– Все ваши беды, – раздался низкий бас Левой головы Змея Горыныча, – полная ерунда. Вот у нас проблема так проблема.
Все замолчали и посмотрели на три головы Горыныча, торчащие над кустами рябины.
– Ну, – вымолвил наконец Иванушка-дурачок, – долго в молчанку будем играть? Колитесь уже.
– А что тут колоться… – вздохнула Правая голова. – Мы – экземпляр редкий, полтора процента от всего количества сказочных героев. Тело у нас одно, а голов три. Средней нравятся змеихи, мне – змеи, а Левой вообще Конек-горбунок. И как быть?!
– А ты там… – Машенька кивнула на кусты, скрывающие нижнюю часть Змея Горыныча, – кто? Мальчик или девочка?
– А мы уже и не помним… – печально пыхнула дымком из ноздрей Средняя голова. – У нас же ТАР, триполярное аффективное расстройство. Доктор Айболит диагноз поставил, доктор Пилюлькин подтвердил.
– Ой, так можно же посмотреть! – с интересом пролезло вперед Лихо Одноглазое. – Ну-ка, ну-ка…
– Хватит ерундой заниматься! – яростно пропищала Мышка. – Подведу итог, братья и сестры.
Она сделала паузу и прошлась по полянке, помахивая хвостиком.
– Условия, в которых мы существуем, – бес-че-ло-веч-ны-е. Нужно что-то делать. Какие будут предложения?
Все запереглядывались, в задних рядах возникло тихое шушуканье, и через ряды сказочных героев пробрался Петушок – Золотой гребешок.
– Я так считаю, – сказал он, – нужно себя уважать. Любить, холить и нежить.
– А че сразу нежить-то? – обиделся Кощей.
– Да не в смысле – нежить, а в смысле – нежно к себе относиться, – объяснил Петушок и продолжил: – Двадцать первый век на дворе. Рыба ищет, где глубже, а человек… ну, в смысле – мыслящее существо – где лучше. В общем, я… – он поднял крыло, – …за переезд. Кто еще «за»?
Один за другим сказочные герои поднимали руки, лапы, крылья и хвосты.
– Пора валить! – радостно квакнула Царевна-лягушка.
– Кого? – не понял Михайло Потапыч.
– Не кого, а куда, – объяснила ему Машенька. – За границу.
– В земли, текущие молоком и медом! – закудахтала Курочка Ряба. – Там нас примут, как родных, и оценят по достоинству.
– Легко сказать – «валить», а как?! – горестно вскричал Колобок. – Я себе все лицо сотру, пока докачусь до границы…
– Транспорт нужен, – авторитетно объявил Морозко.
– Мы своим ходом полетим, – хором сказали головы Змея Горыныча. – На спину можем мелких взять.
– У меня ковер-самолет имеется. – Иванушка-дурачок полез в котомку и принялся выкладывать из нее на траву разные вещи. – Так, это шапка-невидимка, не то… Это дубинка-самобойка, тоже не то… Гусли-самогуды, меч сто-голов-с-плеч… А, вот он, коврик!
– Он у тебя одноместный, что ли? – скептически глядя на выложенный Иванушкой вытертый половичок, спросил Кощей. – Остальные-то как?
– В самолет нас не посадят, – вздохнул Бычок – Смоляной бочок. – И в поезд тоже.
– У Емели печка есть, – напомнил Колобок. – Кому-то можно сапоги-скороходы отдать…
– Стойте! Отставить сапоги! – радостно закричала Машенька. – Летучий корабль! Вот на чем мы все поместимся!
Сборы в дорогу были недолгими. Вскоре вся сказочная братия уже заняла места на палубе и в трюме волшебного корабля.
– Ну, давайте – хором! – скомандовала Курочка Ряба.
Над поляной разнесся многоголосый радостный вопль:
– Земля, прощай! В добрый путь!
Летучий корабль поднялся в воздух и начал стремительно уменьшаться в размерах, уносясь на запад. Кто-то хлопал в ладоши, кто-то пел «Прощай, немытая Россия» на мотив «Марсельезы», кто-то цивилизованно плевал вниз от избытка чувств.
На поляну выбежал Морозко – он бегал за посохом.
– От я дурень старой, голова с дырой! – закричал он, глядя на удаляющийся корабль. – Не надо было за посохом бегать…
– А кому ты там, – Печка указала трубой в западном направлении, – без посоха нужен?
– Тоже верно, – вздохнул Морозко. – Тьфу ты… Ладно, пойду, Северный морской путь заморожу. Очень хочется гадость какую-то сделать.
Морозко ушел. Печка, так неосмотрительно предложившая свою поляну для собрания, обернувшегося митингом, тяжело вздохнула и упятилась в заросли – спать.
Из кустов выбрался Леший с метелкой в руках. Он посмотрел на оставшийся после собрания мусор, вздохнул и принялся наводить порядок, сметая в кучу обертки от конфет, пакеты и пустые бутылки.
Долго сказка сказывается, да скорее дело делается, особенно если оно не хитрое. Вжух! – наши герои добрались до Европы и припарковали Летучий корабль на небольшом живописном холме. Покинув борт, они спустились на травку и принялись оглядываться.
– Какие ухоженные газоны! – восторгались одни.
– Какие красивые замки! – перебивали их другие.
– Смотрите, люди ходят в деревянных ботинках! – закричала Машенька.
– Хм… – Михайло Потапыч озадаченно почесал за ухом. – Но это тяжело же. И неудобно.
– О, знаток нашелся! – накинулись на него Царевна-лягушка и Внучка с Аленушкой. – Это экологично – раз, стильно – два, модно – три, и вообще, что ты понимаешь в обуви, косолапое чудовище.
– Сами вы… – обиделся Михайло Потапыч, но договорить не успел – навстречу сошедшим с Летучего корабля спешил местный Кот, обутый в черные лаковые сапожки на высоких каблуках.
– Бонжур, мадам, бонжур, мсье, бонжур всем остальным гендерам, а также неопределившимся. Если кто-то хочет уточнить свой пол, я готов выслушать и записать, дабы избежать мисгендеринга. – Кот достал планшет и выжидательно посмотрел на гостей из-под накрашенных бровей.
– Я че-то не понял, – Иванушка-дурачок недоуменно оглядел остальных, – он нас че, за гастарбайтеров принял? При чем тут пол?
– Да, мы полы не делаем, – подтвердил Дед. – Мы вообще не строители. Мы все больше по сельскому хозяйству.
– Или по лесному, – поддакнул Колобок.
– Милай, – обратилась к Коту Баба-яга, – нам бы передохнуть и перекусить с дороги. У нас знаешь как положено – «сперва накорми, напои, спать уложи, а потом и спрашивай».
– Фи, какое варварство. – Кот убрал планшет и нахмурился. – «Накорми, напои»… Вы мне это бросьте. И не стоит настаивать!
– У каво не стоит? Чаво настаивать? – Баба-яга приложила ладонь к волосатому уху. – Кормить-то будуть, али как?
– У нас говорят, – подбоченился Кот: – «Whose region, his religion».
– Чавой-то? – опять не поняла Баба-яга.
– «В чужой монастырь со своим уставом не ходят», – перевела Внучка.
– Кормить не будут, короче, – понял Волк. – Экономят.
Лиса Патрикеевна, приветливо улыбаясь, подошла к Коту и взяла его под лапку.
– Уважаемый сэр Кот, – мягко пропела она, заглядывая ему в глаза, – я хочу отметить, что цвет вашего удивительного меха непередаваемо хорош. Он так играет на солнце! А какой шелковистый на ощупь… Скажите, у вас среди досточтимых предков не было шанхайских барсов?
– Мадам, – в голосе Кота лязгнул офисный дырокол, – во-первых, я не сэр. Я – француз, и обращаться ко мне нужно так: