– Не такой уж он, собственно, и пьяный, – отреагировал Максим.
– Ну помогите, пожалуйста. – В ее голосе звучали просящие нотки.
– Черт с вами, – махнул рукой Уткин. – Пошли.
Втроем они добрели до крыльца, кое-как поднялись по ступенькам и зашли в дом. В большом холле Синьков решительно оттолкнул всех и рванул по коридору направо.
«Куда это он?» – подумал Уткин, разглядывая при ярком свете люстры жену Синькова. Невысокая, темноволосая, с такими же темными глазами. И фигурка ничего, подумал про себя Максим Васильевич, чувствуя опять нарастающее недовольство. Досталась же такому! Теперь недовольство было направлено на конкретного адресата – Алексея Синькова.
А вслух Максим сказал:
– Тогда и я пойду. Домой поеду.
– Вы извините за него, – сказала жена Синькова. – Мы не познакомились. Аня.
– Максим… Васильевич.
– Максим Васильевич, извините еще раз, но вы брюки испачкали.
Максим посмотрел вниз. Мало того, что штанины были забрызганы, но на одной из них виднелся и грязный след от синьковской обуви.
– Да, – сказал он. – И что из этого?
– Почистить можно.
– Да, пожалуй.
Он снял пальто, разулся, с грустью глянув на грязные туфли, махнул рукой и прошел вслед за Аней в ванную. Там он, как мог, с помощью влажных салфеток почистил брюки, потом помыл руки и вышел из ванной. В освещенной комнате слышались голоса, и Максим шагнул туда. Леха, развалившись, сидел на диване и щелкал пультом от телевизора.
– Главное, что в сортир успел, – довольным голосом сказал он. – Ну вот, Макс, так я и живу. Хочешь домик посмотреть? Это холл, например, – он широко взмахнул рукой.
Уткин невольно проследил за направлением движения – холл, действительно, был немаленький. Мебели здесь было немного и поэтому присутствовало ощущение простора.
– Нет, спасибо, – ответил Уткин. – Мне пора.
– Ну да, юбилей. Ладно, отметишь, приходи ко мне. Возьму на работу. Дом тоже построишь. А то в квартире тесно, наверное?
– Нормально.
– Да что нормального? Взяток не дают, на зарплату не проживешь. Жена кормит, да?
Максим почувствовал, что раздражение переходит в настоящую злость. Но тут в комнату вошла Аня.
– Все в порядке? Почистили? – спросила она у Уткина.
– Да, спасибо.
– Анют, а накрой нам полянку маленькую, мы с другом посидим немножко, – подал с дивана голос Синьков.
– Нет, поеду. Пора мне.
– А если не выпущу? – пьяно засмеялся Алексей.
В это время в кармане у Уткина снова заиграл «Марш славянки». Он достал телефон. Это была Юля Головина. Странно.
– Да.
– Максим Васильевич, вы извините, что беспокою. Вы не могли бы приехать ко мне? Это ненадолго. Мне ваша помощь нужна.
Максим покосился на Синькова и ответил:
– Сейчас. Через минутку перезвоню. Хорошо?
– Да, конечно. Извините.
– Вот, – развел Уткин руками. – Ехать надо. Срочно.
– Давай, – махнул руками Леха, казалось, на ходу теряя интерес к нему. – Если надумаешь, жду.
– Я вас провожу, – сказала Аня.
Они вышли в прихожую. Максим быстро оделся.
– Вы извините, – сказала Аня. – Он, когда выпьет, может что угодно наговорить. А вообще – он хороший.
– Не волнуйтесь, ничего он не наговорил, – усмехнулся Уткин и не удержался от вопроса: – А вы давно с ним?
– Семь лет уже. Деток двое. Они наверху играют. Нормально все у нас. Другие хуже живут.
Максим не стал спрашивать, что она имела в виду, попрощался и быстро выскочил из дома и побежал к калитке.
– Может, такси вызвать надо? – крикнула с порога Аня.
– Ничего, сам вызову, – на ходу ответил Уткин.
Впрочем, через минуту он немного пожалел об этом решении. На улице все так же противно моросило, фонари слабо светили и, чтобы позвонить по телефону, он прикрыл его полой куртки.
– Юля, я слушаю. Что стряслось?
– Максим Васильевич, простите ради бога. Такая история: мой парень, он очень ревнивый, он уезжал в командировку на четыре дня. Мы по телефону с ним разговаривали все время. И вот вчера я сдуру ему рассказала, что Асеев Петр Иванович мне предлагал… ну, короче, переспать с ним. А он психовать начал, сказал, что приедет и сначала со мной разберется, а потом с ним. Он вот-вот приедет. Поговорите с ним, а? Только вы его успокоить сможете.
– Когда? Сейчас?
– Да. Если можно. Я боюсь.
Уткин минутку поколебался:
– Ладно, семь бед – один ответ. Адрес напомни.
У Юли он был однажды, в прошлом году на ее дне рождения. Поддался уговорам, а потом сбежал, оставив молодежь веселиться. Адрес, естественно, помнил плохо.
Она продиктовала, и он, сделав усилие, запомнил.
– Еду, такси сейчас вызову только.
– Спасибо огромное.
Максим набрал номер такси и первым делом спросил:
– Долго ждать? А то замерзну здесь.
– Минутку, – сказала девушка. – Нет, недолго. Максимум – пять минут.
И опять такси приехало быстро, что было даже странно для пятничного вечера, о чем Уткин и не преминул сказать водителю.
– Да нет, ничего странного, – засмеялся тот. – Рано еще. Вот когда развоз начнется часов в одиннадцать, тогда напряженно будет.
Они ехали в машине, и Максим откинулся на подголовник. «Хорошая девочка Юля», – подумал он. Неудивительно, что старая сволочь Асеев ей всякие предложения делает. Уткин подумал вдруг, что и сам был бы не прочь предложить ей нечто подобное, но подсознательно побаивался. Чего? Себя, жены, отказа? Он и сам не мог толком понять. А так – симпатичная, умненькая, иногда, правда, позволяла себе некие капризы. Но это двадцатисемилетней незамужней девушке прощали. Юля жила одна: родители снимали для нее квартиру. Понятно, что девушка хотела замуж, и в последнее время что-то у нее вроде стало наклевываться. «С этим ревнивцем, что ли», – подумал Максим. Наверное.
Они немножко поплутали между панельных пятиэтажек и наконец затормозили у нужного подъезда.
– Нумерация здесь такая, что сам черт ногу сломит, – извиняющимся тоном сказал таксист на прощание.
20:50.
Юля открыла сразу. Спортивный костюм, почти полное отсутствие макияжа. Русая челочка, курносый носик, встревоженные глазки. Только бледная очень.
– Спасибо, Максим Васильевич, что пришли… – начала она.
– Не за что, – перебил ее Уткин. – Как здоровье-то?
– Нормально уже. Выписали. В понедельник… то есть во вторник на работу выйду. Вы раздевайтесь, проходите.
– Разденусь, только учти, что времени мало.
Он снял куртку, разулся и прошел в комнату.
– Наденьте тапочки, прохладно в квартире. – Юля подала ему мужские тапки.
Размер так сорок пятый, прикинул Максим, всовывая в них ноги.
– Рассказывай, что у тебя, – сказал он, усаживаясь на диване.
– У меня есть парень, зовут Антон. Он хороший, мы с ним хотим пожениться, год уже вместе живем, и отношения у нас очень хорошие. Доверительные. Ну, я так думала, – Юля замолчала.
– И? – поторопил ее Максим.
– Ну а вчера