Отцы чад своих возгнушалися,
Честь к родителям мимо идет.
Солнце к вечеру приближается —
Тому дни конец познавается.
Что еще ныне ожидать будем?
Слово Божие совершается,
И пророчество все исполняется.
Страх антихристов устрашает мир,
Милосердая вся вещает к ним,
Облак светлый тьмою помрачи,
Лета, времена, то все премени,
Собор святых в конце низложи,
Из дальних стран возврати,
Во изгнании всех тех осуди,
Живущих внутри и тех улови,
Милость с лестию пометает в мир
А свою злобу открывает им.
На пути знаки вопрошаеми,
Не имущии знак возвращаеми.
Мало кто избегнет его руки,
Разве токмо той, имущий крыле,
Парит мысленно в места дальныя,
Горы с холмами, в места каменны,
Буду Богом там еси спасаеми.
Тому Христу надежею вся восприемлеши.
Аминь.
99. ВОСПОМИНАНИЕ ПРЕБОЛЕЗНЕННОЕ ОБ ОЗЛОБЛЕНИИ КАФОЛИКОВ [187]
По грехом нашим на нашу страну
Попусти Господь такову беду:
Облак темный всюду осени,
Небо и воздух мраком потемни;
Солнце в небеси скры своя лучи,
И луна в нощи светлость потемни,
Но звезды вся потемниша зрак,
И дневный свет преложися в мрак.
Тогда тварь вся ужаснушася,
Но и бездны вся содрогнушася,
Егда адский зверь разрешишася,
От заклеп твердых искочи нагло.
О, коль яростно испусти свой яд
В кафолический красный вертоград.
Зело злобно тогда враг [возреве] [188],
Кафолический род мучить повеле:
Святых пастырей вскоре истреби, —
Увы, жалости! — огнем попали.
И [четы] иноков уловляхуся,
Злым казнением умерщвляхуся;
Всюду вернии закалаеми,
Аки класове пожинаеми.
Тогда вернии горце плакаху,
Зело жалобно к Богу взываху:
Время лютости, Боже, сократи,
От мучительства злого защити;
Аще не твоя помощь сохранит,
И избранных всех адский змий прельстит.
Ох, увы, увы, лютых тех времен!
Ох, увы, увы, скорбных оных дней!
Како лютый зверь нас погуби.
Вся древеса вскоре попали.
Аще помянем благочестие,
Пресветлое правоверие,
Егда процветал крин церковный,
Тогда зело облистал чин священный, —
То не можем быть без рыдания
И без скорбного воздыхания.
Ох, увы, увы, древнее правоверие!
Кто лучи твоя тако вскоре [потемни],
Кто блистания тако измени?
Десятирожный зверь сие погуби,
Седмоглавный змий тако учини,
Весь церковный чин зверски прекрати,
Вся предания злобно истреби,
Церкви Божия искоренишася,
Тайнодействия вся лишишася,
Но и пастыри попленишася,
Жалом новшества умертвишася.
Зело горестно о сем плачемся,
Увы, бедные, вси сокрушаемся,
Что пастыри посмердишася,
В еретичестве потопишася.
Оле, бедности нам без пастырей!
Оле, лютости без учителей!
По своей воли вси скитаемся,
От зверей лютых уязвляемся.
Всюду вернии утесняеми,
От отечества изгоняеми.
За грехи наши днесь родимся,
В таковы беды попустимся.
Почто в юности мы не умрохом? —
Избежали бы лютых сих времен.
И мы горце вси всегда плачемся,
Преболезно вси сокрушаемся.
Вавилонская любодеица
И прескверная чародеица
Под прикрытием малы сладости
[Представляет] всем чашу мерзости.
И мы слабни тем прельщаемся,
Сластолюбием уловляемся.
Увядает днесь благочестие,
Процветает все нечестие,
Лжеучители почитаются,
На кафедрах вси возвышаются,
Верных собори истребляются,
Сонмы мерзости умножаеми,
Все пророчества совершаются.
И чего еще хощем ожидать,
Посреди мира долго пребывать?
Уже жизнь сия скончавается,
И день судны приближается.
О, ужаснись, душе, суда страшного
И пришествия всеужасного!
Окрылись, душе, крылы твердости,
Растерзай, душе, мрежу прелести,
Ты пари, душе, в чащи темныя,
От мирских сует удаленный.
Постигай тамо верных мал собор,
Укрывающихся посреде холмов.
Не страшись, душе, страха тленного,
Убойся ты огня вечного.
Изливай, душе, реки слезныя,
Простирай к Богу мольбы многия,
Крепко всегда уповай,
Во веки его прославляй.
Аминь.
100. КОНЧИНА МАТЕРИ-ЦЕРКВИ
Пойдем ныне, сиротнии дети,
К матери нашей в кущу сидети;
Пришедши же во мертвых обитель,
Покличем свет нашу родитель:
О наша прелюбезная мати,
Не поленися гласа отдати,
Аще бо над тобою и бдехом
Обаче внезапу осиротехом;
К нам бо радость дойти не поспела,
А ты от нас скоро улетела.
Что нас слезами, а мати, кормишь, —
Или ты зачатия не помнишь,
Как ты в молитвах всегда стояла,
А у Бога нас прощала?
А когда ты нас во чреве зачала,
Тогда ты желание скончала,
К нам простерла любовь готову,
А мы познахом твою утробу.
Девятомесячное бо время
Носила насеянное бремя,
В рождении скорби принимала,
Их же ради себе конца чала.
Помиловавшу щедрому Богу,
Подавшему нам на свет сей дорогу,
Возрадовалася, нас родивше,
Возликовствовала, отдоивше.
Едино же при тебе было благо —
Видети житие наше здраво.
Не утолиша тя темныя ночи,
Не причащеся она твои очи;
Не почуша повсечасны скуки
Твои, о мати, легкия руки;
Присно бо, нас любя, обымала
И непрестанно во уста целовала;
Мягкими тела твои муки
Давала еси нам в руки;
От сосец реки выну млека стекоша,
А уста на питие привлекоша;
Тем же сладкое ти млеко пихом
И тебя зело любихом.
Ты бо была еси наша радость,
Всегдашняя медвенная сладость.
Не любила еси на нас напасти,
По всякой когда лютой напасти
Всегда везде умом си летала,
Нам же добра и счастия искала;
Честь нашу грозою си хранила,
А нас присно любовию дарила,
Врагов молитвами прогоняла,
А нас советами ограждала.
Всегда нам при тебе было благо,
О плодоносная наша мати!
Егда мы с тобою, мати, жили,
Ни о чем тогда