Всё это ослабило силу подмосковного войска, которое постепенно приходило в полный упадок.
В это же самое время Московское государство постигло новое несчастье: геройски оборонявшийся почти два года Смоленск пал. Шведы взяли Новгород Великий, главный оплот северных земель, и грозили вторгнуться внутрь страны.
Казалось, наступила окончательная гибель Московскому государству: ни власти, ни войска, ни казны…
Воззвание Минина
В сентябре в Нижний Новгород вернулись Роман Пахомов и Родион Мосеев, а с ними пришёл и Гаврилка Ортемьев.
Долго рассказывали гонцы Минину о московских делах.
В это время Минин уже был выбран на общем сходе нижегородским старостой и судьёй. Велико было доверие к нему со стороны его сограждан.
Вскоре Козьма Захарович созвал на прибрежной площади у Ивановской башни кремля общий земский сход.
Он решил создать новое ополчение, непохожее на ляпуновское, составить его главным образом из бедных безземельных дворян, из мелких городских людей, из крестьян, из братских народов: татар, чувашей, марийцев, мордвы, украинцев, которые тоже очень страдали от поляков и от общей разрухи в стране.
В день схода на площади собралось народу – видимо-невидимо; всем хотелось услышать вести о судьбе столицы.
На возвышенном месте появился громадный, широкоплечий Козьма Минин и громко воскликнул:
– Граждане нижегородские! Настало время нам, последним людям, крестьянам, посадским сиротам и беднякам, подняться на врага. Сойдёмся же мы все в единую рать – великую, многонародную, посрамим силою зазнавшихся панов!
Свою речь он закончил горячим призывом вступать в ополчение, жертвовать на поход деньги и ценности.
Тут же, на этом сходе, нижегородцы добровольно обложили себя налогом: каждый должен был отдать ополчению часть своего имущества.
Хранителем этих денег и собранного имущества единодушно избран был Козьма Минин.
Но тут возник вопрос: кто же будет военачальником нижегородского ополчения?
Минин указал на Пожарского, который в это время лечился от ран в своей вотчине, недалеко от Нижнего. Минин рассказал народу о военных подвигах Пожарского, о его честности и прямоте.
Его и решили выбрать старшим воеводой нижегородского ополчения.
Ополченские будни
Нелегко было побить поляков. Нелегко было справиться и с изменниками боярами и атаманами, помогавшими панам.
Предстояло большое, трудное дело.
Поляки имели прекрасную конницу, едва ли не лучшую в Европе. Особенно славились венгерские гусары. Наёмная немецкая пехота состояла из людей, приученных с детства к военному искусству. Поляки обладали хорошей артиллерией.
Польские военачальники – Жолкевский, Потоцкий, Ходкевич – считались опытными, храбрыми полководцами. Слава об их подвигах гремела далеко за пределами Польши.
Вот с кем придётся вступить в единоборство нижегородскому ополчению!
Надо было собрать такое войско, которое по численности, по боевой подготовке и вооружению не только не уступало бы королевским войскам, но и превосходило бы их.
На Козьму Минина, как земского старосту и зачинателя этого дела, были возложены хлопоты по созыву ополчения.
Минин одевал, обувал приходивших в Нижний ратников ополчения, кормил, снабжал их всем необходимым.
Летописцы говорят, что он «сердца ратных утолял, и наготу их прикрывал, и во всём их покоил, и сими делами воинство собрал немалое».
Нужны были деньги. Земский совет доверил Минину взыскивать с каждого городского жителя по одной пятой имущества, а на «нерадивых», то есть на тех, кто не подчинялся воле совета, «страх налагать», то есть брать налог в пользу ополчения силой.
Слух о нижегородском ополчении стал распространяться по всей Московской земле. Отовсюду стали прибывать ратные люди, услыхав о призыве Минина.
В Нижний стекались из разорённых мест бедные дворяне, посадские люди, крестьяне. Среди них больше всего было смолян, беглецов из пограничной с Польшей Смоленской земли. С большой охотой Минин принимал и убежавших от помещиков крестьян с Украины.
Среди них нашлись кузнецы и мастера литейного дела, которые и взялись ковать мечи, сабли и всякое иное оружие. Закипела дружная, энергичная работа. И во всё вникал сам Минин, везде он поспевал и ободрял всех ласковым смелым словом.
Одного не хватало нижегородцам – воеводы, которому бы ополченцы доверили власть над собой.
Нижегородцы снарядили посольство к Пожарскому, наказав послам во что бы то ни стало добиться приезда Пожарского в Нижний. Непросто оказалось послам убедить князя возглавить ополчение, но не пристающий вовремя к защитникам Родины бесчестен, и князь согласился.
Долгожданный день
Наступил март 1612 года. Приготовления закончились.
Войско нижегородское было хорошо вооружено, одето, обуто и обучено военному искусству. Минин и Пожарский глаз не смыкали в заботах об ополчении.
Настал день выступления в поход.
На Верхнем и Нижнем посадах люди молились, прощались. Обнимали ратники своих жён, матерей, сестёр, отцов, малых деток, старики благословляли ратников…
Пушечный выстрел над Волгой и дружный набат посадских колоколов возвестили сбор. По главной улице, до окраины Верхнего посада, развернулось войско.
Пожарский выехал из Дмитровских ворот, в остроконечном шишаке и голубом плаще, перекинутом через плечо.
Воеводу окружали стрелецкие и иные военачальники, татарские мурзы, мордовские и казацкие старшины. Среди них незаметный, в овчинном полушубке, с мечом на боку, в своей круглой железной шапке – Козьма Минин. Около – Мосеев и Пахомов. Они теперь были не в одежде странников, а, как и все, вооружены с ног до головы. Оба дали клятву быть верными телохранителями Минина.
Но вот «выборной воевода всей земли» Пожарский объехал войско, внимательно оглядывая каждого воина, каждого начальника, затем рысью промчался со своими приближёнными вдоль табора ратников к головной части ополчения.
Навстречу выехал Минин. Низко, почтительно поклонился воеводе, тихо сказав ему что-то. Пожарский кивнул в знак согласия. Козьма отделился от ополчения и с Родионом Мосеевым и Романом Пахомовым поскакал вниз по съезду, к месту переправы, туда, где Ока сливается с Волгой.
Здесь, на Оке, уже кипела работа: старики, женщины и подростки устилали оттаявший под мартовским солнцем ледяной путь через реку еловыми лапами, соломой, насыпали песок там, где были лужи, набрасывали тяжёлые тесины на толстые брёвна, ровными рядами покрывая прибрежную кромку льда, залитую талой водой.
Нужно было поскорее перебраться с войском на ту сторону, иначе поход пришлось бы отложить, может быть, на месяц, а может быть, на дольше. Где найти тогда столько судов, чтобы переправить тысячи ополченцев на тот берег? Да и съестные запасы извели бы раньше времени.
В Москву!
Вот и второй пушечный выстрел! Торжественный грохот прокатился по