— Теперь процедура получения временного пропуска, — объявил Стригунов, когда я вернул ему книгу. Он отодвинул ее в сторону и указал на один из приборов на своем столе. Это была небольшая камера, похожая на те, что используют для веб-конференций, но какая-то более основательная, на массивной подставке. — Посмотрите, пожалуйста, прямо в объектив. Не моргайте несколько секунд.
Я послушно уставился в темный глазок камеры. Внутри что-то тихо щелкнуло.
— Готово, — сказал Стригунов, поворачивая монитор компьютера немного ко мне. На экране появилось мое лицо — четкое, почти студийного качества фото.
«Оперативно», — подумал я.
— Теперь отпечатки пальцев, — он указал на другой прибор, небольшую стеклянную панель рядом с клавиатурой. — Правая рука, все пять пальцев, по очереди, начиная с большого. Затем левая.
Процедура была знакомой, почти как при получении загранпаспорта. Я прикладывал пальцы к панели, на экране тут же появлялись их детальные изображения. Все стандартно.
— А теперь, Алексей, небольшая формальность, — Стригунов взял со стола еще один прибор, самый странный из всех. Он был похож на толстую авторучку или небольшой медицинский анализатор, с коротким тонким носиком на конце. — Нам необходим ваш биоматериал для полной синхронизации с системами безопасности института. Небольшой укол в палец. Это не больно.
Укол в палец? «Синхронизация с системами безопасности»? Это уже было что-то новенькое. Я слегка напрягся.
— Что за… синхронизация? — спросил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
— Стандартная процедура, — невозмутимо ответил Стригунов. — Идентификация по уникальному биометрическому коду. Плюс, некоторые наши системы требуют… специфической настройки под оператора. Это для вашей же безопасности. Протяните, пожалуйста, указательный палец левой руки.
Я немного помедлил, но потом протянул палец. Терять уже, кажется, было нечего. Стригунов поднес прибор к моей подушечке пальца. Я заметил, как изнутри корпуса этого «анализатора» исходит едва заметное, пульсирующее голубоватое свечение. Секундное, почти неощутимое жжение — и все. Он отнял прибор. На пальце осталась крошечная красная точка. Иглы я не заметил.
— Все, — сказал Стригунов, откладывая «ручку» в сторону.
Я посмотрел на монитор его компьютера. Данные на экране — какие-то графики, строки кода, диаграммы — обновлялись с невероятной, почти нечеловеческой скоростью. Цифры мелькали так быстро, что уследить за ними было невозможно. Потом все замерло, и на экране появилась зеленая надпись: «Синхронизация завершена. Профиль пользователя А. П. Стаханов активирован. Уровень доступа: 2 (временный)».
«Что за технологии у них тут?» — мелькнула у меня мысль. Такого я еще не видел. Никакие известные мне биометрические системы не работали с такой скоростью и не требовали «синхронизации» через забор крови. Это было похоже… да, это было больше похоже на какую-то мистику, о которой иногда в шутку говорят айтишники, когда сталкиваются с чем-то необъяснимым, но работающим. Только здесь это, кажется, было не шуткой.
Стригунов тем временем уже взял телефонную трубку.
— Игорь Валентинович? Стригунов беспокоит. Да, все процедуры с ваши подопечным завершены. Можете забирать. Ждем.
Он положил трубку и снова посмотрел на меня своим немигающим взглядом.
— Пока ждем Игоря Валентиновича, Алексей, у меня к вам еще пара вопросов. Чисто формальных, для личного дела. Ваша семья? Родители — чем занимаются, где проживают?
Я немного удивился такому интересу к моей личной жизни со стороны начальника СБ, но решил отвечать честно. Скрывать мне было нечего.
— Родители пенсионеры, — сказал я. — Отец раньше занимался бизнесом, поставки деталей для складского оборудования. Сейчас больше на даче у Лосево живут. Иногда ездят за границу, если здоровье позволяет. Мама… ну, мама тоже пенсионерка, занимается домом, садом.
— Понятно, — кивнул Стригунов, что-то помечая у себя в блокноте, хотя я не видел, чтобы он что-то записывал во время моего ответа. — Братья, сестры есть?
— Нет, я единственный ребенок в семье.
— Постоянные отношения? Девушка, жена?
Этот вопрос заставил меня на секунду запнуться. Маша… Как теперь называть наши отношения? «Пауза»?
— Были… — я немного помолчал. — Сейчас, скажем так, некоторая неопределенность. Мы решили взять паузу.
Стригунов никак не отреагировал на мои слова, только чуть заметно кивнул.
— Наиболее близкие друзья? Те, с кем вы поддерживаете постоянный контакт, делитесь личной информацией.
Я задумался. Близких друзей у меня было немного. Институтские приятели, с которыми мы встречались от случая к случаю. Коллеги по «ДатаСтрим»… Но настоящих, близких, кому бы я мог доверить что-то серьезное — пожалуй, только один-два человека.
— Есть пара университетских друзей, — сказал я. — Кирилл, например. Светлана. Мы с ним иногда общаемся. Ну и… пожалуй, все. В основном знакомые, коллеги.
Мне показалось, что ему была важнее не эта информация, а то как я отвечаю на его вопросы.
Стригунов снова кивнул, и в этот момент дверь кабинета открылась, и на пороге появился Орлов. Он выглядел бодрым и, кажется, был в хорошем настроении.
* * *
— Ну что, Семен Игнатьевич, все формальности улажены? — Орлов с улыбкой вошел в кабинет Стригунова, отчего тот, как мне показалось, даже слегка напрягся, словно старшеклассник перед директором.
— Так точно, Игорь Валентинович, — отрапортовал Стригунов, поднимаясь. — Гражданин Стаханов проинструктирован, допуск оформлен. Готов к дальнейшему прохождению… эм, работы, так сказать.
«Прохождению работы», — хмыкнул я про себя. Звучит почти как в армии.
— Отлично, — Орлов кивнул и улыбнулся мне. — Тогда, Алексей, прошу за мной. Начнем ваше, «так сказать», более плотное знакомство с нашим учреждением.
Мы вышли из кабинета Стригунова, и Орлов повел меня по другим коридорам, не тем, которыми я шел сюда.
Эти были шире, светлее, и на стенах кое-где висели схемы, графики и даже фотографии каких-то туманностей или, наоборот, микроскопических структур. Людей здесь было больше, они сновали туда-сюда с папками, приборами, иногда даже в каких-то странных, плотно облегающих комбинезонах, напомнивших мне костюмы химзащиты, только более футуристичные.
— Наш институт, как вы уже поняли из документов, довольно разветвленная структура, — говорил Орлов, пока мы шли. — Множество отделов, лабораторий. Мы сейчас направляемся в наш Сектор Интеллектуального Анализа и Прогнозирования, он находится в другом крыле. Постараюсь пока не водить вас по особо… специфическим зонам, чтобы не перегружать впечатлениями в первый же день, но пойдем мы все же окружным путем.
Несмотря на его слова, «впечатлений» мне хватало и