Эти мои размышления прервал нашедший меня командир роты саперов, который увидев меня, обрадовался и произнес:
— Ну, наконец-то, нашёл. Командир, тут мои ребята побегали по лесу и нашли кое- что интересное.
Он как-то хитро на меня посмотрел и продолжил:
— Позиции гаубичной батареи МЛ — 20. Сами орудия разбиты и приведены в негодность, но там рядом отыскали небольшой склад боеприпасов к ним, сто два снаряда. Может ещё раз минируем дорогу? Детонаторы и провода есть, ночью все сделаем, а как колонны немцев утром пойдут, так и рванем. Прошлый раз хорошо же получилось. — Тараторил ротный.
А я размышлял:
— В принципе, такая диверсия сейчас точно не помешает. Но устроить её можно только перед тем, как соберёмся покинуть этот лес, чтобы не нарваться на неприятности. Немцы ведь, наверняка, захотят найти тех, кто подобным образом портит им жизнь. Всё-таки, прошлыми подрывами мы нехило замедлили их передвижение, и наши разведчики докладывали, что теперь впереди наступающих частей немцев вместе с разведкой идут саперы, проверяющие дороги.
— Идея мне нравится. Только поступим мы следующим образом. Дорогу будем минировать, но несколько в стороне от основной. После того, как пройдёмся по аэродромам, нас наверняка попробуют зажать и не позволят уйти в большие лесные массивы. Чтобы этого избежать, мы и используем минную ловушку. Притормозим слегка переброску немецких частей, отправленных на перехват. Пойдём, на карте покажу, где будем минировать. Сделать это надо будет за пару следующих дней.
Слушая ротного и размышляя о том, чтобы притормозить движение наступающих немцев, мне в голову неожиданно пришла идея, каким образом сделать это более эффективно.
По большому счету, мы и так захватом аэродромов наведем неслабого шороха. А если при этом заведём в ловушку преследователей и чуть пошумим, изображая идущую на прорыв серьезную моторизированную часть, вряд ли это останется без внимания немецкого командования. Наверняка, им поневоле придется использовать некоторую часть наступающих войск, чтобы нивелировать угрозу с тыла.
Фишка в том, что, если действовать грамотно, ни хрена у них не получится нас зажать, что называется, между молотом и наковальней. Есть вариант, пошумев без особых проблем, ускользнуть.
В общем, неожиданно у меня в голове появилось дополнение к уже разработанному плану наших действий, детали которого потребовалось обсудить с начштаба, чтобы он, пока мы будем отсутствовать, смог доработать задуманное и поискать подводные камни в этих дополнениях. Но, в любом случае, подстраховаться минной ловушкой после захвата аэродромов лишним не будет. Поэтому, с начштаба мы поговорили уже после того, как я указал ротному на карте место минирования.
Тот от подобной идеи восторга не испытал, но признал, что, действуя подобным образом, у нас есть шанс заставить немцев понервничать.
С тем и расстались.
Всё-таки, доставшаяся мне способность реально имбовая, и я подозреваю, что пользуюсь ей недостаточно эффективно. Может, конечно, я ошибаюсь, но не могу избавиться от подобного чувства.
Сразу, как только мы покинули лесной массив, уже через несколько километров стало ясно, что ремонтников я потащил за собой зря. Похоже, немцы не теряли время даром и начали активно заниматься сбором трофеев. По крайней мере, в этот раз я, проверяя дорогу и окрестности, ничего, кроме битой техники, непригодной к использованию, найти не смог.
Мы по дороге из-за ограниченности во времени даже не останавливались для осмотра скоплений техники. Понятно, что у Борисова руки чесались, чтобы осмотреть находки, но смысла в этом я не видел и продолжал движение без остановок. У меня, в связи с этим, даже мелькнула мысль отправить Борисова с его людьми обратно. Но я не стал этого делать, и как выяснилось чуть позже, очень правильно поступил.
Нет, техники мы так и не нашли, зато обнаружили нечто другое.
Приблизительно на середине пути, объезжая по проселочной дороге одну из деревень, я, обследуя местность при помощи способности, обнаружил чуть в стороне от поселения подобия огромных сараев, битком набитых пленными красноармейцами. Притом охранял этих пленников взвод немцев.
Вопрос, освобождать пленных или нет, не стоял. По любому, мы будем это делать. Другой вопрос, когда этим лучше заняться. Прямо сейчас или по пути обратно?
Немного подумав, решил заняться освобождением, не откладывая. Задержимся ненадолго, зато, будет чем озадачить Борисова с его людьми. К нашему возвращению они, может быть, успеют отвезти и укрыть людей в нашем лесу.
Здесь тихо сработать не получилось. Вернее, мы даже не пытались этого делать из-за того же ограничения по времени. Строения стояли на отшибе, и чтобы подобраться к ним незамеченными, пришлось бы потратить непозволительно много времени.
Действовали мы в высшей степени нагло. Подъехали, освещая все вокруг, как будто, так и надо, и открыли стрельбу по так и не всревожившимся немцам. Мотострелки стреляли по трем парам охраняющих периметр патруля. А мой броневик вёл огонь из обоих стволов ДШКа по сараю, стоящему чуть в стороне от других строений. Он был и размерами поменьше остальных.
Именно в нем отдыхало основное количество немцев, и деревянные стены этого строения не стали преградой для крупнокалиберных пуль.
Управились с этим делом мы очень быстро. Я отбыл сразу, как перестали вести огонь. Даже зачистку оставили на людей Борисова, не желая тратить на это время. Да и задачу по вывозу людей я ему ставил чуть ли не на ходу.
В общем, задержались ненадолго, захватили с собой пять пустых грузовиков и отправились дальше.
Так легко с помощью нашим мотострелкам, как с освобождением пленных, не получилось.
Похоже, немцы всерьез вознамерились уничтожить наше подразделение, во чтобы не стало.
Не могу сказать, какое количество людей они задействовали, блокируя совсем даже не маленький лесной массив. Но даже возле южной его оконечности, где у нас назначена встреча, я, разведывая местность, насчитал четыре лагеря, в каждом из которых отдыхало до роты солдат.
Здесь о том, чтобы действовать силой, и речи идти не могло. Мы просто не справимся и влипнем в неприятности. Поэтому операция по спасению наших людей затянулась чуть ли не до рассвета и до последнего висела на волоске.
Дело в том, что между этими полевыми лагерями немцев они устроили уйму секретов и натыкали какое-то немыслимое количество пулеметных точек.
Чтобы понять, насколько все было непросто, скажу, что нам пришлось вырезать семь пулеметных расчётов и девять секретов, подобраться к которым на приемлемую дистанцию было невообразимо сложно.
Не будь у меня моей способности, при помощи которой я нашёл все эти