Тем временем Ксанья и Кред дали ракетные залпы по нему. Однако машина, получив несколько попаданий, даже не зашаталась, продолжив идти на нас.
Я, Малок и Ракша сконцентрировались на двух других машинах, модели которых не определялись, но, судя по показаниям детектора массы, были какими-то средним и тяжелым мехами.
Первый наш общий залп адресовался средней машине. Броня с нее полетела в разные стороны, пилот оказался неопытным, поэтому не смог удержать мех и тот повалился на скалу, но именно это его спасло от падения на землю.
Впрочем, упал бы он или нет, ситуацию не меняло. Всего несколько секунд, и я дал залп из всех своих трех оставшихся орудий, прицелившись в левый полуторс, наиболее поврежденный прошлым обстрелом.
Выстрел оказался удачным: машина резко остановилась, а затем склонилась, будто устала. Хоть мех остался в вертикальном положении, было понятно, что ему конец.
— Противник слева! — услышал я голос Ксаньи.
Еще два вражеских меха двигались от добывающего комплекса.
Оба в качестве цели выбрали машину Креда и сейчас били по ней лазерами, подрав и расплавив броню.
Кред тут же переключился на них, и я решил ему помочь, так как Малок занимался тяжелым мехом, шагавшим рядом с «Диктатором».
Итак, эти две вражеские машины были мне знакомы. Одна из них была «Псом», тем самым мехом, на котором я прошел Испытание. Вторая являлась чем-то похожим, но явно легче. Начать я решил именно с легкого, потому что он толком не стрелял, зато приближался гигантскими скачками, то и дело задействовав реактивные двигатели на ногах.
У меня закралось нехорошее подозрение, что этот мех оснащен огнеметами. Если дать такому подойти достаточно близко, то это создаст массу проблем и для меня, и моих соратников: перегрев наших машин не позволит вести полноценный обстрел, использовать полный потенциал энергопушек, да и сам напалм, бьющий в твою машину, малоприятен. Уж я-то это оценил в сражении с шахтерами. Из-за огня у тебя очень ограничен обзор, температура на мостике становится такой, что не то что нормально сражаться, а думать и дышать становится сложно.
Короче говоря, легкий мех был моей первой целью. Нельзя позволить ему подойти к нам на близкую дистанцию!
— Кред! — позвал я. — Огонь по цели Б-2!
— Принято.
Работавшие в одной сети бортовые компьютеры наших мехов отсортировали вражеские цели по группам, дали им маркировку, чтобы пилоты не путались и понимали, по кому им нужно бить.
Вот, например, как сейчас — маркировка целей у всех пятерых была одинаковой.
Кред чуть поспешил и ударил в противника из всех орудий, но тот словно ждал этого и тут же заставил свою машину прыгнуть.
А этого уже ждал я. Оставалось только поймать момент, когда мех врага оказался бы в самой верхней точке, и после этого ударить, ведь он был бы совершенно беззащитен. Даже если не удалось бы его уничтожить, то за счет выстрелов направление сбилось бы, ведь мех мог бы чуть повернуться, а значит, был бы шанс на его самоуничтожение после неудачного приземления.
И нужный момент настал — я ударил всеми орудиями в правую ногу противника.
Будь он на земле, это было бы глупо, но пока он в воздухе…
Случилось именно то, чего я ожидал: плазма перебила ногу вражеского меха, топливо в реактивном движке детонировало, грохнул взрыв, развернувший машину. Усугубило проблему еще и наличие движка на второй ноге, который продолжал работать, доворачивая вражеский мех.
Собственно, нормально приземлиться у вражеского пилота и так шансов не было, а с учетом всего вышеназванного он просто рухнул фронтальной частью на землю.
Готов. Однозначно.
Теперь на очереди «Пес».
— Кред! — вновь позвал я подчиненного. — Цель Б-1. Правый полуторс!
— Принято.
Мы принялись палить по меху в определенную мной точку. Именно там, под броней, находился энергораспределительный центр, и если вывести его из строя — мех отключится, но не взорвется. Иначе говоря, машина станет нашим трофеем. А если это можно сделать, то незачем его разносить на куски. Какой в этом смысл?
Я пальнул первым, Кред за мной. Два наших залпа полностью сняли броню с полуторса.
Будь я пилотом «Пса» — уже бы хоть как-то отреагировал. К примеру, повернул бы корпус, чтобы прикрыть поврежденную часть, или попытался бы укрыться за какой-нибудь скалой, но противник и не думал этого делать, продолжал переть на нас.
Что ж, его проблема.
В этот раз Кред оказался быстрее. Его выстрел снял остатки брони, пробил корпус, но энергоузел, скорее всего, или не тронул, или пока еще повреждения были недостаточно серьезными.
Я это упущение исправил.
Едва только я попал, «Пес» споткнулся и, подняв тучу пыли, рухнул.
Теперь оставались всего два противника — неизвестная модель тяжа и «Диктатор»…
Причем оба они сосредоточились на Ксанье. Ее мех был уже здорово побит: на левой ноге практически отсутствовала броня, левая рука была оторвана вместе с орудием. Торс хоть и имел следы попаданий, но, если верить бортовому компьютеру, практически не пострадал.
Ксанья дала очередной залп ракетами, накрыв тяжелый мех.
— Всем! Цель А-1! — приказал я. — Ксанья! Отход!
— Принято! — отозвалась она, и ее мех попятился, уйдя под прикрытие скал.
Тем временем все мы вразнобой принялись палить по тяжу.
Шансов устоять под таким шквальным огнем у него практически не было, поэтому мы довольно быстро вывели его из строя.
Он рухнул прямо перед «Диктатором», но тот, ничуть не смутившись, прошелся по бывшему союзнику, раздавив его и превратив сильно поврежденный мех в гору сплющенного мусора.
Несколько наших залпов быстро навели меня на мысль, что в лоб нам этого противника не свалить.
Да, он медленный, он неповоротливый, однако огневая мощь у него страшная, особенно на близкой дистанции. Пока мы не давали ему к нам приблизиться, но он и так жег броню на наших мехах. Если что-то быстро не придумать, он разделается с нами, уничтожая одного за другим.
Глава 10
Мусорщики
Я судорожно соображал, что можно предпринять, чтобы быстро вывести «Диктатора» из строя. Как уже сказал, в лоб атаковать было бесполезно. Он быстрее разобрал бы всех нас, чем мы его. Атака с флангов тоже не была бы особо эффективной. В таком случае, чтобы заставить пилота «Диктатора» к кому-то оставаться боком, кем-то другим пришлось бы пожертвовать, и жертва эта была бы бессмысленной: машина «Диктатор» способна быстро