– Ой, это вряд ли.
– Если станешь писательницей, напишешь про меня?
– А с чего бы, скажи на милость, мне про тебя-то писать?
– Потому что я хочу быть героиней, как те девчонки из наших книжек.
– Ай, ладно, глупышная ты простофиля.
– Тогда поймай меня!
Леда побежала за Иро. Та скакала по камням, как дикая козочка, и с легкостью перепрыгивала все препятствия на пути. Они неслись, покуда не показались деревенские дома, а ветер не принес мятное благоухание. У всех на подоконниках стояли горшочки с мятой, чтобы отгонять дурное. Девочки остановились у дома госпожи Марии.
– Слышишь?
– Что?
– Если слышишь… Не играет ли музыка?
– Возможно.
– Так да или нет?
– Слышу… немножко.
– Вот только тетя Виргиния говорит, что госпожа Мария уже два года как померла. И никто в ее дом не захаживает. Но каждый раз, когда мы идем мимо, там звучит музыка. Ну правда же!
– Может, тетя Виргиния просто не знает, что у госпожи Марии есть какая-нибудь племянница или еще какие родственники, которые приехали и стали тут жить.
– А, ну тогда давай постучимся.
– С ума сошла? Пойдем отсюда, Иро. Вдруг кто-то придет и увидит, как мы в чужой дом заглядываем.
– А вдруг в этом чужом доме живут призраки?
– Известно, что призраки появляются по вечерам.
– Стало быть, как-то вечером призраки позабыли выключить радио в доме госпожи Марии?
Леда обогнула Иро и припустила вперед, чтобы та ее догоняла.
– Подожди меня, Леда.
– Поспеши, давай скорее.
Девочки уже немало продвинулись в глубь деревни. Из каждой трубы валил дым. В этом месте в каминах горит огонь и зимой, и летом. Сестры собирались завернуть за угол, как вдруг раздался какой-то шум, послышались голоса, бумы, клацы. Леда резко затормозила. Иро с разбегу врезалась в нее.
ПОЛНАЯ БОЕВАЯ ГОТОВНОСТЬ!
К ОРУЖИЮ!
– Леда, что там такое? Война?
Леда затащила Иро за угол. Они принялись наблюдать. Сотирис, зеленщик, держал на плече деревяшку и, пригнувшись, шагал вперед, точно солдат. Внезапно он развернулся и побежал обратно с криком: «Мирные, прячьтесь!» Схватил два помидора и метнул их, будто гранату. Стекла цирюльни6 заалели от томатного сока. Господин Андреас вышел на улицу, вооруженный ножницами, но Сотирис продолжал верещать: «Цель на мушке. Нечестивец, ты у меня поплатишься!» Андреас поспешил в укрытие, но помидоры обрушивались градом.
– Сотирис?
– Господин Агафоклис?
– Сотирис, дорогой, ты что делаешь?
– Господин Агафоклис, Андреас из цирюльни напротив несет всякую чушь! Будто бы моя зеленная лавка портит и пейзаж, и атмосферу.
– Сотирис, дорогой! Вот ты с детства такой: чуть что – сразу кидаешься в драку.
– Господин учитель, это все он начал, говорю же вам.
– Леда, ты это видишь?
– Они в войнушку играют.
– Но они же взрослые.
– Похоже, в этой деревне взрослые тоже играют. Давай, пойдем.
Сестры прошли перед лавкой господина Сотириса.
– Доброе утро, девочки.
– Доброе!
– Как поживает ваш дедушка?
– Все хорошо.
– Скажите ему, пусть как-нибудь нас навестит. Мы не кусаемся.
– Сотирис! – пригрозил ему господин Агафоклис.
– Ладно, учитель, я ведь не дикарь. Я просто старый вояка. Если на меня нападают – атакую в ответ. Я ведь не полоумный какой, чтоб сидеть смирно и выслушивать гадости от этого умника Андреаса с той стороны улицы.
Упомянув цирюльника, зеленщик позабыл обо всех приличиях. Он вновь схватил помидор и со всей дури метнул его в дом напротив. Девочки пригнулись, чтоб их не задела шальная помидорина.
– Скорей, бежим отсюда!
Леда и Иро гуляли по деревне. Они уже неплохо тут все знали. Пары дней хватило, чтобы изучить местность вдоль и поперек. Сегодня они хотят исследовать Дурную реку – в эту часть они еще не забредали. На окраине деревни начиналось небольшое ущелье, которое проходит мимо садов-огородов и спускается к речке. Конечно, сейчас, летом, она уже пересохла. Девочки следовали указаниям Томаса, нового друга Иро. Леда его еще не видела.
– Леда, а почему Томаса зовут Томас?
– А как его должны звать?
– Фома, как по-гречески принято.
– Виргиния говорит, что его папа – иностранец, только я не помню откуда.
– Он католик.
– Но католик – это ведь религия, а не место.
– Ну, скажем, это как буддист, мусульманин и так далее?
– Нет, католик – это христианин, просто немного иной, чем мы.
– Это как?
– Да хватит, Иро! Достала со своими бесконечными «этокаканьями».
– Ну так как? Христианин или нет?
– Да.
– А.
– Ну и что с того?
– А то, что я, может, когда вырасту, захочу за него замуж выйти. Потому я и хочу знать, где буду жить.
– Да господи, Иро, угомонись! Томас намного старше тебя.
– Это сейчас. А когда вырастем, шесть лет не будут казаться такой уж большой разницей.
– Кто тебе сказал такое?
– Виргиния.
– Я все маме расскажу.
– Вообще-то мама в нашем возрасте уже была влюблена в мальчика.
– А это тебе кто разболтал? Хотя дай угадаю: Виргиния.
– Все так, Виргиния. И ты, если б не перечитывала «Гарри Поттера» в тысячный раз, пошла бы со мной к тете Виргинии. И познакомилась бы с Томасом.
– Да мне он до лампочки.
– И все же вам было бы о чем поболтать. Он тоже много читает, правда, не «Гарри Поттера».
– Ого! А что тогда?
– Поэзию. Но он читает только стихи, которые ему по вкусу.
– Как это?
– Вот-вот. Он и говорит, что это непросто. Нужно прочесть несметное число стихотворений, чтобы найти то, которое тебе понравится. А потом он читает одно-единственное стихотворение много-много дней подряд.
– Понятно. И какие же стихи ему нравятся?
– Думаю, те, от которых хочется плакать. Он мне все слезливое что-то читал.
– Ох ладно, меня все это не волнует. Ни Томас, ни его стихи.
– Тебе не кажется, что мы потерялись?
– Смотри, вон там у скалы стоит домишко. Пойдем спросим?
У дома они увидели мужчину лет пятидесяти. Его волосы плотно прилипли к голове. Затасканные штаны держались на паре подтяжек и были ему коротковаты: из-под штанин выглядывали лодыжки, до которых не дотягивались носки. Едва завидев девочек, он пошел к ним навстречу с широкой улыбкой:
– Доброе утро! Вы, наверное, брата моего ищете? Я – не мой брат.
– Нет, мы ищем Дурную реку. Откуда начинается тропинка?
– Какого цвета мои подтяжки?
– Синие.
– Отлично, значит, я – это я. Тропинка начинается сразу за скалой.
Девочки пошли куда им указали. Иро хотела как-то прокомментировать этот странный диалог, но Леда знаком приказала ей помалкивать. И все же младшая не выдержала и помахала руками, мол, «неужто тот господин чокнутый?».
За изгибом тропинки показалась фигура. Девочки с облегчением поспешили к ней. И тут