Он поднимает его над головой Рагнара, и в зале замирает всё. Даже факелы, кажется, мерцают приглушённее.
– Отныне ты – князь Мраколесья. Наследник силы и долга. Прими бремя и славу.
Рагнар склоняет голову, и венец идеально ложится на его чёрные волосы, словно он носил его с рождения.
На миг ничего не происходит. Тишина становится почти осязаемой. А потом зал взрывается.
Гул голосов. Возгласы. Кто-то кричит «Да здравствует князь!», кто-то бьёт в барабаны.
Но Рагнар не улыбается. Не кивает толпе. Он поворачивает голову и ищет меня.
Его взгляд находит мой. Сквозь шум, через толпу, через расстояние.
Мне не нравится его взгляд. В груди что-то болезненно сжимается.
Я вижу, как Рагнар делает Орму, стоящему рядом со мной, непонятный знак, и воин тут же обращается ко мне:
– Пора на пир, лира Анна. Вы сидите на почётном месте рядом с князем.
Я не хочу идти. Не хочу быть рядом с ним сейчас у всех на виду. Он ведь сказал, что сделает меня прилюдно своей. Что это вообще может значить?
Назовёт любовницей? Поцелует у всех на глазах? Я больше не позволю, врасплох дракон меня не застанет.
Я медленно поднимаюсь по ступеням вслед за Ормом. Ищу глазами Есю или Зоряну, но понимаю, что они скорее всего в другом зале, старых дев в их неизменных красных платьях я пока здесь не видела. Большинство присутствующих вообще мужчины. Наверное, самые влиятельные в Мраколесье. Некоторые пришли с жёнами, на ком-тоя вижу наряды из золотой ткани гибельника – это баснословно дорого и вызывает у меня приступ омерзения. Ради этого горбатятся старые девы, подрывая здоровье.
Я сажусь за стол, стараясь выглядеть расслаблено, но внутри всё горит от ощущения чего-то неминуемого.
По правде говоря, я чувствую себя здесь чужой – в этом море мужчин с золотыми перстнями в богатых одеждах.
Орм садится слева – между мной и остальными. Повисает колючая тишина, все смотрят на меня пару мгновений. А затем принимаются шептаться. Видимо, пытаясь понять, кто я такая. Думаю, хоть кто-то видел воочию бывшую невесту Рагнара и расскажет остальным, что я – она.
Я держу спину прямо, руки на коленях. Лицо – спокойное.
Еду пока что не подали, на столе лишь графины с вином.
– Что будет с Радимиром? – спрашиваю я у Орма. – И сыном лиры Дарины?
Орм сразу хмурится, я вижу, как он сжимает кулаки под столом.
– Повесят этого скота, лира Анна. Будет суд и повесят за нападение на воина князя. Он пытался поднять на меня кинжал. А пока его будут судить, там может и другие преступления вскроются.
– Это ты про Радика. А сын Дарины?
– Ну и скандал эта бабища устроила из-за Светозара. Орала, как проклятая. Требовала князя для разговора и угрожала расправой всем, кто не позовёт его.
– Вы позвали?
– Нет! Какое Рагнару до неё дело? Сегодня такой день, а она со своими проблемами. К тому же князю такое не по чину решать, – тихо смеётся Орм. – А лира Дарина даже в драку лезла. Сказала, что приведёт подмогу из мужчин, но потом успокоилась и ушла, бросив, что мы пожалеем.
Не скажу, что беда Дарины меня трогает.
– Так что будет со Светозаром?
– Люди слышали, как он подрывает авторитет власти, – Орм поднимает палец вверх. – А ещё оскорбляет лично князя. Но меча он не поднимал в отличие от Радимира. По местным законам его должны прилюдно высечь и на пару недель запереть в темнице.
Не густо, но видать Дарина не была в курсе, что натворил сынок. Думала, что его повесят?
– Орм, скажи, что Рагнар задумал? Зачем я здесь?
Он смотрит на меня слегка удивлённо, а потом широко улыбается:
– Ну да, он вам не рассказал. Логично…
– Расскажи ты, – настаиваю я.
Орм отрицательно качает головой, продолжая улыбаться.
– Меня ждёт унижение? Что-то дурное?
– Унижение? Лира Анна… за кого вы принимаете моего военачальника?
– За того, кто выжег мне метку, а затем выслал прочь.
Орм ничего не отвечает, а лишь весело фыркает, поглядывая на меня искоса.
Разговор помогает отвлечься, но вдруг я слышу, что становится подозрительно тихо. Голоса затихают, смех обрывается, даже вино в кубках, кажется, перестаёт колыхаться.
Поворачиваю голову и вижу Рагнара, спускающегося по узкой лестнице с верхнего уровня зала — той, что ведёт из зала Совета. Он идёт медленно, сдержанно, в каждом шаге читается сила.
На нём тёмно-серый, почти чёрный кафтан на местный манер, расшитый серебряными нитями, которые при свете факелов мерцают, словно снежная стужа. Плащ из чёрной шкуры волка перекинут через одно плечо и скреплён серебряной фибулой в виде оскаленной пасти дракона. На голове венец власти.
Рагнар останавливается, чтобы осмотреть зал. Не торопится. И всё это время никто не смеет заговорить.
Наконец Рагнар идёт к главному столу. Все встают, как по команде. Я следую их примеру, не желая выделяться.
Я чувствую, как он приближается. Как его шаги отдаются гулом в груди.
Дракон проходит мимо сидящих и останавливается за моим стулом. Несколько долгих мгновений я ощущаю его присутствие за спиной, и даже не оборачиваюсь.
А потом Норд неспешно обходит меня и садится справа, на своё место.
Тишина держится ещё мгновение, а затем зал снова оживает. Снова крики «Да здравствует князь!». Звон кубков. Музыка.
Но всё это фоном.
Рагнар, не говоря ни слова, тянется к моему бокалу и сам наливает мне медовую воду с травами. Я лишь сейчас обращаю внимание, что графин с этой водой только рядом со мной, у остальных вино.
Значит, Рагнар распорядился, я ведь беременна, мне нельзя вино.
Пальцы сжимаются на подлокотниках. В последнее время все действия Норда слишком напоминают заботу, за исключением наглого поцелуя. Да, он делает всё на свой манер, в своём неповторимом драконьем стиле, но всё-таки делает…
И как бы я ни пыталась держаться, внутри меня тоже появляется какой-то отклик. Не того характера, что у Рагнара, а скорее просто какое-то