Конкретнее… Вот акация… Вот арча… Вон, через дорогу, гостиница «Ташкент» развернулась огромной книгой…
– Вот конкретнее:
Усто шоир Рамз Бабаджан
Нахмурился и смотрит тучей.
Мне кажется: схожу с ума
Извилин лестницей скрипучей.
Рамз улыбается:
– Ах, Гудя, Гудя, не ищи свою священную корову…
Он задумался и медленно произнес:
– Разве что Пушкин… Хамид Алимджан… Но это же гении…
IX
Через квартал от нашего дома однажды смрадно задышало шелкомотальное производство нового комбината авровых тканей. На всю свою жизнь запомнил я с той поры, как смачно «благоухают» тонны коконов, запаренных в кипятке…
Отец говорит:
– Пускай уже смердит эта фабрика… С нас не убудет, а Родина станет богаче. Раньше ехали к нам за пенькой и пушниной. А теперь мы живем в самой передовой стране…
* * *
– Эй, бола! – шумит узбечка-погодок из той моей бесшабашной юности. – Урюку с земля не возьми. Пусть пи-тичке останеца. Ти люще тазику мой памадоры купи. Всего одну рубл стоит.
И вот тащу я домой курган кровавых томатов. А Шахерезада в легких штанах с орнаментальным шитьем, ниспадающим до остроносых галош, которые у нее на босу ногу, стрижет тень чинары ножницами своих сурьмяных бровей и кричит мне вслед:
– Ой, малчик, памадор скушишь – тазику назад принеси…
По нашей улице, во всю ее шестикилометровую длину, еще недавно широкой лентой тянулся цветник. Справа от него – дорога в одну сторону, слева – в обратную. Сочной сладостью аромата белых, желтых, алых, черных, бархатных и даже мохнатых розочек, розанчиков и целых розин, которые с доброе чайное блюдце лицом, ласкала и целовала улица наша всех без разбора… Все люди – братья потому что. И счастья хватит на всех, если его хорошо поделить.
Даже собаки у нас в махалля были какие-то добрые и совсем не кусачие. Если когда и лаяли, то неохотно, по-барски, с ленивым апломбом. Такие вот гордые были псы.
Комбинат съел и сады, и розы. На месте садов выросли могучие цеха. Цветник разровняли, две дороги соединили в одну и заковали в черный асфальт. Зашуршали на нем троллейбусы.
И чинару срубили, чтобы ее вековые руки не мешали новым рогатым машинам везти текстильщиков на работу, а потом – с работы домой.
Исчезла моя узбечка. Осатанели псы. Улица вздыбилась пылью и суетой. Но это была уже совершенно другая улица.
А шелк комбината так и не порадовал наших мам и сестер. Им его не хватило.
…Хорошо помню, была фотография, старая, черно-белая, слегка пожелтевшая от времени, на которой мы вчетвером: Минька Шахновский верхом на Майке, посередине Рамз Бабаджан, а справа я… Не знаю, куда она подевалась, словно как растворилась во времени… А вот стихи Рамза Насыровича в память врезались навсегда, и сдается, что были они написаны на оборотной стороне снимка:
Фото детства… Забытое фото.
Светлый миг босоногой отваги.
Почему мне заплакать охота
Перед этим кусочком бумаги?
Словно где-то зарницы блеснули,
Но как молнией вдруг обожгли.
Почему же мне фото вернули,
А вот детство вернуть не смогли? [39]
Николай Поздняков
По профессии судоводитель, капитан дальнего плавания. Окончил Великоустюгское речное училище, Ленинградское речное училище и Ленинградский институт водного транспорта. Продолжительное время работал в Северо-Западном речном пароходстве на судах загранплавания смешанного, «река-море», плавания, затем капитаном – наставником службы безопасности судовождения. Дважды был признан лучшим капитаном Северо-Запада. Присвоено звание Почётного работника речного флота.
В девяностые годы уехал за границу и десять лет служил капитаном на судах иностранных судовладельцев, под разными флагами. Там и начал писать стихи.
На сайте «Стихи. ру» номинирован на премии «Наследие», «Поэт года – 2020» и «Георгиевская лента». Член Российского союза писателей и Интернационального Союза писателей.
Магия стиха
Магия чарующая слов,
Что собраны в строку по ритму звука, —
Есть волшебство, уменье и наука,
Фантазии полуночные снов.
Есть смысл – не просто так набор видений,
Осознанно пришедших или в шутку
В очнувшийся всего лишь на минутку
Мой мозг – он тонет в массе впечатлений,
Присыпан словно горьким чёрным перцем,
Что жжёт его… А пепел – прямо в сердце!
Мы в матрице космической небесной
Мы в матрице космической небесной.
Кем создана она? Ответ известный.
Потратил Бог шесть дней на созидание,
В подарок дал нам зренье, осязание.
Внушил, что есть душа и мир реален,
И отдалился, стал совсем нейтрален.
Сознанье каждого из нас вполне свободно.
Мы обсуждаем то, что видим, принародно.
Внутри же многих всё живёт непонимание —
Большие мы иль малые создания?
Мы в мире бесконечном, неизвестном —
Иль мир внутри у нас, зажатый тесно?
Где истина? Кто нами верховодит?
Уходим в вечность, если знание приходит.
Взгляните: кто познал конец – начало —
Тот пробыл в этой жизни очень мало.
Но таково условие игры!
А мы внутри или снаружи – до поры?!
Я русский!
Я русский! Не скрывая это,
Скажу открыто всем в глаза.
Мерилом горя в мире этом
Мне служит детская слеза!
Немало раз людей спасая
От бед, от войн и от вранья,
Я шёл, себе не позволяя
Обид, хоть хаяли меня…
Собой Европу закрываю
От разных бед не первый век…
Судьба мне выпала такая —
Я просто русский человек.
Не раз делился хлебом-солью
Я с теми, кто унижен был.
Предательства ода́рен болью…
Соседям помогал, не выл
И не кричал, что мир обязан
Мне очень многим за труды…
Я русский! Клятвой правды связан!
Иду, и помыслы чисты!
Мерилом счастья в мире служит
Звучащий громко детский смех!
Я многим в этом мире нужен!
Живу и выручаю всех…