— Не ожидал, что вы вернётесь настолько скоро, князь, — генерал-лейтенант вошёл в кабинет, смотря в сторону пленника, — Я полагал, что на фронте вы пробудете значительно дольше.
— Война не требует моего прямого участия. В боях я успел поучаствовать, проверили механизм, получил положительные характеристики и даже получили очень значительного пленника. Целый полковник прусской армии сейчас сидит перед вами.
— Вы решили лично показать мне свой самый главный трофей? — генерал-лейтенант сел за свой стол и посмотрел на пленника перед собой, — Похвально, князь, очень похвально. Правда, как я вижу, лицо его немного испортили, но мои дознаватели поговорят с ним. Дмитрий! — на крик офицера из-за поворота вышел молодой адъютант, — Забирайте этого в казематы. Пусть его там разговорят, выпытают всю информацию, но без такой страшной жестокости, чтобы не помер он. Может получится нам из него что-то полезное получить в переговорах с пруссаками.
Адъютант подхватил под руки немца, после чего вывел его из кабинета. Офицер же, дождавшись момента ухода пруссака, взял со стола хрустальный графин и налил воду в два аккуратных стакана. Один он толкнул мне, другой взял сам и сделал несколько медленных глотков, будто в стакане у него была не простая вода, а хорошее грузинское вино. Какое-то время он молчал, а я терпеливо ждал.
— От чтения отчётов у меня уже глаза болят. Я же не настолько уже молодой, чтобы сотни строк за сутки читать. Потому хочу с вами на чистоту поговорить, князь, — генерал со стуком поставил стакан на укрытый зелёным бархатом стол, — Я ведь Александру Александровичу сначала говорил, что толку от вашего оружия не будет, был полностью уверен в том, что вы не решитесь финансировать целую роту. У нас таких меценатов до вас считайте и вовсе не было. Наши купечество и дворянство готово пускаться на войну лично, рисковать своими головами, но ни одной монеты на снабжение потратить готово не было. Вы же меня действительно удивляете. Вам хватает смелости заявиться в столицу в обход вашей региональной комиссии, оторвать от дел лично его императорское высочество, решились не только за собственный счёт обеспечить добровольцев, но и сами вступили в качестве бойца. Сейчас у меня есть личный приказ от Александра Александровича выслушать все ваши предложения и мысли о том, какова будет война дальше. Ваша добровольческая рота показала в боях себя просто отлично. После того, как покинули расположение роты, то они прорвали фронт в нескольких участках, где это считалось практически невозможным. Да, не только собственными силами, применяя артиллерию, но результаты всё равно впечатляющие. — генерал раскрыл большой блокнот в толстом кожаном переплёте и вооружился идеально отточенным карандашом, — Слушаю вас, князь. Очень внимательно. Только говорите прямо, без какой-либо утайки.
— Следующая война будет совсем отличной от той, которую мы видели ранее. Даже полста лет назад боевые действия проходили совсем по другому сценарию, нежели сейчас. У вас богатая фантазия, генерал?
— Книги бы писать не решился, но сказки внукам сочиняю из собственной фантазии.
— Отлично. Тогда вы наверняка можете представить себе квадратные километры выжженной огнём земли, перепаханной тысячами и даже миллионами снарядов, выпущенными из монструозного вида пушек. При этом землю будут терзать вообще всем, что только смог придумать искалеченный войной человеческий мозг: артиллерийские снаряды, волны боевой химической отравы, огнемёты, напалм и очень много иного. При этом эти страшные поля будут укрыты в несколько слоёв милями стальной колючей проволоки. Плотными такими слоями, что кусты терновника покажутся вам тоненькой ситцевой тряпочкой. — я вздохнул и потянулся за заточенным карандашом, стоящим в стакане перед генералом, — Можно листок?
— Конечно, держите.
Немного подумав, я повертел между пальцев карандашом и разделил листок длинной вертикальной чертой на две равные части. После этого я сделал несколько графитных горизонтальных черт, превратив весь листок в небольшого размера таблицу. В каждую строку я записал восьмизначные числа и сделал небольшую приписку с указанием государства в три буквы.
— Держите, можете прочитать.
Генерал-лейтенант пробежался взглядом по буквам и затем поднял ко мне заинтересованные зелёные глаза, очерченные старческой мудростью, — И что это такое?
— Примерные потери, которые могут понести стороны во время будущей войны. Устрашают и очень даже сильно. Теперь вы можете посчитать меня за идиота, но цифры я взял не из головы. Двадцать миллионов погибших, ещё больше раненых. Это не считая тех, кто погибли после окончания боевых действий от голода, болезней, неразорвавшихся снарядов. Страшные потери и это в случае, если война будет тянуться не так долго и не с такой большой ожесточённостью.
— И как вы предлагаете избежать этой войны?
— Избежать? — я нервно хохотнул и едва удержался от того, чтобы не хлопнуть себя по колену, как неоднократно делал во время приступов веселья, — Можете мне не верить, но избежать следующей крупной войны не получится. Никакие мировые договорённости, никакие пакты и союзы не смогут удержать мир от того, чтобы схлестнуться в кровавой бойне.
— Почему вы так решили? Говорите любую мысль — всё будет важно. Для его императорского высочества будет критически важна любая деталь.
— Хорошо. — я кивнул, — Только разговор будет не из самых простых. Я сегодня ничего не ел и был бы очень не против, если бы ваши адъютанты сделали бы чего-то перекусить. Это не приказ или шантаж, а просьба.
— Само собой. — Яковлев кивнул и отдал приказ помощникам, после чего обратился ко мне, — Рассказывайте, князь. Мне даже стало интересно куда вас выведут собственные фантазии.
— Прямо сейчас на мировой карте мы видим по меньшей мере два униженных государства. Россия — едина, Франция — едина, даже Япония, несмотря на сотни лет кровавых феодальных войн тоже едина, а мы же до сих пор не видим на карте таких государств, как Италия и Германия. Они пытались много лет объединиться, но им не давало это очень много причин. Прусаки, баварцы, саксонцы, ганноверцы, рейнландцы — они один народ с одной культурой и одним богом. То же самое с миланцами, неаполитанцами, сицилийцами. В их государствах процветает национализм, их народы желают объединится в единое государство, но им мешают очень вредные внешние факторы — крупные государства Европы. Думаете, что просто так прусаки напитывали мексиканцев оружием, готовили их солдат, прислали своих атташе? Нет, тем самым они пытались расшатать влияние гегемонов Европы на