Традиции & Авангард. №3 (10) 2021 - Литературно-художественный журнал. Страница 21

Выйдя на прогулку, любознательный Христофор с палкой в руке погнался за крупной серой крысой, обитавшей во дворе. Я бросилась за ним, а за мной – Ульяна, Глафира и Любомир. Аксинья осталась выть у подъезда.

– Не трогай животное! – на бегу кричала я Христофору. – Не дам тебе крысу мучить, они умные.

– Я не мучить! – Христофор насупился. – Пусть дома живет. У пиратов раньше жили попугаи.

– Мама тебе не разрешит, – сказали девчонки.

Крыса благополучно спряталась за мусорными баками, только хвост мелькнул. Надо сказать, что мусор в Москве никто не сортировал, поэтому мыши и крысы спокойно соседствовали с бездомными кошками и собаками. Их изредка гоняли дворники, поселившиеся в подвале под трубами, – другое жилье трудовым мигрантам не предоставлялось.

Дворники соорудили метлы из веток, у них были яркие светоотражающие жилеты, поэтому дети Тюки с удовольствием вступили с дворниками в разговор. И я решила познакомиться.

– Большую часть зарплаты отбирает начальство. Расписываемся за одну сумму, получаем в два раза меньше, – пожаловались они, узнав, что я из Грозного.

– Московские правозащитники вам не помогают? – спросила я, думая о своем.

– Нет! В подвале крысы бойко снуют, а правозащитников мы не видели ни разу…

От таджиков не пахло табаком или алкоголем, они выглядели порядочными людьми, загнанными в нечеловеческие условия, и в этом я с ними была похожа. Заметив, что мы разговорились, из подвала вышла темноглазая беременная женщина лет тридцати с тазом в руках.

– Меня Бахор зовут, – сказала она и, показав на мужчин, добавила: – А это Рузи и Давладбек.

Бахор приходилась Давладбеку женой, а Рузи оказался его младшим братом. Жили трудовые мигранты в подвале за неимением возможности снять другое жилье. Худой смуглый Рузи то и дело старался услужить жильцам, носил тяжелые сумки, когда видел, что пожилой человек идет из супермаркета. Бахор стирала у подъезда разноцветные пеленки в тазу – год назад у пары родились близнецы. В подвал была проведена вода, но слива не было, и Бахор ловко выплескивала воду из таза на клумбы.

– Рожала я в подвале, скорая к нам не приехала, у нас ведь ни медицинского полиса, ни адреса нет, – призналась она.

Пока дети Тюки бесились на площадке рядом, я вкратце поведала работникам из Таджикистана свою историю и попросила помощи:

– Можно сумку у вас оставить? Там, где живу, я хозяйке не верю.

– Хорошо, – закивали таджики. – Все, кто из Чечни, – нам братья и сестры. Мы тоже знаем, что такое холод, голод и несправедливость. Мы на трубу под потолком поставим твою сумку, там крысы не особо лазают…

– Спасибо!

Возвращаясь с прогулки, мы встретили соседку Ларису.

– Напишу тебе рекомендацию! – оживилась она. – Будто ты нянчила у меня сыновей целый год! Я тебе верю! Ты все время нас выручаешь.

Любомир и Ульяна наслаждались мультиками, а Христофору нравились шумные игры. Мы захватывали заложников: я была полицейским, а Христофор – террористом. Заложниками по моему настоянию стали не младшие брат и сестра, а совок и веник.

Я вербовала Христофора в спецслужбы и уговаривала бороться с мафией. Вместе мы защищали президента галактики (эта роль выпала многострадальному коту Мяо Цзэдуну). Террористы захватили звездолет президента, вылетевший из созвездия Орион к Южной Гидре. Нужно было срочно подобрать пароль к сложной волновой системе, запрограммированной на столкновение с метеоритным дождем.

– Ригель? Бетельгейзе? Арктур? – делал попытки Христофор.

– Нет. Осталась всего минута. Думай еще, – торопила я.

– Что вы тут бормочете? – встряла Марфа Кондратьевна, проходя мимо.

– Фомальгаут? Канопус? – не сдавался Христофор.

– Что это за слова ты выучил с нянькой?! – возмутилась правозащитница. – По-иностранному матом ругаетесь?

– Мы играем. У нас пароль – одна из самых ярких звезд, – объяснила я.

– Мама, иди отсюда и не мешай, – велел Христофор. – Мы с Полиной утром читали книжку о Вселенной.

– Вот еще удумали… – начала было Тюка, но махнула рукой, потому что в кабинете зазвонил телефон.

– Данные перехвата расшифрованы, – вернулась я в игру. – Звезда на букву А. В Древней Персии ее почитали как одну из четырех царских звезд.

– Антарес! – догадался Христофор и счастливо засмеялся. – Президент галактики спасен!

Лев Арнольдович подал голос из своей комнаты:

– Если кто-то снял чеку с боевой гранаты, надо схватить его за кисть и отрубить!

Христофор от удивления выронил Мяо Цзэдуна.

– Полина, пойдем в папино окно смотреть на звезды! – оживились Глафира и Любомир.

Над Битцевским парком разлилось голубоватое сияние. Яркий объект в виде конуса неподвижно завис над макушками деревьев, будто привязанный на невидимом тросе. Дети смотрели, как объект после скачкообразных движений сжался в точку, а затем растворился.

– Это были пришельцы из другой галактики! НЛО! – уверял нас Христофор.

– Есть добрые и злые инопланетяне, – добавила Ульяна.

– Пусть во Вселенной живет больше добрых людей и добрых пришельцев, – вздохнула Глафира.

– Пойдемте пить чай с молоком, – ответила на это я и порадовалась, что дети не считают инопланетян бесами, как Марфа Кондратьевна.

(Продолжение следует…)

Родился в Москве в 1959 году. Окончил Московский институт геодезии, аэрофотосъемки и картографии. Четыре сезона работал геодезистом на севере Тюменской области. Вернувшись, несколько лет водил экскурсии по Москве. После 1991 года работал подсобником на стройках, церковным сторожем. Входил в «Народный фронт», был близок к кружку, группировавшемуся вокруг Александра Меня.

Стихи пишет с начала девяностых. С 2002 по 2005-й участвовал в организованном Мирославом Немировым товариществе мастеров искусств «Осумасшедшевшие безумцы» («ОсумБез»). В настоящее время продолжает работать плотником в церкви, а также публикует в интернете стихотворные фельетоны.

Автор нескольких поэтических сборников. Лауреат Григорьевской литературной премии.