моложе, но и слабее. Не знал, что даже в ограничителях могу призывать магию и высекать искру.
Я использовал тот же трюк, что и в Ферии. Поджег солому. И когда стражник ворвался в камеру, чтобы потушить пожар, схватил его за шею и без труда разоружил. Позаимствовав его меч, выбежал в коридор.
Здесь царил полумрак. Большинство факелов не горели, и далеко не во всех камерах были окна. Но магия разрушения и тьма были связаны. И даже в ограничителях я без труда ориентировался в темноте.
Прятался за колоннами, минуя стражников. Пару пришлось усыпить, прихватив со спины. Надеюсь, очухаются.
Я миновал подземную темницу и оказался в одной из галерей первого этажа, как раздался оглушающий грохот. Послышались топот и крики, и вскоре весь дворец охватил хаос.
Я забежал по лестнице на второй этаж и уже с балкона увидел, что часть окружавшей дворец стены отсутствовала. Очевидно, взорвали. Мы знали, что у подполья есть доступ к переносным бомбам.
Двор перед дворцом наводняли вооруженные повстанцы. Стража бросилась к ним навстречу.
Сегодня было уже восемнадцатое? Я не знал, сколько дней провел в камере, но казалось, что все-таки меньше.
А впрочем, неважно. Нужно было найти Оранджея и узнать, что с Леей.
Спрятавшись в одной из ниш, я поймал запаниковавшего стражника и прихватил за шею. Когда мужчина сполз к моим ногам, я вытащил его кинжал. С его помощью вскрыл ограничители, а затем стащил со стражника кольчугу. Переоделся, чтобы сливаться с толпой, и позволил себе минуту подышать и прочувствовать магию.
Из-за пыток и недоедания я чувствовал себя слабее обычного. Да и с обычным уровнем магии я проиграл императору. Но сейчас не было выхода. Кто знает, вдруг он уже привез Лею во дворец?
Пользуясь паникой, я без труда пробежал мимо других стражников. Первым делом решил проверить кабинет императора, где его не оказалось, а затем тронный зал.
Оранджей обнаружился на гигантском балконе. Он вышел к революционерам и теперь произносил пламенную речь про единство и необходимость сплотиться перед лицом внешних угроз.
Выход на балкон из зала перегораживала шеренга стражников из личной охраны императора. Из них все знали меня в лицо. Я сжал кулак, на всякий случай готовый призвать магию, и подошел ближе.
— Пропустите меня, — велел я.
Солдаты озадаченно переглянулись, и с улицы послышался голос:
— Пропустите его.
Когда я вышел на балкон, то снчала увидел не Оранджея, а Лею. В платье с открытой спиной, с прекрасными розовыми волосами. Она стояла рядом с императором, придерживая его за локоть. Когда я вышел, оба обернулись, и я заметил на шее девушки знакомый ментальный амулет. Впрочем, и без него было понятно, что Леа не в себе. Ее глаза казались стеклянными, и меня она словно не узнавала.
— А вот и Великий Инквизитор, — император довольно ухмыльнулся. — Человек, ответственный за всё, чем вы недовольны.
Толпа загудела, и было неясно, соглашались они с Оранджеем или были недовольны таким поворотом.
Я понимал, что он всё сейчас спишет на меня. Не только ссору с ферийцами, но и все проблемы империи. И репутация Великого Инквизитора сыграет ему на руку.
Но все это было неважно.
— Отпусти ее, — я шагнул к Лее.
— Ферийская принцесса здесь по своей воле, — отозвался император. — Не так ли?
— Так, Ваше Величество, — ответила она не своим голосом.
Толпа снова взревела. Краем глаза я заметил, как шевельнулось несколько стражников. Они готовились атаковать в спину.
Я призвал магию тьмы и, выбросив вперед руку, отменил ментальный амулет.
Больше ничего я сделать не успел, потому что