Начало операции Эрик перенес на девять часов. Он прикинул, что развлекательные мероприятия продлятся максимум полтора часа. Воротиться домой после одиннадцати Эльза вряд ли рискнет. Таким образом, участникам долгожданной встречи Эрик дал время излить взаимные чувства и раскрыться в стремительном экспромте.
Наконец он запрыгнул в корзину. Ящик с инструментами поставил на пол, забрызганный краской.
– Готов? – спросил Михаил.
Эрик подал знак:
– Поднимай!
Корзина вздрогнула.
Телескопическая стрела медленно двигала Эрика к балкону. Второй этаж, третий, спутниковая антенна на силикатной стене. Пять, десять секунд – и ты над землей. Куцые шторки на кухне, горшки алой герани, кошка на подоконнике в гостиной… Вот оно, движение ввысь, к намеченной цели! Сердце Эрика екнуло, он откинул крышку ящика, вытащил нож из футляра и спрятал во внутреннем кармане куртки.
– Не порежу, так, пугну, – буркнул Эрик и грузно выдохнул, настраиваясь на дерзкий поступок.
Корзина остановилась в непосредственной близости от балкона. Дно под Эриком качалось и неприятно пружинило. Он взялся за балконную ограду, сваренную из тонких прутков. Это придало ему уверенности.
В комнате за матовым стеклом, между банными полотенцами, вместо шторы висевшими на карнизе, Эрик увидел голую спину Эльзы. На ее плечах лежали загорелые руки незнакомой женщины. Крупные пальцы почесывали щуплые плечи Эльзы, бегали по ее острым лопаткам, ласкали поясницу. Внушительные формы почитательницы Эльзиной худобы просились наружу из-под шелкового халата, слегка прихваченного в талии поясом. На разобранной двуспальной кровати вполоборота к Эрику сидела Алиса. Она тоже была в легком халате. Одной рукой у приоткрытого рта Алиса держала фужер с красным вином, другой – водила по депилированной стройной ноге, выставленной напоказ.
Вдруг пеньюар с фактурного тела незнакомки спланировал на пол, и ее рука нырнула под юбку Эльзы.
– Саша, – дошло до Эрика. – А вот и Саша, – пробубнил прозревший ревнивец.
Как же он не предусмотрел такого развития событий? Женские чувства – особое явление, а женская дружба крепче и мягче мужской. С ним до поры до времени Эльза была открытой и эмоциональной, а он предстал перед кроткой девушкой неотесанным чурбаном, долбящим ее эластичную плоть в погоне за собственными достижениями.
Незнакомка и Эльза не выпускали друг друга из жгучих объятий. Алиса одобрительно гудела и пила рубиновое вино.
Вот почему Эльза собирала женские журналы, озарило Эрика. Она искала совершенство в женской натуре, упивалась изяществом складных фигур, изгибами шей, статностью ног, густотой натуральных волос.
А вдруг он вторгся на их репетицию? Положим, они готовятся к фотосессии и запустят ее в соцсетях. Сейчас все стремятся к публичности, выворачивают наизнанку душу, напоказ выставляют тела, устраивают групповые перфомансы, флешмобы. У каждого есть шанс на пару минут успеха в онлайне, а при удачном стечении обстоятельств и минимуме одежды на теле можно рассчитывать и на длительное признание.
Короче, он попал в дурацкое положение. Этот случай не тот, чтобы рушить семью, а значит, пора уходить.
Тут снизу раздалось:
– Эй, Самоделкин! Работать будем? – Михаил словно прочел поспешные мысли клиента. – Скоро стемнеет!
– Опускай! – скомандовал Эрик.
Вышкарь распечатал новую пачку сигарет и закурил. Но прежде чем он взялся за рычаги, на балконе появилась Алиса.
– У нас гости! Элли, это вроде бы твой! – опознала она косорукого мастера.
В захмелевших глазах Алисы Эрик отобразился диковинным зверьком, помещенным в спецманеж для всеобщего обозрения.
Обернутые влажными полотенцами, Саша и Эльза босиком выскочили на балкон.
Корзина отчалила от просевших перил.
– Ладно уж, лезь сюда, коль пришел. Покоя от тебя нет, везде достанешь, – рявкнула Эльза на мужа.
Саша, едва удерживая махровый аксессуар на гладком, лоснящемся теле, добавила:
– Мужчин мы, кажется, не приглашали. На кой черт они нам?
– Да ладно вам, – вступилась за Эрика Алиса. – Спорим, у него в ящике шампанское. – И, залпом покончив с вином, кинула в Эльзу упрек: – Смельчак мужик у тебя, и не фиг его костерить!
Эрик, польщенный приглашением Эльзы, вцепился правой рукой за гнутый пруток балконной ограды. Он вылез наполовину из корзины и перекинул ногу через металлический поручень. Подтянувшись, левой рукой Эрик ухватился за перила балкона.
– Комик, тебе вверх или вниз? – отозвался с земли Михаил, удивленный опасными маневрами Эрика.
Но поднимать корзину было поздно. Опора ушла из-под ног Эрика. Он повис на руках, держась за прутки ограды. Постепенно Эрик сполз к балконной плите. Алиса и Эльза вскрикнули и схватили его за локти. Михаил попытался вернуть корзину на прежнее место, но не успел. Пальцы Эрика разжались и съехали по мягкому оцинкованному отливу. Освободившись от опеки подруг, он полетел вниз. Плечом Эрик ударился о подоспевший борт – Михаил почти поймал пикирующего спеца. От удара Эрика развернуло, на уровне второго этажа он врезался грудью в густую крону вишни. Подруги ахнули: то ли от кромешного ужаса, затмившего их нежный междусобойчик, то ли от слабой надежды, что дерево спасет храбреца.
Эрика крутануло вокруг гибкого шершавого ствола, и он почувствовал, как что-то острое и горячее проткнуло ему грудь.
«Ножи должны быть всегда наточенными и чистыми», – вспомнил Эрик крылатую фразу отца.
Осыпанный листвой и мелкими ветками, Эрик рухнул в палисадник. Вслед за ним в полет пустилось полотенце Эльзы.
С балкона послышались истошные женские крики. Михаил бросился в кусты, причитая:
– Откуда ты взялся, уколотый в задницу?
Сбегались люди, кто-то вызвал скорую.
Эльза навестила Эрика на второй день после того, как его перевели из реанимации в палату. С собой она взяла фрукты, печенье и минеральную воду.
Эрик лежал под капельницей. Он смотрел в окно на шуршащую листву векового вяза, сквозь которую тусклыми синеватыми островками пробивалось вечернее небо.
– Я пришла по делу, – сказала Эльза уверенно, убедившись, что мужчина, стонавший в противоположном углу, ее не слышит. – Мы не подходим друг другу. Нам противопоказано быть вместе. Я от тебя ухожу. – Она открыла бутылку, глотнула теплой воды и решительно завершила: – Ты к тому же еще и опасный шизоид. Не нужна мне такая любовь – невыносимая.
Эрик был спокоен и бледен. Эльзы, казалось, не замечал. Больше живым она его не видела.
…Спустя три месяца после смерти сына Бориса Францевича нашли в сосновом бору неподалеку от Вислинского залива. Он сидел на земле, прижавшись спиной к ребристому стволу высокой сосны, и хрустальным прищуренным взглядом, будто кого-то выискивал на горизонте, буравил смиренную водную гладь. Рядом, в низкорослом малиннике, из-под россыпей высохшей хвои торчал «Вальтер Р38».
В следующем году Гофманы уехали в Германию.