Выискивая в газете «Все для вас» объявления, я заполняла анкеты с надеждой найти должность продавца, но тщетно. Однажды на последней странице мне попалась запись, которая начиналась так: «Требуется суррогатная мать». Я вспомнила, что смотрела по телевизору передачу. Корреспонденты задавали вопросы русской женщине, которая в Москве рожала детей для состоятельных граждан. «В счет оплаты мне купили квартиру, – хвасталась суррогатная мать. – Я делаю доброе дело!»
Объявление привлекло меня. Почему бы и нет? Государство кинуло нас на обочину, в помойку, обрекло на голод. Мне нужен маленький дом, куда я смогу поселить мать, чтобы мы не ночевали на улице или в подъездах. Имея жилье, можно оформить пенсию. Позвонив по указанному номеру, я разговорилась с женщиной. Она представилась Златой.
Злата назначила встречу в кафе у «Интуриста» на Нижнем рынке. Я пришла чуть раньше и увидела, как женщина лет пятидесяти в норковой шапке и норковой шубе выходит из такси. Мы поздоровались, сели за столик и заказали кофе.
– Ваши условия? – спросила Злата, не поднимая глаз.
– Однокомнатная квартира в Ставрополе. Мы беженцы. Государство лишило нас жилья и имущества. Я хочу, чтобы у матери была крыша над головой.
– Это мудро, – согласилась Злата. – Давайте обговорим детали.
– Давайте.
– У вас есть ребенок?
– Нет.
– Вы курите?
– Не пью и не курю. Я воспитана в строгих чеченских традициях.
– Как же вы собираетесь помочь нам? – удивилась женщина.
– С помощью докторов. А вы как планировали?
– Я… – Злата замялась. – У нас горе. Я бесплодна. Но у мужа все в порядке. Если бы вы согласились… э… естественным путем, без врачей… Тайно.
– Пожалуй, для меня это слишком.
– Мы вряд ли сможем купить вам квартиру в Ставрополе, скорее, домик в близлежащих селах. Но я обеспечу вам питание и проживание на срок беременности.
– Квартира в Ставрополе. Иначе это не имеет смысла. Я рискну здоровьем только ради жилья.
Злата расплакалась:
– У нас нет таких денег.
– Не плачьте. На самом деле я позвонила потому, что хотела понять, как это – искать суррогатную мать, – призналась я.
– А мы испугались, что вы из милиции. Живем с мужем тридцать лет. Дети – это радость, которой мы лишены. Я работник ставропольской Думы. Все документы купим и подделаем. Но на квартиру даже у нас денег нет!
Я пожелала Злате удачи, и она уехала в надежде, что ей однажды удастся найти суррогатную мать.
А меня ждали лекции в университете, на которых преподаватели рассказывали о психологии человека. Студенты обсуждали книгу Эриха Марии Ремарка «Искра жизни». Нам надо было объяснить эпизод, когда солдаты СС натравили на пленного специально обученных собак и те откусили ему уши. Пленный сошел с ума: вообразил себя собакой. Отныне он лаял и выл, ползал на четвереньках и скребся. Другие заключенные привязывали его к ножке кровати и прятали. Пленный выучил команды «тихо!», «сидеть!», «лежать!».
Я сказала, что в данном эпизоде человек добровольно подыграл разуму, чтобы облегчить боль души. Это в глазах окружающих он сошел с ума, а для самого себя он стал собакой, которой в драке откусила уши другая собака. Разве так не бывает? Человек сознательно поставил себя на другой уровень. Все меня внимательно слушали, а преподаватель что-то строчил в блокноте.
Затем началась другая пара, и нам снова задавали интересные вопросы. Выявляли современных западников и славянофилов, сравнивая их с прототипами из истории.
Учиться мне нравилось: все было как в Грозном, только не стреляли на улицах. И, глядя на мир с десятого этажа (там располагалась наша аудитория), я представляла, что мы взгромоздились на самую вершину знаний.
Когда я по всем признакам оказалась западником, преподаватель решил расспросить меня, почему России следует ринуться навстречу цивилизации, а не сохранить свою индивидуальность?
– В России народ живет плохо. Власти нужен раб, покорный и запуганный, но никак не свободный гражданин, который мог бы смело заявить свою позицию, – ответила я.
– А при царе как жили? Ведь был же царь!
– Вот и я о том же. Со времен Ивана Грозного ничто не изменилось. Раньше людей пытали и унижали опричники царя, а теперь это делают тюремщики, милиция и военные. Разве что-то изменилось за последние пятьсот лет?
– А в Европе?
– И в Европе есть проблемы. Но там сейчас хотя бы не пытают. Демократия у них!
– Мысли твои неблагонадежные. Мы все должны любить Россию и ее власть: любую!
– Не люблю, – прямолинейно заявила я.
Далее преподаватель решил выяснить, кто из студентов к какой религии принадлежит.
– Давайте закроем глаза, – предложил он, – и погрузимся в одну весьма поучительную историю. Каждый из вас – путешественник. Вы отправились в дикие, непроходимые леса Амазонки.
– А зачем? – спросила Парашютистка.
– Как зачем? Путешествовать! Отпуск у нас! Уехали из России!
– Хорошо.
– Вы идете по лесу с тяжелым рюкзаком, устали и не выспались. Вот-вот пойдет дождь. Вы не можете вдохнуть полной грудью. Из-за деревьев выскакивают дикари и берут вас в плен. Они тащат вас в пещеру, где повсюду человеческие кости. Вы связаны и очень напуганы. Помимо вас в плену у дикарей находятся: ваш друг, ваш любимый человек, ваш враг, которого вы давно и сильно ненавидите, и незнакомец, совершенно чужой человек. Он оказался в плену раньше всех и успел понаблюдать за «пиршеством».
– Что нам делать?! – послышались испуганные возгласы.
– Появляется вождь – страшный человек с дубинкой в руке. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: именно ею он раскроил черепа вчерашних жертв. Но вы ему понравились. Он улыбается, скаля зубы. Подходит и говорит: «Я убью только одного. Выбор за тобой. Всех остальных я отпущу. Пусть уходят! Но именно ты скажешь мне, кого мы сегодня съедим».
– Незнакомца, – прошептала черноглазая студентка у окна.
– Хм… – Преподаватель задумался. – Действительно, какая от него польза? Это не любимый человек. Не друг. Не враг. Мы его не знаем. В плену незнакомец гораздо дольше нас, не факт, что сумел сохранить рассудок. Ты близка к дзену! От незнания легче отказаться, чем принять его.
Остальные студенты молчали, пытаясь отыскать правильный ответ.
– А я бы друга отдал, – сказал парень, отслуживший в Чечне.
– Друга? Можно и друга! – Преподаватель заулыбался. – Для друга нам не жалко нирваны! Его душа вырвется из колеса сансары в свет чистых энергий. Что для этого нужно? Боль? Незаслуженное предательство? Мучительная смерть? Это разорвет нити, связывающие его с нашим миром, он ускользнет из колеса перерождений и станет свободным. Браво! Ты буддист!
– А если любимого отдать? – спросила Парашютистка.
– Любимого? Ты готова пожертвовать любимым? Ради чего? – Преподаватель