Я подлетел к жулику поближе, чтобы лучше слышать. О каком таком клиенте говорит Фуражкин? И за что тот собирается хорошо заплатить?
– Сам с плота сойдёшь? – спросил Славик.
– Или помочь? – предложил Толик.
Фуражкин сердито зыркнул и быстро сошёл с плота.
– Смотрите… не прогадайте… – пробормотал он и, ещё раз бросив на паромщиков совсем не злой, а скорее озадаченный взгляд, засеменил по тропинке к городу.
Паромщики дружно захохотали, а я решил последить за Фуражкиным. Если бы только знать, куда направляется этот жулик? Я бы его тогда опередил!
Чутьё подсказывало мне, что Фуражкин как-то связан с Филей. Но, как назло, Фуражкин думал одну и ту же мысль, и я никак не мог понять, куда он направляется.
А думал жулик очень нехорошую мысль: «Ничего-о! Все у меня в кулаке сидеть будете! Весь городишко! Я вам ещё покажу!..»
В конце концов минут через десять мы добрались до пятиэтажек. Кажется, в одной из них Фуражкин и обитал. И точно! Он с опаской, словно чего-то очень боялся, зыркнул по сторонам и прошмыгнул в подъезд.
Жил Фуражкин на первом этаже, совершенно один. Не было никого у этого жулика, даже канарейки или волнистого попугайчика. Но странно, Фуражкин дверь ключом отпирать не стал, а три раза постучал костяшками пальцев по двери, а потом ещё раз и ещё два раза.
Тут ему и открыли, он прошмыгнул к себе в квартиру, дверь захлопнулась, но я всё-таки успел проскочить следом за этим подозрительным Фуражкиным. В прихожей было темно, человека я не разглядел.
– Ну? – спросил он. – Договорился?
– Нет, – буркнул Фуражкин. – Не согласились, даже не выслушали! Чистенькими стали! Паромщики… Да и голодный я, как собака! Поем, – может, чего и придумаю. Не умею я на голодный желудок договариваться.
– Ну-ну! – коротко ответил человек.
Знакомый голос, между прочим… Я подлетел поближе и… ёлки-палки-дед-мороз, так это же Филя! Правильно я его подозревал! Значит, Рубиновая пирамидка где-то рядом! Здесь, в квартире! Если, конечно, он её не перепрятал.
– Супчику похлебаешь? – спросил Фуражкин. – Холодненького! Я супы уважаю, особенно в такую жару!
– Можно, – ответил Филя.
– Тогда мой руки, – скомандовал Фуражкин.
– Чего-о? – удивился Филя.
– Мой-мой. – Фуражкин прошёл на кухню. – Пищу следует поглощать чистыми руками!
Филя усмехнулся и поплёлся в ванную.
Фуражкин достал из холодильника кастрюлю, быстро поставил на стол две глубокие тарелки и так же быстро плеснул в одну из них суп из кастрюли. А потом… насыпал в эту тарелку порошка из небольшого тюбика, который прятал в кулаке. И даже себе успел налить суп.
Тут появился Филя.
– А сам руки мыть не будешь? – с ехидцей в голосе спросил он.
– Буду-буду, – ответил Фуражкин и вышел из кухни.
Я остался и ждал, что будет дальше.
– А ложки где? – спросил Филя, нашёл их в шкафчике, сел за стол и попробовал суп.
Фуражкин в ванной задержался. А Филя съел ещё одну ложку, третью, пятую… Потом вдруг охнул и свалился с табуретки под стол.
Тут Фуражкин и появился.
– Готов, родименький, – пробурчал он. – Отличное снотворное! Теперь до следующего утра дрыхнуть будешь. Сейчас поглядим, где ты свои сокровища прячешь, доллары-рублики, золотишко!
Фуражкин достал из шкафа сумку, которая, видно, принадлежала Филе, открыл её и, покопавшись, вытащил… Рубиновую пирамидку! Да! Это была она! Выходит, я не ошибся!
Я моментально ослаб. Пирамидка снова оказалась в руках человека, да ещё какого вредного! Меня отшвырнуло Большой волной Рубиновой пирамидки в открытую форточку, и я оказался на улице. И мне снова повезло: не накрыло с головой, не отняло волю и разум!
Уже на улице я услышал, как Фуражкин в недоумении прошептал:
– Вот оно что! Камень-то драгоценный! А где же денежки обещанные?..
Из последних сил я собрал волю в кулак, отлетел подальше и послал в эфир «СиБеЭк» – «сигнал бедствия экивока»:
ЭКИВОКИ! ЕСЛИ ВЫ СЛЫШИТЕ МЕНЯ! ЭТО Я!
КОТ ВАСИЛИЙ! ПИРАМИДКА В РУКАХ
ЧЕЛОВЕКА – ФУРАЖКИНА! НЕЛЬЗЯ ТЕРЯТЬ НИ СЕКУНДЫ!
Затем я потерял сознание. Всё-таки меня захлестнуло волной Рубиновой пирамидки.
Сколько пролетело минут, не знаю, но, очнувшись, я автоматически переключился на Никитку и нашёл его в полицейской машине. Вёл её сам майор Овечкин.
Следом за ними мчались ещё два автомобиля группы захвата.
Рядом с майором сидел профессор и напряжённо всматривался в номера домов.
На заднем сиденье, вцепившись в руку Никитки, Агнесса Степановна командовала:
– Пожалуйста, быстрее! После того, что вы рассказали про этих жуликов, мы обязаны их схватить!
– Вот это женщина! – поражался майор Овечкин. – Да вам в полиции надо служить!
– А ведь она права, можем не успеть! Вдруг сбегут! – волновался Приветкин.
– Не боись, Арнольдушка, – успокаивал друга майор Овечкин. – От меня не уйдут!
– А вы уверены, что Филя Калошкин спрятался у Фуражкина? – спросил Никитка.
– Да где же ещё?! – уверенно ответил майор Овечкин. – Лёг наш Филя на дно у господина Фуражкина. После того как Славик и Толик подались в паромщики, не осталось в Синеграде других жуликов. Раз-два – и обчёлся!
Машина резко затормозила.
– Приехали! Сейчас мои ребятки всё организуют! Будьте спокойны, сработают чисто!
Из автомобилей, следовавших за ними, вывалились бравые ребята группы захвата. Они тут же бросились к подъезду и бесшумно ворвались в здание.
– Ждём, не суетимся, – сказал майор Овечкин и неожиданно запел известную песню на стихи поэта Анатолия Горохова: – «Наша служба и опасна, и трудна…» – Майор мечтательно улыбнулся: – Душевная песня, умели сочинять… Эх, вот времена раньше были! А сейчас и песни настоящие, и жулики настоящие перевелись… Как считаешь, Арнольдушка?
Арнольдушка ответить не успел, потому что именно в этот момент по включённой рации доложили:
– Товарищ майор! Мы в квартире! Всё обыскали, пирамидки нет, Фуражкина нет, есть только молодой человек, который спит, и, я так полагаю, его усыпили и он будет спать до утра. Судя по всему, это Филя Калошкин.
– Ну что ж, – заметил на это майор Овечкин, – тогда остаётся избушка в лесу. Если Фуражкина нет здесь, то он там, в своей берлоге, прячется. Больше ему в нашей стране деваться некуда! Забирайте Филю Калошкина, поедет с нами. – Овечкин повернулся к Никитке и Агнессе Степановне: – А вас попрошу выйти из машины. Вам в лес никак нельзя. Опасно. – Не выйдем мы никуда! – твёрдо заявила тётушка. – Может, ещё пригодимся! Я в молодости владела, между прочим, всеми приёмами самбо!
– Ну и женщина! Вот это да! – поразился майор Овечкин. – Камень!
И они помчались