Но прежде чем я успел вытащить чеку, шар рывком сместился вперёд. Проделав сквозную дыру в черепе охранника идущего первым.
Удивлённо хмыкнув, я остановился. А Эволют вцепился в моё плечо, разворачивая лицом к себе.
— Ты ведь был в Бригантинном? Прибыл по вызову, так?
Чуть ошарашенно глядя на него, я кивнул. Гвардеец же заговорил вновь.
— Зачем ты собирался к Лапиду? Это он организовал атаку?
Ростом охранник был выше, так что сейчас навис сверху, мрачно смотря в глаза.
— Где сейчас груз?
Выходит, неформальный глава Сената и Республики не причастен? Хотя какой он лидер, если гвардейцы убивают друг друга под его собственным носом.
— Я был на месте перестрелки. Но груз забрали люди генерала. Мне лишь приказано передать послание.
Тот цокнул языком, вырывая из моей руки конверт.
— И ты оказался таким идиотом, что пошёл через главный вход. Надо же было случиться такому…
Вскрывая конверт, который я добросовестно заклеил по дороге, Эволют опустил взгляд вниз. Почему-то перестав считать меня угрозой. Возможно, как и у многих, мощная способность создала иллюзию неуязвимости. А может считал, что успеет убить меня быстрее, чем я достану пистолет.
Когда метательный нож вошёл в его висок, мужчина умер не сразу. Чем старше и сильнее Эволют, тем живучее его организм. Порой не срабатывает даже частичное разрушение мозга — нейронные цепи продолжают передавать и обрабатывать сигналы. А кровотечение останавливается, не давая жидкость заполнить черепную коробку.
Такое я слышал в одной из передач по ТВ. И увидев, как отшатнулся назад гвардеец, решил что речь именно о таком случае. Сразу же потащив из кобуры пистолет.
Правда, пустить его в дело не пришлось — сделав ещё один шаг назад, Эволют рухнул на пол.
— И кто из нас теперь идиот?
Озвучив риторический, во всех смыслах вопрос, я развернулся в прежнем направлении. Где-то впереди находился офис Лапида. До которого я всё ещё желал добраться. Даже если он не связан с поставкой, может быть в курсе, кому она предназначалась.
Что забавно — около двери с его табличкой охраны не оказалось. А вот сирена, которая взвыла в тот момент, когда я её открывал, меня совсем не порадовала.
Приёмная была пуста. Монитор компьютера светился, а на вешалке висела миниатюрная женская сумочка. Но вот самой секретарши не обнаружилось.
Зато она нашлась сразу после того, как я распахнул двери в кабинет сенатора. Черноволосая знойная модель, застёгивающая на себе бюстгальтер. Сам Лапид тоже был здесь — натягивал штаны.
Меня тут же обдало волной холода — ни в одной из газет этого не писали, но Светоч Республики оказался Эволютом. Самого его немедленно окружила сверкающая золотистая плёнка, плотно прилегающая к коже. Тогда как на лице появилось выражение некоторого самодовольства.
— Наверное рассчитывал меня убить, да? Придётся тебя разочаровать — я неуязвим.
Глянув на его броню, я отрицательно качнул головой.
— Я вообще не к тебе пришёл. И по другому делу.
Переведя взгляд на роскошную брюнетку, что как раз набросила на себя рубашку, продолжил.
— Мадемуазель, желаете сняться для полицейского календаря? Съёмки строго в бикини. Хотя, если пожелаете, можно и без него. Республиканской популярности не обещаю, но среди наших вы точно станете звездой.
Оба замерли, смотря на меня с откровенным непониманием во взглядах. Я же, с нотками извинения, оповестил будущую модель о важном нюансе.
— Ещё один момент — заплатить вам за съёмки я не смогу. Работать придётся во имя любви к искусству.
Сенатор быстро оглянулся на свою секретаршу. Потом вновь устремил взгляд на меня.
— Ты идиот? Прорвался сюда, чтобы устроить предсмертный флирт с моей личной сукой?
Глаза девушки полыхнули плохо сдерживаемой злостью. Я же переключил внимание на Лапида и пожал плечами.
— О чём с тобой говорить? Твои собственные люди убивают друг друга в здании Сената и преданы не тебе, а кому-то иному. Ты пустышка.
Золотистое сияние вокруг его тела стало ярче, а неформальный лидер Республики сделал шаг ко мне.
— Кто ты, нахер, такой? И о чём говоришь?
Я улыбнулся.
— Сначала скажи мне — кому ехала посылка, которую перехватили в Бригантинном переулке? Кто должен был её получить?
Тот нахмурился.
— Посылка?
Уверен, за свою политическую карьеру, Лапид научился искусно притворяться. Надо же как-то убеждать избирателей, что ты не считаешь их жалкими ничтожествами — они в конце концов должны за тебя голосовать. Но по-моему, сейчас лицо сенатора отражало настоящее замешательство. Так что я добавил немного дополнительной информации.
— Реликс Уникума. Кому его везли?
Вот теперь его лицо осветилось пониманием. Наряду с которым появилось изумление.
— Он прибыл сегодня и его перехватили? Почему никто не доложил?
Раздражённо поморщившись, он развернулся на месте и схватил со стола телефон. А в следующую секунду я вдруг почувствовал ещё одну волну холода — в этот раз с иного направления.
Лапид это тоже ощутил — видимо, его способность тоже имела подобную грань. Подняв глаза, непонимающе посмотрел на секретаршу, которая совсем недавно казалась обычным человеком. Она же, с улыбкой отправила ему воздушный поцелуй.
В следующую секунду тело сенатора как будто взорвалось. Исторгая непонятную чёрную массу, что хаотично билась о золотистую броню изнутри.
Спустя секунду, окружавший его барьер исчез. В тот же миг почти вся чёрная субстанция осела на роскошный паркет. Но какая-то часть наоборот, взмыла в воздух. Присмотревшись, я вдруг разобрал в мельчайших чёрных точках крохотных летучих мышей. Или нечто на них похожее.
Передёрнув плечами, взглянул на секретаршу, которая шагала ко мне сверкая глазами. Та улыбнулась.
— Уже не хочешь снимать меня для календаря?
Оставаясь на месте, я изобразил ответную улыбку.
— Предложение в силе. Но вот затащить меня в постель у тебя теперь точно не выйдет.
Девушка покачала головой.
— Иногда мне кажется, что мужчины слишком примитивны. И знаешь что? Уже через пару секунд я понимаю, что мне совсем не кажется.
Остановившись в нескольких метрах от меня, бросила взгляд на груду сдохших летучих мышей, которые разорвали в клочья Лапида, вырвавшись из его собственного тела.
— Вот он, например. Считал себя умным и сильным лидером. А мне нужно было лишь говорить то, что он хотел услышать и делать то, о чём он всю жизнь мечтал, но не сознавался ни одной любовнице. Проще, чем заварить утренний чай.
Я кивнул.
— Конечно. Мы, мужчины, почти как шимпанзе. Только говорящие. Не то что