Перед Медвежонком стояла изящная девушка, на ее лице читались едва уловимая гордость и бескорыстие.
Медвежонок перевела дыхание и ответила:
– Я знаю тебя, ты Лин. Вы с Фэн Юэ оба из «первого эшелона» нашей школы.
– Первого эшелона? – удивленно повторила Лин.
– Выдающиеся ученики, которые совершенны во всех отношениях. От внешности до учебы, – пояснила Медвежонок.
Лин вздохнула; вероятно, девушка не знала, что скрывается за этим совершенством. Но из-за этих самоуничижительных слов ассистентка почувствовала еще большую жалость к Медвежонку.
– Давай изменим его. Попробуем найти способ. – Лин решила, что на этот раз она будет действовать самостоятельно.
4
Его любимая сказка – «Снежная королева»
– Господин Чэн, я не помню, чтобы записывался к вам на консультацию, – сказал Фэн Юэ.
Он произнес это очень неохотно, словно это предложение было чем-то вроде программы в его компьютере, которая лишь занимала память и замедляла его работу.
– У меня нет девушки, повторюсь. Но мне пишет много девушек, и у меня нет времени читать их письма. Я не знаю, о ком вы говорите. Если у вас есть время, то можете просмотреть эти письма, возможно, там найдутся подсказки, которые вам помогут. – Фэн Юэ лениво потянулся, машинально постукивая левой ногой по полу.
Сильное нетерпение.
Чэн Ю улыбнулся и сказал:
– Фэн Юэ, не обращай внимания. Я просто решил поболтать с тобой, я восхищен твоими успехами.
Ученик все еще постукивал по полу левой ногой.
– Кстати, Фэн Юэ, у тебя есть любимая песня, которую ты часто слушаешь? Какие книги тебе нравится читать в последнее время? – спросил Чэн Ю, прежде чем подросток уйдет.
Фэн Юэ выдержал долгую паузу, а затем ответил:
– «Сингулярность действительно близко» [19].
– Нет, я имею в виду песни или книги, которые немного легче и имеют сюжет, – улыбнулся Чэн Ю. – Я, например, недавно начал смотреть мультфильмы.
Фэн Юэ, казалось, надолго задумался. Наконец он ответил:
– Моя любимая сказка называется «Снежная королева».
Чэн Ю легко махнул рукой:
– Должно быть, это хорошая история. Фэн Юэ, успехов тебе.
5
Исчезнувшая фотография
Блокнот Лин был исписан вдоль и поперек, а ее сердце горело страстью, и она была гораздо сильнее, чем та, которая переполняла девушку, когда она приступала к решению уравнений.
В течение нескольких последних ночей она писала и писала, постепенно приближаясь к той версии себя, которую она прежде не знала. Блокнот лежал в ее сумке, и она была бы рада, если бы ей было с кем поделиться написанным.
Но до этого были дела поважнее. Сейчас Лин видела себя в роли опытного психотерапевта. Она надела очки, достала из школьной сумки охапку модных журналов, бросила их перед Медвежонком, хлопнула в ладоши и очень уверенно сказала:
– Чтобы заставить других почувствовать твою любовь, ты должна начать с повышения собственной самооценки: так ты сможешь изменить свой образ в глазах окружающих и стать еще красивее, Медвежонок!
Медвежонок посмотрела на Лин, а затем кивнула.
– Кроме того, ты должна стать такой девушкой, которая будет выигрышно смотреться рядом с ним и с которой у него будет много общих тем, – мягко поучала Лин девушку, стоящую перед ней.
– Сестричка Лин, спасибо тебе, – с благодарностью ответила Медвежонок. – А ты тоже кого-то очень сильно любила?
Лицо Лин внезапно залилось краской, и ей стало неловко. Не могла ведь она сказать, что у нее совсем нет опыта, а все ее поучения всего лишь кабинетные рассуждения?
Мобильный телефон Медвежонка внезапно зазвонил, и девушка тут же поспешно засобиралась:
– Мне пора, сейчас выйдет выпуск любимой программы Фэн Юэ, я должна вернуться в общежитие, чтобы скачать запись для него!
Вся жизнь Медвежонка действительно вертелась вокруг Фэн Юэ.
Лин уверенно помахала девушке, с нетерпением ожидая результатов.
Но в тот день она увидела сцену, которую никогда не забудет.
Голубая твидовая юбка, белый свитер. Подол юбки Медвежонка мягко развевался от дуновений ветерка, она была словно лилия на ветру, стройная и прекрасная. Медвежонок несла в руках стопку книг, взятых в библиотеке, и на аллее кампуса столкнулась лицом к лицу с Фэн Юэ.
Проходящие мимо юноши провожали взглядами Медвежонка, а та смотрела только на одного-единственного молодого человека.
– Ой! – Медвежонок, ойкнув, упала. Она была так увлечена юношей, что споткнулась о камень.
Фэн Юэ лишь скользнул взглядом по девушке, а затем, словно ветер, унесся прочь.
Не успели проходящие мимо мальчики подойти и помочь Медвежонку, как к ним подбежала Лин и тоже помогла девушке подняться.
Как молодой человек может так относиться к своей девушке?
Неужели это просто чьи-то фантазии?
От такой мысли Лин стало немного не по себе.
В кабинете Чэн Ю она тоже встречала посетителей с тысячью странных надуманных симптомов, и даже сама когда-то была одной из них.
– Неужели ты думаешь, что на самом деле Фэн Юэ никогда не говорил мне, что я ему нравлюсь, и что все это я придумала? Я тоже слегка в недоумении… – смущенно сказала Медвежонок.
Она сделала небольшую паузу, словно о чем-то задумалась на несколько секунд, и на ее лице появилась счастливая улыбка.
– Но я не могу забыть тот день, когда я стояла перед школой, а он прошел мимо меня и прошептал мне на ухо: «Стань моей девушкой, ты мне нравишься». Мне показалось, что мое сердце сейчас выпрыгнет из груди.
– Он взял меня за руку, и мы побежали сквозь толпу людей, – продолжала рассказывать Медвежонок. – Он сказал, что никогда раньше не ходил фотографироваться, в этом маленьком магазинчике было так много людей, мы долго стояли в очереди и должны были притворяться, что не знакомы друг с другом. Мы держались на безопасном расстоянии, в нескольких метрах друг от друга, и смотрели на украшения в виде Эйфелевой башни за дверью магазинчика. Когда мы фотографировались – это был самый счастливый момент в моей жизни, и, хотя он длился всего две короткие минуты, мне казалось, что на это время его улыбка по-настоящему принадлежала мне…
Медвежонок выглядела так, будто вот-вот расплачется.
– Так ты сохранила ту фотографию? – спросила Лин.
– Нет… Я не могу найти ее. Она словно исчезла, – сказала Медвежонок.
– Неужели такая важная вещь, твоя самая дорогая сердцу фотография, могла потеряться?
Лин почувствовала, как в ее душе зародилось подозрение, а раз оно уже возникло, то его будет трудно побороть.
Медвежонок покачала головой:
– Я действительно не помню, куда я ее положила, но теперь я