***
— Она простыла из-за меня!
— Завязывай винить себя, девочка. Дети болеют. Иногда это случается независимо от наших желаний.
— Если бы мы никуда не пошли, она бы не заболела!
— Рада! Завязывай говорить глупости, — возразил Влас. — Это банальная простуда. Через пару дней Стася будет бегать. У нее прекрасный иммунитет.
— Через пару дней у тебя грандиозная гулянка.
— Ой, да было бы о чем волноваться. Ну давай все отменим?
— Вы чего? Какой отменим! — раздался хриплый голос Стаси из-под одеяла. — У меня даже температуры толком нет!
— Ну вот, а ты волнуешься, — мягко пожурил Влас Радмилу. — Спокойной ночи, сестренка. Если что-то нужно, зови.
— Нужно поспать, а вы там шушукаетесь! Двери уже закройте, — зевнула Стася.
Влас послушно запер двери, обернулся к Радмиле.
— Я зверски голоден, — словно по секрету сообщил он.
Почему-то Радмиле казалось, что Влас говорит сейчас не о гастрономическом голоде. По крайней мере, взгляд у него был настолько горящим, что Радмила отвернулась.
Тихоновский вернулся домой гораздо позже, чем хотела бы Радмила. Стася поужинала без особого аппетита. И с каждой минутой расклеивалась все больше. В итоге Рада отправила девочку в постель, измерила ей температуру, приготовила теплый чай с медом. Становилось ясно, что девочка простыла. И теперь Радмила винила, конечно же, себя. Если бы она более внимательно смотрела за Стасей, ничего не случилось бы.
А Влас был спокоен. Это не первая простуда сестры. Он знает, что делать и как лечить Стасю.
Это успокаивало, да. Но совесть Филатовой грызла ее со страшной силой.
— Ты сама-то ела? — нахмурился Влас, когда они вдвоем вернулись на кухню.
По пути из детской Влас избавился от галстука и пиджака, подвернул рукава рубашки. Да и вообще выглядел по-домашнему растрепано и слегка уставшим.
Потому Рада хмуро указала ему на стул.
— Мой руки, садись, я принесу твой ужин, — распорядилась Радмила.
Влас, на удивление, не спорил. Послушно вымыл руки, вернулся за стол, занял место на высоком стуле.
Для двоих было достаточно места и за небольшим островом-стойкой. Рада позволила себе побыть немного хозяйкой на кухне. Разложила ужин по тарелкам. Поставила перед Власом.
— Хочешь вина?
— Нет, — покачала головой Радмила. — Со Стасей точно все будет в порядке?
— Точно, — без сомнений кивнул Тихоновский. — Расскажи, как у вас прошел вечер?
— Весело, — хмыкнула Радмила.
***
— И куда же ты направилась?
— Спать.
— На кровати гораздо удобнее.
— Диван мне очень нравится. Я могу спокойно спать на нем. Не стоит уступать мне свою постель.
— Глупости какие, Радмила Алексеевна, — зевнул Влас, он уже был переодет в домашнюю футболку и спортивные брюки. — Я зверски устал. Не настроен на спор. Давай просто ляжем спать?
— В одну постель?
— Почему нет?
— Издеваешься?
— Мечтаю, — хмыкнул Тихоновский, а Радмила покраснела. — Брось, Рада, ты ведь не боишься меня? И потом, я зверски устал. Просто очень хочу спать.
Влас демонстративно постучал пальцем по циферблату часов. Почти три часа ночи, да. Спать хотелось не только Тихоновскому. Рада и сама с трудом сдерживала зевки, а глаза едва удавалось держать открытыми.
— Учти, ничего такого, ясно?! — буркнула Рада.
Они переговаривались в коридоре. Влас действительно не собирался отпускать ее спать на диван. Даже не вынимал из шкафа запасные одеяло и подушку. И свет погасил во всей квартире, оставив лишь ночник в спальне.
— Учту, — раздалось в ответ.
Филатова осторожно прилегла на свою половину кровати. Длинная футболка надежно прятала все стратегически важные места на теле девушки. К тому же Радмила почти с головой укуталась в одеяло.
Влас занял свободную половину. Радмила напряженно вслушивалась в каждый шорох, каждый звук в темноте.
О чем думала Рада? Футболка надежно закрывает? Ну-ну, как же!
Влас ловко устроился за ее спиной. Его рука оказалась на женской талии, каким-то чудом вдруг пробралась под футболку.
— Спи, — пробормотал мужчина, а Рада ощутила, как по шее прошлось горячее дыхание. И табун мурашек помчался по коже.
— Можешь отодвинуться?
— Конечно же, нет, — еще тише пробормотал Тихоновский.
— Влас!
— Малышка, я вырубаюсь. Давай просто спать, а? Утром будем спорить, — едва слышно пробормотал Влас.
Радмила и сама засыпала. Она пригрелась в крепких и надежных руках. И, кажется, сошла с ума, раз уж согласилась спать здесь, в постели собственного преподавателя. Впрочем, ей было все сложнее дистанцироваться от Тихоновского-препода, все отчаяннее хотелось быть с Тихоновским-собственным парнем.
***
Влас проснулся еще до звонка будильника. Удивительное дело, но он выспался. Пусть и спал катастрофически мало. К тому же, он не привык делить постель с кем-то. А здесь — все казалось Тихе идеальным.
Радмила спала в том же положении, даже не пошевелилась. Спиной к нему.
Влас осторожно, чтобы не разбудить девушку, придвинулся ближе. Рукой накрыл бедро, провел выше, остановился на ткани трусиков.
Черт, он хотел бы знать, какого они цвета!
Но не сейчас. В данный момент у Власа имелись иные, более непреодолимые желания.
Влас потерся носом о девичий затылок. Как же одуряюще пахнет эта девчонка! У него вмиг сносит все тормоза рядом с ней.
Тиха подтянул ладонь еще выше, огладил плоский животик, коснулся аккуратной груди.
Радмила протяжно выдохнула. Влас посчитал этот звук согласием. И принялся ласкать острые вершинки сосков.
— Тихоновский! Ты чего вытворяешь?!
— Тише, тише, давай, ты будто бы еще спишь?
— Я не могу спать с чужой рукой в трусах!
— До трусов я пока не добрался.
— Влас!
***
— Радмила?
— Пожалуйста, убери руку. И вторую тоже!
— Которую?
— Ты ею тычешь в мою задницу!
— А, ну это ж не рука, малышка, — рассмеялся Влас. Наивность девочки его умиляла и распаляла еще больше. И как от нее отодвинуться? У Тихи