Глава 5
В поисках Святого Грааля
Чтобы вежливо, по всем правилам куртуазности, попрощаться с «Песней о Нибелунгах», поговорим напоследок о шпильманах – странствующих певцах и поэтах. Как уже упоминалось, возможно, шпильманом был и сам автор эпической поэмы. Об этом говорят, например, неоднократные упоминания щедрых наград, которыми благородные правители одаряют придворных певцов, этакий тонкий намек от автора, а также необычно высокий статус шпильманов при дворах государей. Два шпильмана отправляются в качестве официальных послов, чтобы пригласить бургундских королей ко двору Этцеля, а бок о бок с Хагеном сражается его побратим, рыцарь-шпильман Фолкер, доблестный и благородный боец, владеющий смычком не хуже, чем клинком.
Это удивительно, если вспомнить, что шпильманы в Средние века – это бродячие артисты, фигляры, дающие представления в трактирах и на ярмарках. Их деятельность, отвращающая людей от Бога и влекущая к низменным развлечениям, осуждалась церковью, а по своему социальному статусу они стояли на одном уровне с незаконнорожденными и лишь чуть выше воров и разбойников. Конечно, талантливые артисты могли найти покровителя из числа сильных мира сего, но могли и быть с позором изгнаны из его владений.
Но все же благородным господам тоже надо было получать эстетическое наслаждение, развлекаться, склонять слух к историям о героических и фантастических событиях, рассказам поучительным и благозвучным. В Англии, Аквитании, Франции и Германии XII–XIII веков возникает новый тип авторов – поэты-рыцари, воспевающие доблестное служение сюзерену, тяготы и приключения крестовых походов, но в первую очередь возвышенную и благородную «куртуазную» любовь и в целом идеал рыцарства «без страха и упрека». Провансальские трубадуры, французские труверы или немецкие миннезингеры необязательно сами были рыцарями (хотя и благородные господа, и даже императоры, короли и королевы не без успеха упражнялись в любовной лирике), но всегда людьми образованными и имевшими общественный статус, несравнимый с положением ярмарочных фигляров. Под их влиянием поэзия вошла в число благородных занятий, подобающих рыцарскому сословию, а меценатство среди владетельных особ расцвело пышным цветом. К чести и репутации знатного феодала служили организованные при его дворе творческие состязания куртуазных поэтов. Так что, скорее всего, автор, говоря о шпильманах, имел в виду именно миннезингеров.
Рыцарь в поисках приключений
Некоторые поэты-рыцари обращали свое внимание на исторические события и от лирического жанра переходили к повествовательному. Источниками могли служить и рукописные хроники, и жанр «деяний», рассказывающий о судьбах и знаменательных событиях в жизни того или иного народа, и подвиги героев эпоса, таких, например, как Роланд; в дело шли и народные эпические песни, и жития святых, и фольклор, и волшебные сказки, и античные сюжеты.
Роланд в Ронсевальском ущелье. Миниатюра из рукописи Жана Манселя «Букет историй». Вторая половина XV в. Королевская библиотека Дании
Из этой пестрой смеси складывался роман – повествование, в центре которого всегда находится судьба героя, его испытания, становление, свершения. Чаще всего рыцарский роман опирался на исторические факты, но они служили лишь фоном повествования, иногда весьма условным. Зато огромное значение обрел сознательный вымысел, и огромную роль в сюжете играло фантастическое. И, пожалуй, впервые в Европе под текстом произведения начала появляться подпись автора (точнее, поэт ставил свое имя в прологе – посвящении господину, во славу которого написан сей труд) – в отличие от эпических произведений, рыцарский роман был актом индивидуального творчества.
Такие романы были поэтическими произведениями, написанными на народных языках, а не на латыни, языке ученых и церковников. Хотя первыми известными нам авторами рыцарских романов были как раз клирики, хорошо знакомые и с жанром исторических хроник, и с античным наследием, например знаменитым Фиванским циклом древнегреческих мифов, героями Троянской войны или деяниями Александра Македонского. В XIII столетии появляются и прозаические романы.
Идеальный Камелот
Очень значимым источником сюжетов для рыцарского романа стала «История бриттов» – полуфантастическая хроника ранней истории Британии начиная от легендарного переселения на остров Брута потомка гомеровского героя Энея (мы помним, что новые короли и королевства старательно обзаводились родословной, восходящей к царям Трои). Ее написал на латыни священник Гальфрид Монмутский, живший в первой половине XII века. Научную ценность этого труда современники оценили весьма невысоко, прямо утверждая, что он написан «ради потехи». Зато и средневековые поэты-рыцари, и их последователи в Новое время, да и наши романтически настроенные современники безмерно благодарны Гальфриду, потому что именно он ввел в литературный обиход короля Артура.
Луис Джон Рид. Артур возглавляет атаку на гору Бадон. 1898 г.
Предания о короле Артуре сложились на кельтской почве, но смогли стать своими для всего германского мира. Новому жанру, рыцарскому роману, было неважно, «своя» это история или «чужая», правда или вымысел – главной стала уникальная судьба личности. Герой такого романа всегда был и современником, и соотечественником, правда, пребывающим в некой волшебной стране. Король Артур и его приближенные превратились в идеальный образ рыцарства как такового, а мир артуровского Камелота, говоря современным языком, стал сеттингом для бесконечных приключений его сподвижников: Ивейна, Ланселота, Галахада, Персиваля. Кроме обширного