– Что ж, – Лажонн задумчиво погладил бороду, – мы выяснили, кого именно Голстейн потребовал доставить в Цигбел. Осталось только понять, зачем ему вдруг понадобился главный эксперт по Пастырям и всему, что с ними связано?
– К тому же срочно! – напомнила Трасси.
– Вот-вот, – капитан покосился на Вальхема. – Что скажешь, парень? Есть какие-нибудь предположения или догадки?
Тот в ответ только отрицательно помотал головой, уставившись взглядом в одну точку. Предположения-то у него имелись… да что там предположения! Он нисколько не сомневался, что генерал отправил в столицу свою депешу после того, как обнаружил место расправы Аврума с теми, кто преследовал Вальхема. На свете существует не так много сил, способных сотворить подобное, и неудивительно, что Голстейн призвал на помощь самого лучшего специалиста по ним.
Но Вальхем никак не мог сказать этого вслух! Аврум же говорил ему, что его присутствие должно оставаться в тайне, и, кто знает, вдруг он и Лажонна с Трасси решит убить, если сочтет, что они представляют для него опасность? Пусть лучше они и дальше остаются в неведении относительно жутковатого знакомого Вальхема, так будет безопасней для всех.
– Ты говорил, что у твоей матери имелся Пастырский Амулет, – Лажонн, однако, не спешил оставлять мальчишку в покое, продолжая бомбардировать его вопросами. – Быть может, она в последний момент все же успела Их призвать? Ты не в курсе?
– Да нет, вряд ли, – тот снова покачал головой. – Случись такое – вся округа гудела бы! Так что, увы, нет, она не успела.
– Такие амулеты – штука достаточно распространенная… ну, раньше, по крайней мере, так было, пока Братья не начали их изымать, – не унимался капитан. – Но, возможно, ваш образец оказался каким-то особенным, не знаешь?
– Понятия не имею, – честно признался Вальхем. – Я и видел-то его всего один раз, когда мать мне его… показывала…
Парень умолк, почувствовав, как к горлу у него подступил горький комок. На его плечо легла рука Трасси.
– Пап, ну хватит уже! – возмутилась она. – Сколько можно человека пытать?!
– Ну ладно, извини, малой! – Лажонн был вынужден отступить. – Сходи-ка, лучше, перекуси пока. Кастрюля еще горячая, на плите стоит.
Вальхем, шмыгнув носом, молча кивнул и поспешил выйти в коридор, чтобы никто не увидел его мокрых от слез глаз. Трасси собиралась последовать за ним, но Лажонн, протянув руку, резко захлопнул дверь перед самым ее носом. Девчонка, сообразив, что их разговор еще не окончен, вопросительно взглянула на отца.
– Ты ему веришь? – негромко спросил он.
– Кому? – Трасси даже не сразу поняла, о ком идет речь, и недоуменно нахмурилась. – Вальхему, что ли? А что с ним не так?
– Разве ты не видишь, что он явно темнит и говорит далеко не все? В его истории как-то многовато прорех и белых пятен, тебе не кажется?
– Уж не думаешь ли ты, что он работает на Империю?! Что Вальхи – подосланный Голстейном шпион?!
– Нет, но…
– Генерал убил его мать и отчима, его родной отец пал на баррикадах, пытаясь противостоять тому же «Кровавому Папочке», – в Трасси начало закипать негодование, – и ты полагаешь, что после всего пережитого он мог спокойно махнуть рукой на эти жертвы и пойти в услужение Братьям?! Или же ты полагаешь, что он попросту нам врет, и свои байки сочинил лишь для пущей убедительности?!
– Да нет же! – Лажонн всплеснул руками, откровенно ошарашенный столь эмоциональной реакцией дочери, которая доселе не упускала возможности как-то поддеть щуплого мальчишку. – Траська, уймись! Я абсолютно убежден, что Вальхи говорит чистейшую правду! Враль он просто никудышный, у него же на лице все написано!
– Чем же тогда вызваны твои неожиданные подозрения?
– Тот факт, что он здорово натерпелся от Империи, еще не делает его автоматически нашим другом. Дело в том, что он говорит правду, но только далеко не всю. Ему явно есть что скрывать.
– Вот попадешь, как и он, на карандаш к Голстейну – тоже таиться начнешь!
– Да, но что-то мне подсказывает, что дело здесь вовсе не в Империи и не в ее верном служаке, – капитан покачал головой. – Тут явно замешано что-то еще… Ты заметила, в какое замешательство пришел Вальхи, когда узнал, что в Цигбел направляется Мать Свейне?
– Что?.. – Трасси захлопала ресницами. – Эм-м-м… нет, как-то не обратила внимания.
– А когда он перед самым отбытием примчался на вокзал и попросился к нам на борт, помнишь, как от него гарью несло?
– Да, конечно! Весь душ после него дымом провонял!
– При этом он рассказывал нам, что наблюдал за тем, как горит его дом, издалека, со стороны. Но при этом прокоптился так, словно сам внутри сидел! Явная же нестыковка!
– Но что все это означает?! Я уже ничего не понимаю!
– Черт! – Лажонн в сердцах ударил тяжелым кулаком по стене. – У нас категорически недостаточно кусочков мозаики, чтобы сложить из них цельную картину, но я уверен, что они являются частями единого сюжета. И срочный вызов Матери Свейне, и поспешное бегство Вальхема, и… и даже его странный интерес к некоторым сортам металла – я не могу объяснить, но все эти события каким-то образом связаны. Они и каждое по отдельности-то уже выглядели бы странно и интригующе, а когда все они происходят практически одновременно, то тут двух вариантов быть не может.
– И ты полагаешь, – запоздалое осознание масштаба разворачивающихся вокруг них событий заставило глаза Трасси широко распахнуться, – что Вальхем во всем этом как-то замешан?!
– Скорей всего, обстоятельства просто не оставили ему выбора, – капитан обернулся к дочери и усмехнулся, желая немного разрядить атмосферу. – Во всяком случае, на злодея, строящего коварные планы завоевания мира, Вальхи уж совершенно точно не похож.
– Что же нам теперь делать?
– Постараться, чтобы и нас самих в этот водоворот событий не затянуло. И без того забот выше крыши.
– Некоторые вещи происходят вне зависимости от нашего желания или нежелания, – философски заметила девчонка.
– Да, но вот специально их провоцировать не нужно! – Лажонн наставил на нее мозолистый палец. – А потому, когда пойдешь обедать, постарайся не таращиться на парня, как на диковинную зверушку, и уж тем более не донимай его расспросами!
– Проще сказать, чем