У нас один бак полный — это почти сорок, во втором примерно треть, и ещё две канистры-двадцатки — итого девяносто пять литров, — вполне достаточный запас. В случае чего и пикап дозаправим, хотя в нем тоже с топливом был полный порядок.
Дальше ехали в напряженном молчании, прерываемом лишь матом на особо злобных ухабах. Постепенно сворачивая правее, как советовал Леонид, я заметил, что жилые дома редели, сменяясь корпусами цехов, складов, гаражами. Трубы, эстакады, полуразрушенные ангары. Промзона.
— Промзона, — подтвердил Леонид, показывая рукой на единственную уцелевшую высотку — серую бетонную коробку метрах в пятистах от дороги. Она возвышалась над низкорослыми промышленными постройками как маяк.— Тормозни здесь. Поднимись. Посмотри с высоты куда дальше, это последняя высотка на пути.
Я притормозил, заруливая за груду покрытых ржавчиной бочек, чтобы спрятать УАЗ с дороги. Вылезли. Двадцать два этажа… Без лифта… По темным лестницам… После бессонной ночи… Не айс.
— Возьми бинокль, — Леонид сунул мне свой тяжелый армейский. — И тщательно всё запомни. Направления, дороги, ориентиры. Лучше — зарисуй схему. Понял?
— А сфоткать можно? — я достал свой смартфон. Батарея еще жива. — Зачем рисовать, если можно щелкнуть? Качество не супер, но дороги разглядеть можно.
Леонид хмыкнул, но согласился: — Ладно. Только быстро. И осторожно. На лестнице — тихо. Как мышь.
Я вооружился биноклем, автоматом, сунул за ремень револьвер. Мысленно перекрестился — старый рефлекс — и выбрался из машины. Прохладный ветер тут же продул насквозь.
Подъезд встретил меня зияющей дырой вместо двери и запахом плесени. Панель домофона выдрана, номера квартир на стене едва читались под слоем грязи. Первый этаж. На площадке — грязь, мусор, сорванные двери квартир. Заглядывать внутрь не хотелось категорически. «Пройду мимо», — решил я.
Лестница была тем еще приключением: разбитые ступени, груды непонятного хлама. До пятого этажа я шел бодро, настороженно прислушиваясь. С пятого по девятый — автомат на плече начал ныть. К тринадцатому — он превратился в неподъемную гирю. Я снял его и положил на широкий подоконник лестничного пролета, прикрыв обрывком вонючей рогожи. «Вернусь — заберу».
Без лишнего веса идти стало ощутимо легче. Я считал этажи по инерции. Двадцать два. Теперь на крышу. Дверь на последнем марше тоже отсутствовала. Холодный ветер свистел в проеме. Последние ступени — и я вышел.
Ветер на крыше был сильнее, резче. Он словно выдул из легких пыль подвала и промзоны, заставил ежиться. Крыша представляла собой плоскую площадку, уставленную вентиляционными коробами, зияющими люками и основаниями давно снесенных антенн. Громоотводы торчали, как ржавые иглы.
Вид открывался и на город, и в сторону степи. Туда, куда нам надо. Туда, откуда мы приехали, дома мешали. Но на юг — да, простор. Серая лента дороги, темные пятна перелесков, холмы. Бескрайняя, пугающая своей пустотой равнина.
Я поднес к глазам бинокль. Обзор был отличный. Плавно поворачиваясь, я осматривал горизонт, ища малейшее движение, дымок, вспышку. Ничего подозрительного. Только мертвая земля. Достал телефон. Включил камеру. Щелчок. Еще. С зумом, без зума. Десяток кадров. Потом включил видео, медленно поворачиваясь. Жаль, оптический зум на таком расстоянии не работал, но общую картину заснять можно было. «Главное — дороги запомнить», — подумал я, мысленно прокладывая кратчайший маршрут по памяти.
Пора. Я бросил последний взгляд на степь. Безлюдная. Пугающая. По пути назад на секунду заглянул в пару квартир на средних этажах — любопытство. Пустота. Развороченная мебель. Горы мусора. Обрывки обоев. «Ничего полезного», — констатировал я про себя, ускоряя шаг. Лазить дольше было опасно. Время уходило.
Глава 15
Маршрут я запомнил чётко. Теперь можно было не отвлекаться на карту, а просто давить на газ, насколько позволяло убитое дорожное покрытие. Номинально это был асфальт, но в этом мире за ним никто не следил. Крупные булыжники, вывороченные куски бетона с торчащей арматурой, полузасыпанные колеи и даже целые брёвна — всё это превращало путь в полосу препятствий. УАЗ подпрыгивал на кочках, раскачивался в рытвинах, его рессоры скрипели под нагрузкой.
— Эй, не дрова везешь! — рявкнул Леонид, в очередной раз ударившись головой о потолок кабины. Он потер затылок, лицо его покраснело от досады.
— Дорога такая, командир, — я буркнул, крепче вцепившись в горячий от солнца руль. Спорить не собирался. Эти перепалки были ритуалом, способом разрядить напряжение после адской ночи.
— Ты ещё скажи — жизнь такая! — проворчал он, глядя через амбразуру в боковое зеркало, где качался на ухабах наш трофейный пикап с Андреем за рулём.
— А она и есть такая, — парировал я, стараясь объехать особенно злобную выбоину. — Солнце палит, пыль в глаза, дорога — дерьмо. Райское наслаждение.
Леонид фыркнул и снова уткнулся в мой смартфон, разглядывая снятые с высотки фото и видео. Его мозг, как штурманский компьютер, прокладывал маршрут. — Вот если пойдём вдоль оврагов… — он начал размышлять вслух, тыча грязным пальцем в воображаемую карту на колене. — Часов через пять выйдем к Уралу… Или нет… Оврагами до озера, потом по степи на запад, километров сорок до устья Караганки… Ты как думаешь?
— Хрен его знает, — честно ответил я, чуть сбрасывая газ перед грудой битого кирпича. — По степи — вроде безопаснее, но заплутать — раз плюнуть. Вдоль реки — надёжнее, ориентир есть. Но и тварей там, и двуногих шакалов — хоть отбавляй. Особенно возле воды.
— Наверное, ты прав… — Леонид задумался. — Тварей больше… И шакалов… Так, стоп! — он вдруг выпрямился, как натянутая струна, и ткнул пальцем вперед и влево. — Сейчас левее бери! Вон за тем перекрестком! Сворачивай!
— С какой стати? — я нахмурился. Память чётко подсказывала: ехать прямо ещё километра три. — Там же по плану прямо, до развилки…
— Да не нравится мне что-то! — его голос стал резким, тревожным. — Тормозни-ка. Посовещаемся. Быстро!
— Давай посовещаемся… — пробормотал я, видя, как его пальцы нервно барабанят по пластику двери. Притормозил, зарулил в тень полуразрушенного здания. Пикап Андрея остановился рядом, подняв облако рыжей пыли.
— В чём дело? — Андрей высунулся из окна, заслоняя глаза от низкого солнца. — Поломка?
— Вот гляди. — оставив дверь открытой, Леонид отошёл к стене и достал мой телефон.
— На видео не видно, мелко, а на фото… Присмотрись — Вот тут.
Я, выключив массу