Впервые «воплощением сатаны» чёрную кошку официально объявил в 1234 году папа Григорий IX в булле Vox in Rama, изданной по поводу организации крестового похода против северогерманских общин штедингов (вольных крестьян побережья Северного моря). Они отказывались платить подати церковным феодалам, за это папа объявил, что они присягнули самому Люциферу, и объявил против них крестовый поход. Также в булле описывается фантастическая картина присяги дьяволу, в которой участвует и чёрная кошка.
В разных странах феодалы-извращенцы устраивали массовые сжигания кошек или топили их, зашитых в мешок. Причём этим «развлекались» не только в Средние века. Активно этим занимался Людовик XIV, «Король-Солнце». По его приказу были сожжены также все кошки кардинала Ришелье после его смерти, хотя кардинал оставил деньги на уход за ними и оплату слуг.
Иногда для вступления в военный отряд от кандидата требовали убить котёнка. Кстати, такое возродил Муссолини в фашистской Италии.
Уничтожение кошек в Средние века стало одной из косвенных причин эпидемий чумы, так как истреблять крыс и других грызунов – переносчиков чумы стало почти некому. В противоположность этому в православных странах Европы, испытавших влияние Востока, отношение к кошкам было практически противоположным. Кошка – единственное животное, которое может посещать православный храм (кроме алтарной части).
Однако же этим изуверским попыткам церковных иерархов и феодалов объявить войну кошкам активно сопротивлялись другие церковные иерархи и феодалы Европы.
В ответ на нетерпимость к кошкам другие церковные иерархи привели десятки примеров того, что кошки были спутниками святых. Святой Антоний, первый известный христианский отшельник, стал изображаться в компании с котом. И до сих пор в день этого святого католические священники благословляют котов, собак и прочих домашних животных. Святая Агата и Гертруда Нивелльская стали считаться покровителями кошек. А в XV веке появилась история, по которой дьявол наслал чумную крысу, чтобы умертвить Франциска Ассизского, когда он сочинял свои знаменитые «Цветочки». Но планы Сатаны рухнули, так как крысу съела кошка, жившая у святого.
В 1486–1487 годах католический приор, доминиканский инквизитор Генрих Крамер написал печально известный трактат «Молот ведьм» (правильное название в переводе с латыни «Молот против злодеев»), где обосновывал, почему надо искать, находить и казнить ведьм и дьяволопоклонников. В нём он повторяет и расширяет все сказки папы Григория IX относительно кошек. Также вспомнили про труды Герваза Тилверийского, который впервые нарисовал образ ведьмы, летающей на метле по ночам и превращающейся в кошку. Так что любая кошка могла оказаться ведьмой. Образ кошки, которая охотится на мышь, стал восприниматься как метафора охоты дьявола на человека.
Только к концу XVII века в Европе и в Новом Свете «охота на ведьм» затихла, как и преследование кошек.
Первые кошки на Руси предположительно появились на юге вместе с мореплавателями. Продвижение на север России происходило очень медленно. Самые древние останки кошек, найденные археологами на территории Кировоградской, Одесской и Черкасской областей, относятся ко II–V векам н. э. – всего по одной кошке на несколько поселений. Результаты раскопок, относящихся к VI–VII векам, указывают уже на появление этих животных в Пскове, Ярославле и прибалтийских городах. По сведениям учёных, только в VII–IX веках кошки оказались на территории Старой Ладоги и в Среднем Поволжье.
Эти кошки были 30–35 см в холке и не более 4 кг веса. За кражу кошки был предусмотрен огромный штраф. Появлялись традиционно русские приметы, поговорки и поверья, связанные с кошками.
Церкви в Древней Руси были складами масла и продовольствия, которое использовали в ритуальных целях. Кроме того, в крупных торговых городах в церквях, которые часто строились купцами вскладчину, хранили разные товары, которые могли быть испорчены грызунами. В церквях и домонгольского периода, и позже есть специальные лазы, предназначенные для кошек, которые охраняли эти помещения.
Домашняя кошка довольно долго стоила дорого и могла служить ценным подарком как защитник урожая от грызунов. Она была также символом мира и благополучия в доме, защищающим дом от нечистой силы. За убийство кошки или собаки над было заплатить 3 гривны. Это почти в 4 раза больше, чем за убийство коровы. Кроме того, убийца должен бл найти животное на замену убитому.
Считалось также, что кошки могли проникать в потусторонний мир и общаться с духами. Именно поэтому кошку пускают первой в дом во время новоселья: чтобы она договорилась с домовым.
В языческое время вещий кот Баюн был спутником бога Велеса, покровителя скота, богатства и всех животных. Потом покровителем кошек стал считаться святой Власий. В русском фольклоре обширный пласт составляют народные сказки, пословицы и поверья, связанные с кошками и котами.
Владимир Гиляровский в книге «Москва и москвичи» (1926) рассказывает, что вплоть до начала XX века среди купцов сохранялся обычай состязаться, чей кот толще и откормленней.
Российские монархи также ценили кошек, всегда держали их во дворце. У отца Петра I, Алексея Михайловича, был любимый кот, портрет которого изображён на гравюре «Подлинный портрет кота великого князя Московии» Вацлава Холлара. А Пётр Великий издал указ, согласно которому в каждом хозяйстве следовало «иметь при амбарах котов, для охраны таковых и мышей и крыс устрашения». Самого Петра также часто сатирически изображали в виде кота, о чём свидетельствуют многочисленные сохранившиеся до наших дней лубочные картинки.
По преданию в Средние века в Казани существовала особая порода «бойцовых» котов-мышеловов, крупных и сильных, с круглой головой, широкой мордой, выпуклым лбом, крепкой шеей, широкими плечами и коротким хвостом. Также у них была густая длинная шерсть белого или серого окраса, богатые усы и большие выразительные глаза. Сейчас такой породы больше нет, она перемешалась с другими.
Портрет кота царя Алексея Михайловича
Про этого кота есть марийская легенда об осаде Казанского кремля в 1552 году войсками царя Ивана Грозного – «Как марийцы перешли на сторону Москвы», где придворный кот казанского царя (хана) выступает спасителем хозяина, предупреждая его о подкопе под кремлёвскую стену.
А в сочинении В. Н. Берха «Соликамский летописец» под 1597 годом описано событие в Верхтагильском остроге, где Казанский кот, наоборот, несёт хозяину гибель: «В городе Верхтагиле <…> воевода Рюма Языков заеден Казанским котом, которой был при нём несколько лет безотлучно». В ранней редакции летописи так изложено событие в Верхтагильском городке: «А воевода в нём был с Москвы Рюма