Когда мы выбираемся из экипажа, на нас сразу обращают внимание. Кто-то машет рукой, кто-то спешит подойти ближе. Зоряна с привычной уверенностью кивает в ответ, а я чувствую, как к щекам приливает кровь.
– Морена послала тебя нам, Анна! – одна женщина с длинным носом и тонкими сухими губами хватает меня за руку, счастливо улыбаясь. – Пусть у тебя в жизни всегда будет свет.
– Спасибо, – улыбаюсь я, в ответ тоже пожимая холодную руку.
Другие старые девы тоже приветствуют меня. Я чувствую себя счастливой и нужной, и в этом ощущении столько тепла, что горло перехватывает.
Все пребывают в радостном возбуждении. Волнение и мороз окрашивают щёки женщин в розовый цвет.
Время идёт к полудню, скоро должен появиться Рагнар.
Громкий топот копыт слышится со стороны дороги. Гул, стоящий на площади, переходит в шёпот, женщины оборачиваются, тянут шеи, приподнимаются на носки. Кто-то шепчет, что князь приехал.
Я неосознанно повторяю за всеми.
На площадь въезжает отряд всадников. Впереди – Рагнар. Он на вороном жеребце, который стучит копытами по обледенелому камню.
Вдруг я замечаю Дарину совсем неподалёку от себя. Она выглядит осунувшейся и будто бы даже похудевшей. Наверное, из-за тревог о сыне. Мне её не жаль, тем более, что я до сих пор опасаюсь наставницу.
Бажена – верная собачка Дарины – едва не скалит зубы, замечая мой взгляд. Преданная, но глупая. Их корабль пойдёт на дно уже сегодня.
Дарина вдруг поворачивает голову, и мы теперь смотрим друг другу в глаза. Странно, но она не выглядит взволнованной, хотя знает, зачем мы здесь собрались. Она скорее будто затаилась в ожидании чего-то. У неё зловещий, полный уверенности взгляд.
Будто она ждёт момента, когда сможет нанести удар в спину, и знает, что этот момент непременно наступит. У меня по спине ползёт холодок, и я отворачиваюсь.
Здесь столько воинов, рядом со мной Орм. Что она может сделать?
Рагнар уже начал свою речь и успел рассказать про то, что мы вчера обсуждали, а я настолько увлеклась Дариной, что не заметила.
– Первое, что мы сделаем, – говорит он, – это пересмотр статуса земель безмужних. Здесь будет обычный посёлок, в котором смогут жить все, кто пожелает. Вы сможете уехать, если вам есть куда податься. Или сможете остаться, если такова ваша воля.
Я слышу, как где-то сзади удивлённо ахают женщины.
– Уехать? У меня есть сестра! Она примет меня. Подумать только… – бормочет кто-то.
– Второе. Работа на фабрике будет признана государственной службой. Все, кто трудится здесь, будут уже через год получать жалование на уровне городских мастеров. И в дальнейшем получат повышенную пенсию, как на вредном производстве.
– И третье, – голос Рагнара становится ниже, но от этого только сильнее. – Каждая женщина, работающая здесь, получит свой надел земли. Это будет ваша собственность. Никто – ни муж, если таковой будет в будущем, ни чиновник – не сможет его отобрать. Дома, в которых вы живёте, теперь ваши. Они больше не принадлежат Мраколесью.
В воздухе пахнет морозом, а ещё свободой. Я чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы. Обнимаю Зоряну за плечи, и она прижимается ко мне, вздрагивая от едва заметных рыданий.
Мы понимаем, что это лишь начало. Первый большой шаг. Но то, насколько он значим… это не передать словами.
– Теперь мы решим вопрос с наставницей, – Рагнар переводит взгляд на Дарину, стоящую особнякам со своими приспешницами. – Выяснилось, что прошлый князь ввёл довольно замысловатую должность – смотрительница государственных угодий… Огромная сумма денег выплачивалась лире Дарине через эту должность, хотя, по сути, она дублирует её наставничество в землях безмужних. За которое она также получала доход.
Старые девы не удивлены, да и я тоже. Сама ведь видела своими глазами, как Дарина живёт. Да и её сын был одет богато, хотя должности при князе не имел. В моём мире таких называли безработными прожигателями жизни.
– Должность смотрительницы государственных угодий будет упразднена, а деньги, которые освободятся после этого, будут перераспределены на нужды земель безмужних. Необходимо поменять дороги, построить больницу, школу. Часть средств я также выделю из казны.
– Это же какая там сумма у Дарины, что князь больницу строить собрался? – шепчет поражённо Зоряна.
– Такая, что нам и не снилось, – шепчу я, косясь на Дарину.
Она стоит, плотно сжав губы, но по-прежнему выглядит убийственно спокойной. Зато её приспешницы явно поддались панике, чувствуют, что золото уплывает из их рук.
Какая бы Дарина ни была стерва, она очень умная. И просто так не будет смотреть, как её топят. Поэтому я продолжаю периодически кидать на неё настороженные взгляды, ожидая подвоха.
– А теперь дам слово лиру Воемиру – главному следователю Чернограда, – произносит Рагнар.
Плотный мужчина с залихватски закрученными усами подходит к Рагнару. Я вижу его впервые в жизни и не совсем понимаю, что он здесь делает.
Делаю глубокий вдох и понимаю, что воздух стал слишком уж влажный. Опускаю голову и смотрю вниз. По земле ползёт туман. Странно…
– Кхе-кхе, – прокашливается Воемир, обводя взглядом женщин. – Расследование по поводу сговора с целью захвата власти в Мраколесье почти завершено. Оказалось, что сердце сговора было здесь – в землях безмужних. Дарина – наставница земель безмужних – обвиняется в создании преступной группы, в которую входят некоторые старые девы, городские жрецы из храма Морены, рыночные торговцы, даже местные богатые дельцы. Преследуя злокозненные цели, пытаясь отомстить князю Рагнару Норду за смерть своего полюбовника – бывшего князя Мраколесья, наставница Дарина завербовала в свою… к-хе… к-хе… так называемую секту… Милаву – сестру лиры Анны, истинной пары князя Рагнара. А когда они не сошлись во мнениях, Дарина умертвила Милаву, используя магические ритуалы. А также попыталась избавится от лиры Анны, в чём она, собственно, тоже обвиняется.
Я слушаю, не веря своим ушам. Не даром ведь я подозревала Милу в связи с Дариной, но мне казалось это нереальным.
Лир Воемир продолжает зачитывать обвинение, и я вижу, как Дарину берут под руки стражи и ведут прочь. Старые девы, верные ей, даже не пытаются что-то сказать или сделать. Бажена растеряна и осматривается по сторонам, думая куда