Скрестив руки на груди, Шельма улыбнулась, быстро вычислила разницу между возрастом Джин и девочки и добавила:
— Тем более, если на тот момент тебе должно было быть одиннадцать лет.
* * *
Когда Циклоп поднялся в спальню было уже около полуночи и, осторожно открыв дверь, чтобы не разбудить Джин, он обнаружил комнату совершенно непривычно пустой. Вздохнув и без всякого опасения щелкнув выключателем, он прикрыл дверь и принялся устало стягивать одежду. Пусто и одиноко было не только в комнате, но и в его голове — с тех пор, как Джин вляпалась в это дело с новой девочкой, он не только видел, но и чувствовал ее не часто. Она тратила столько сил и внимания на нее, что не находила времени сказать ему и пары слов даже с помощью телепатии.
Она могла бы просто оставить все, как есть, просто не приближаться… Она могла бы, наконец, сказать ему о своих намерениях! Впрочем, он наверняка попытался бы отговорить ее и она об этом прекрасно знала.
Ничего не поделаешь, что сделано, то сделано. Все, что теперь остается — сосредоточиться на вещах, которые он может изменить.
Откинувшись на кровать, он улегся поудобнее и сосредоточился на другом телепате. Сам Циклоп, конечно, телепатических способностей не имел и не мог его напрямую "вызвать", но Ксавье, будучи в сознании, непрерывно сканировал поверхностные мысли каждого в Академии, не забираясь так глубоко, чтобы это можно было считать нарушением личного пространства, но всегда чувствуя достаточно, чтобы опознать желание поговорить с ним лично.
«Я слушаю, Скотт»
«Я вас не разбудил?»
«Я и не ложился»
За много лет общения с профессором Циклоп научился различать оттенки даже в его внутреннем голосе, и в данный момент за «Я и не ложился» скрывалось отеческое усталое «Вас же на минуту оставить нельзя». Когда-нибудь они научатся справляться без него, когда-нибудь он сможет отдохнуть без постоянной тревоги за своих учеников. Впрочем, точно не сегодня.
«Я хочу, чтоб вы взглянули на кое-что… моими глазами»
Глубоко вздохнув, Скотт расслабился и опустил веки за стеклами очков. Сквозь задернутые шторы пробивались утренние лучи, он лежал на кровати, но события прошлой ночи все не желали покидать его. Прежде, чем делиться воспоминаниями с профессором, он долго колебался… Это могло быть важно, а могло и не быть…
…Они ворвались в полутемное помещение заштатного клуба, которое Гамбит не в добрый час выбрал для отдыха. Что-что, а вот отдохнуть ему точно не удалось. Малиновые вспышки то и дело озаряли грязные стены — Гамбит был в ударе и карты еще не кончились. Крики боли и грязная брань становились громче с каждым взрывом, довершая картину.
— Никому ни с места! — рявкнул Циклоп, хотя заранее знал, что это не поможет. — Предлагаю сложить оружие и мирно разойтись по домам, пока нам не пришлось применить силу!
Из дальнего угла послышался недовольный возглас Гамбита: даже будучи зажатым в угол «друзьями», он уверял, что не приглашал Икс-менов на свою вечеринку.
— Мирно?! — прохрипел огромный детина, заряжая автомат. — Ваши пробрались ко мне ночью и убили моего сына! Уроды, ему было всего десять! Вы отправитесь вслед за ним все до единого!
— Смерть мутантам! Очистим землю! — подхватил нестройный хор голосов. Впрочем, «друзьям» явно приходилось отвлекаться еще и на Гамбита, который по-прежнему не собирался умирать, несмотря ни на какие призывы. Толпа надвигалась на Икс-менов.
— Вперед, — угрюмо скомандовал Циклоп.
«Я бы сказал, что он абсолютно верит в то, что говорит, — после некоторой паузы, задумчиво передал Ксавье. — Где он сейчас?»
«В больнице, с легкой руки Логана»
«Если это правда, виновных следует найти как можно скорее. Я займусь этим. Отдыхай».
Когда через пару минут дверь в комнату отворилась и вошла Джин, Скотт уже крепко спал. Она тихонько присела на край кровати и протянула руку, чтобы погладить его по волосам. Джин пропадала в лаборатории с утра до вечера, а последние две ночи и вовсе ночевала там вместе с Морриган. Нужен был либо телепат, чтобы ее постоянно контролировать, либо очередная доза снотворного, чтобы она постоянно спала. Но насколько бесчеловечным было второе, настолько трудно выполнимым первое. И если раньше Сайрин полностью отдавала себя Морриган, забывая о собственных чувствах, стремлениях и мечтах, то теперь это место заняла Джин.
Она нагнулась и осторожно поцеловала Скотта в висок. Будить его нет смысла, ей нужно снова спускаться в лабораторию через десять минут.
Глава 9
Дэниел был единственным из четверых, кто на следующий день нашел в себе силы отправиться на занятия. Причина, впрочем, не имела ничего общего с героизмом — несмотря на переутомление, он просто не мог уснуть. Слишком много всего свалилось в последнее время — слишком о многом нужно было подумать. Варианты развития событий забивали голову и остановить этот бесконечный круговорот он был просто не в силах.
Окна в классе были большие, с видом на зеленые лужайки около школы, но при необходимости пуленепробиваемое стекло немедленно затемнялось — нападения на школу были делом куда более вероятным, чем всем вокруг хотелось бы признать вслух.
На одной из стен висела доска — старая, деревянная, настоящая, вся в мелких зарубках от когтей или импульсных вспышек. Это реликвия, уважение к истории. И, еще немного к доктору Маккою, которому трудно набирать текст на каком-нибудь лэптопе из-за его внушительных когтей и всегда проще взять кусок мела и тряпку.
В углу — сейф с несколькими экстренными дозами нейроблокатора способностей и аптечка. Над ним — фотография прежнего состава Людей Икс, выцветшая, но гордая. Раньше Дэниелу трудно было представить, что люди, возглавляющие их армию, тоже когда-то были подростками, но фотография Первого Класса в смешных костюмах доказывала обратное.
Уже через пару часов за партой парень понял, что совершил глобальную ошибку, но так как отступать он не привык, а также потому что дотащиться до своей комнаты теперь было выше его сил, он продолжал что-то автоматически записывать, хотя едва ли понимал даже что это за предмет. Наконец он сдался, положил голову на руки и уснул. Заметил ли это преподаватель и пытался ли его разбудить, Дэн так и не узнал, в любом случае, он спал слишком крепко, чтобы реагировать на общественное порицание.
Но спалось ему прекрасно, как будто