По тому, как он потупил взгляд, я понял, что да, первая.
— Вот где собака зарыта, тогда все понятно. Кухлянских, не будь дураком, не подходит тебе эта Любочка, сам подумай, нафига тебе змея, способная ужалить в самый неподходящий момент. Ведь если ей удастся обмануть тебя один раз, ей захочется делать это и дальше. Так и будешь всю жизнь воспитывать чужих детей. Оно тебе надо? Не надо, поэтому наплюй и забудь. Вон обрати лучше внимание на новую девушку, которую к тебе приставили, на мой взгляд она сто очков форы даст этой Любочке.
На этих словах Кухлянских, как ни странно, оживился и прошептал
— Ты что, командир! Видел, какая она неприступная и строгая? Как к такой подъехать?
«Ага, значит, помимо Любочки и на других тоже смотрит, значит, не все потеряно», — подумал я и хотел было начать объяснять, как ухаживать за девушками, которые кажутся неприступными, но не пришлось, потому что эта самая неприступная как раз появилась в палате.
Сам не знаю, что на меня нашло, но я не задумываясь, глядя на эту красавицу, произнес:
— Девушка, вы уж простите меня, бестолкового, но не могу я больше смотреть на страдания моего друга, который влюбился в вас без памяти, готов жениться, не слезая с кровати, только боится в этом признаться.
Девушка вспыхнула как маков цвет, застеснялась и тихо пробормотала:
— Скажете тоже…
Кухлянских тоже покраснел как помидор и попытался было возмутиться, начав что-то говорить, но я не позволил ему продолжить и наехал на него по полной программе
— Что такое? Как на поле боя, так храбрец, каких поискать, не кланяющийся пулям, а девушке, которая тебе нравится, и два слова сказать боишься? Трус ты, Кухлянских, и мне за тебя стыдно, да и правда, нахрена ты кому нужен такой нерешительный. Подобной девушке, — тут я некультурно ткнул пальцем в её сторону, — нужен решительный мужик, который схватит её в охапку и потащит в ЗАГС.
Я посмотрел на него долгим взглядом, выдержал паузу и добавил:
— В охапку тебе, конечно, ещё рано, но язык-то у тебя не ранен, мог бы и рассказать красавице о любви своей неземной.
Я изображал гнев, а про себя ухохатывался, глядя на этих двоих, уже взрослых, но стесняющихся как дети. Девушка, кстати, делая это, как она думала, незаметно, оценивающе постреливала глазками на Кухлянских. А я, посчитав, что сделал все, что от меня зависело, махнул рукой, изображая досаду, и закончил представление следующими словами:
— Ладно, дальше сами разберётесь, надеюсь, у вас хватит ума пожениться до того, как мы отправимся воевать дальше.
С этими словами под жалобное «командир» от Кухлянских я покинул палату. Если у них после моего выступления не начнутся шуры-муры, значит, ни фига я не понимаю в этой жизни.
Едва я вышел из больницы, как у меня сразу же возникло желание, наплевав на все, в первую очередь отправиться к Насте. Остановило меня только понимание, что она сейчас на занятиях, а полдня ожидания возле университета — это совсем не то, чем мне следует сейчас заниматься. Поэтому, собравшись в кулачок, я отбросил пока мысли о зазнобе и предложил Илье ехать в этот его центр, где мне придется какое-то неопределённое время обитать.
Расположен он был, кстати сказать, не особо далеко от города, да ещё и с той стороны, где находилась больница, поэтому добрались мы туда довольно быстро.
Уже по прибытии до меня дошло, что всё-таки рано я сорвался с места, по сути забив на лечение, всё-таки за время этого короткого пути меня слегка растрясло, что немедленно сказалось на самочувствии. Появилась непонятная слабость, заныли поломанные ребра, и в самой ране возникла пока не сильная тянущая боль.
Беда в том, что отдохнуть сразу не получилось, пришлось знакомиться с руководством центра, пить чай с командиром и разговаривать о жизни, в общем, вымотался до предела и в какой-то момент, извинившись, попросил показать мне моё место обитания объяснив, что после ранения мне ещё трудно долгое время находиться на ногах.
В итоге до выделенной мне квартиры я добрался с трудом, хоть и старался при этом всеми силами показать окружающим, что со мной все в порядке.
Пока Илья занимался организационными вопросами, договариваясь с местными медиками о своевременных перевязках и с кухней о питании, я, завалившись на диван, неожиданно вырубился. Нет, сознание не терял, просто уснул и проспал и обед, и момент, когда надо было отправляться к Насте, чтобы встретить её на пути из университета.
Думал было просто съездить к ней домой, но не стал этого делать, не захотел видеть хари её родителей и трепать себе нервы. Лучше уж потерпеть денёк, чем психовать из-за их отношения. Нет, понятно, что мне с ними придётся контактировать, если Настя станет моей женой, но это будет потом, сейчас я как-то не особо готов к этому общению.
Приняв решение отложить поездку на завтра, я бездельничать не стал и в своём бестелесном виде занялся изучением этого центра и наблюдением за занятиями бойцов, а посмотреть на самом деле было на что.
Учеников здесь было не особо много, я насчитал всего триста человек, и их обучение, как я понял, здесь поставлено на поток. Пришел я к такому выводу, наблюдая за учебой отдельных групп, интенсивность и сложность которой довольно сильно отличалась у этих мини-подразделений. Некоторые группы явно были сформированы совсем недавно, и в их занятиях упор был сделан на физическую подготовку. Другие, уже явно сработанные подразделения занимались по большей части на полигоне, отрабатывая различные тактические схемы и отшлифовывая приобретенные знания и умения на практике.
В целом, здешний подход к обучению мне понравился, но и кое-какие недостатки я обнаружил. Правда, делать выводы я пока не стал, ведь вполне может быть, что я просто не увидел все их занятия. Позже разберусь, что здесь и как и, возможно, что-то даже привнесу из наработок будущего, благо, что тему знаю не понаслышке.
На следующий день проснулся на рассвете, чувствуя себя замечательно, поэтому решил покататься по городу.
Пришла пора всерьез заняться местными бандитами с поиском их мест обитания. К тому же мне в голову пришла неплохая, как по мне, идея, как мне отбирать бойцов в свою бригаду из обучаемых здесь осназовцев. Где ещё лучше проверить бойцов, как не в настоящем