— Старший сержант Волков… — зашипел Муха. — Твоя задача — обеспечить связь и охрану тыла. Все. Твои предложения по полевым группам — некомпетентны и неуместны. Помалкивай и делай то, что тебе приказано. Селихов. Ты тоже — хватит провоцировать замкомвзвода. У тебя есть своя работа, ее и делай. Всем ясно?
— Я-ясно… — виновато заикнулся Волков. — Виноват.
— Ясно, — пожал я плечами.
Муха насупился. Уставился в слабо освещенную коптилкой карту.
— Ну вот и хорошо. Сейчас два часа отдыха. С наступлением темноты выдвигаемся к кишлаку. На этом все.
Ночью стало прохладно. Узенькая полоска месяца едва освещала окружающую действительность.
Когда мы подобрались к вади, что темной чертой протянулась вдоль кишлака, подходил уже третий час ночи.
Обе группы двигались к кишлаку как единое целое. Во время марш-броска ничего из ряда вон не произошло. Мы благополучно добрались до места исполнения боевой задачи.
У скал группа разделилась. Муха в сопровождении двух старших разведчиков — Смыкало и Пчеловодова — отправились вверх по пологому, но каменистому склону, чтобы занять наблюдательную позицию.
Путь наших с Андро групп напротив лежал вниз, к заросшему обильной растительностью глинистому руслу. Берега тут были высокие, тонущие в зелени. Когда мы спустились и оказались в рощице тамариска, осоки и бузины, казалось, будто мы попали в ночные тропики.
Мы быстро пересекли русло и аккуратно вобрались на противоположный берег. Замаскировавшись в зарослях, стали ожидать, следя за дорогой.
Мою группу, в которой, кроме меня, были еще Бычка с пулеметом и Звягинцев с Матовым, вооруженные автоматами, разделяли с группой Андро несколько сот метров.
После занятия позиций мы доложили, что все прошло штатно.
— Ветру два и три, — в ответ на это заговорил Муха. — Сохранять маскировку. Примерно вижу отсюда местоположение ваших групп. Теперь ждем. Вопросы есть? Прием.
— Ветер один, это Ветер два, — отозвался Андро. — Не вижу дороги. Повторяю: не вижу дороги. Ориентир — большой камень на берегу. Находимся возле него.
— Вас понял, Ветер два. Подтверждаю: ориентир — большой камень. Наблюдаю его в ПНВ. Дорога метрах в трехстах к северу от вас. Перед носом, короче говоря. Прием.
— Вас понял. Ждем. Конец связи.
— Держать связь постоянно. Обо всем докладывать мне. Конец связи.
Я, залегший на сыроватом ковре травы, в кустах тамариска, стянул с головы гарнитуру рации. Потом пошевелился, достал фляжку, отпил несколько глотков.
— Теперь нам вот так черт знает сколько сидеть, — запричитал Бычка, расставив свой пулемет на сошках и заняв позицию метрах в полутора от меня. — Черт знает, когда этот Аль… Аль…
— Муаллим-и-Дин, — поправил его Серый полушёпотом.
— Во-во. Эта самая падла… Когда он в кишлак заявится?
— Будешь много болтать, — сказал ему Звягинцев, — прозеваешь.
— А вдруг и правда не придет? — Бычка пропустил комментарий Звягинцева мимо ушей. — Тогда вообще обидно будет… Перлись-перлись черт знает куда. Лежим теперь в этой грязюке… И че? А вдруг не придет?
— Бычка… — выдохнул Звягинцев, — тебе когда душман нос сломал, ты в какого-то нытика превратился.
— Да иди ты в баню, Звяга… — обиделся Бычка.
— Небось боишься, что тебя теперь девки любить не будут, а? — рассмеялся Звягинцев тихо.
— Да я тебя щас…
— Отставить балаган. Тихо всем, — сказал я.
Бойцы притихли.
Тишина казалась почти спокойной. Где-то мерно играл сверчок. В кишлаке, что был от нас в нескольких сотнях метров, время от времени орали ишаки. Мычали коровы. Но в общем и целом поселение казалось спокойным. А еще темным. Очень темным.
Отсюда, с речки, оно напоминало черную громаду наложенных друг на друга блоков — ни единого огонька.
Над этим всем царствовал полукруглый купол невысокой башни минарета, отмечающего местонахождение местной мечети в кишлаке.
— Хреновая у нас позиция, — снова принялся ныть заскучавший Бычка. — Отходов никаких. Позади скала, если накроют — укрыться там не успеем. Тут отход один — к устью реки. Да и то по руслу. А тут мы сверху будем как на ладони.
— Так тут же все заросло… — возразил ему Звяга.
— Это если притаиться — можно пересидеть. А если двигаться? Тогда сразу раскусят.
В этот раз я не стал одергивать бойцов. Сейчас сильно напрягать внимание не требовалось, а говорили они гораздо тише, чем раньше.
— Ну и все… Накроют нас… — продолжал Бычка.
— Ты че заладил? Накроют-накроют… Весь настрой портишь, — раздраженно бросил Звягинцев.
— Саш… Саша… — подлез ко мне Серый Матов.
— Чего?
— Проблема у меня… Мне по нужде надо…
— Бычка, — я обернулся к пулеметчику.
— Я.
— Иди сходи с Матовым. Ему надо по нужде. Спуститесь вниз, к руслу. Далеко не отходить.
Бычка закряхтел. Принялся медленно отползать. За ним и Матовой.
— Это Ветер два, вижу движение на дне русла, метров двадцать от нас. Прием.
Это в рации раздался тихий голос Андро. Потом зашумела статика.
— Что видишь, Ветер два? Можешь разобрать в темноте? Прием, — ответил ему Муха.
— Пробую. Секунду. Коза, Ветер один. Там коза ходит. Вон, отсюда слышу, как блеет, прием.
Муха некоторое время ничего не говорил. Потом отозвался:
— Поглядывай за ней. Прием.
— Ветер один, предлагаю проверить, — отозвался Андро Геворкадзе, — может где поблизости пастух есть. Могу послать пару человек. Повторяю: предлагаю проверить козу. Как поняли? Прием.
— Понял тебя, Ветер два. Вижу козу. Другого движения не заметно. Прием.
— Это Ветер три, — вмешался я, — Коза могла сбежать из кишлака. По дороге сюда мы слышали, как выли волки. Они сильно скотину пугают. Искать ее могут только на рассвете. Но есть шанс, что где-то рядом бродит лазутчик. Как раз под видом пастуха. Местные наверняка уже знают, что три бронемашины прибыли на точку. Могут пытаться выяснить, в чем дело.
— Понял тебя, Ветер три, — ответил Андро. — А что делать-то? Коза блеет, ходит тут прямо под нами. Если даже кто из местных попрется на рассвете искать, будут неприятности. Прием.
— Ветер два, — отозвался Муха. — Проверьте козу. Повторяю: проверьте козу. Пошлите кого-нибудь. Прием.
— Вас понял. Проверить козу. Направляю Плюхина и Колесникова. Пусть глянут. Прием.
— Хорошо. Только сильно не шумите. Конец связи.
— Зараза, — пробурчал Бычка, когда вернулся на свое место, — я вам, мужики, клянусь.