Какое же это сладкое, пьянящее мгновенье.
- Олег, почему ты молчишь?
Глава 5
Глава 5
Вероника
- Олег?
Его губы дрожат, когда он наконец выдавливает из себя ответ, и я замечаю, как его кадык нервно подрагивает. Я вижу, как он буквально перебирает в голове варианты, оценивая степень своей вины и возможные последствия за разоблачение раньше времени.
Его пальцы непроизвольно сжимаются и разжимаются. В комнате становится так тихо, что слышно, как за стеной в детской наш сын Женя переставляет машинки, издавая характерные "врум-врум" звуки.
- Если я когда-то захочу другую женщину, - он делает паузу, и его глаза бегло скользят по моему лицу, пытаясь уловить реакцию, при этом его левая бровь чуть подрагивает, - если я вдруг тебя разлюблю, то обязательно сообщу об этом. Никакого киллера нанимать не придется. Измена будет после.
Его слова звучат так искренне, так убедительно, что меня чуть не выворачивает от этой наглой лжи прямо в глаза.
Если бы не видела собственными глазами документы из сейфа, подтвердившие все, что сказала Соня, то была бы тронута до глубины души подобным заявлением, но увы, я видела правду. И ему об этом не стоит пока знать.
- Как же мне с тобой повезло, - говорю, и мой голос звучит так естественно, что даже мне становится немного страшно от его правдоподобности.
Но в голове крутится только одна мысль: "Ты уже подсунул мне документы, подлец. Уже предал. И еще смеешь смотреть мне в глаза?", но я лишь улыбаюсь, делая вид, что полностью купилась на его ложь. - Кстати, мне хотят заказать необычную статью. Совсем не в моем стиле.
Его движения осторожные, будто он боится спугнуть момент, когда все улеглось. На столе между нами стоит ваза с увядающими тюльпанами, я забыла сменить воду утром. Лепестки уже начали осыпаться
- И какую же? - спрашивает он. Его взгляд скользит по комнате, останавливаясь на семейных фото на полке, тех самых, что я так тщательно выбирала под интерьер.
- Одна моделька папика отхватила, - делаю паузу, наблюдая, как его зрачки слегка расширяются, он нервно сглатывает, - который ради нее разводится с женой. Причем тот подсунул документы о разводе жене незаконно, и та подписала их не глядя, и у них маленький ребенок еще останется.
В комнате становится тихо, очень тихо. Комната наполняется тяжелым молчанием. Женя, наш сын, гремит игрушками в детской, и доносится звук падающего кубика, но Олег даже не шелохнулся, что странно, обычно он сразу реагирует на шум из детской тяжелым недовольным вздохом.
Я все жду реакцию Олега, но ее нет, вернее она не та, которую хотелось бы видеть поэтому продолжаю.
- И это все она хочет осветить в прессе вместе с их свадьбой. Не знаю зачем, но эта девчонка хочет все выставить на обозрение, - добавляю, намеренно растягивая слова, наслаждаясь тем, как его правая нога начинает мелко подрагивать и отстукивать нервный ритм. - Представляешь, какая наглость? Выставлять на всеобщее обозрение, как она разрушила семью.
Олег резко закашливается. Он поправляет воротник рубашки, той самой голубой, которую я выбрала ему на последний день рождения. Узнает он в этом рассказе себя. Если бы не узнавал, то просто бы подпирал подбородок рукой, как было раньше, когда я рассказывала всякие подобные истории.
- И кто же у нее папик, что она не боится его гнева за подобную выходку? - спрашивает, и я замечаю, как его голос стал чуть выше обычного.
Он пытается скрыть нервозность, но я вижу все: и тремор, и как нервно хватает бутылку с водой со столика и проливает все, когда открывает дерганно ее.
- Я не знаю имени, - пожимаю я плечами, делая вид, что меня это лишь возмущает, а не интересует. - Она держит его в секрете, чтобы не сглазить. Говорит, что ей с ним очень повезло, грех спугнуть раньше времени излишними инициативами.
Муж ставит бутылку так резко. Его дыхание стало чуть чаще, а на лбу появились крошечные капельки пота, которые он тут же пытается стереть небрежным движением руки.
- Как хоть саму девчонку зовут? - его вопрос звучит почти шепотом, и его пальцы сжимают колени, оставляя складки на дорогих брюках.
- Соня, - отвечаю, и тут же вижу, как в его глазах читается паника.
Олег закашливается так сильно, что даже наклоняется вперед, его плечи содрогаются от спазмов, и я моментально вскакиваю, протягиваю руку, чтобы похлопать его по спине, как делала это сотни раз, но он резко отстраняется, его ладонь поднимается в защитном жесте.
- Не надо, - он отмахивается, его голос хриплый от кашля, а глаза слезятся. - Вероника, лучше не лезть в такое. Может прилететь за такие статьи.
Он хватает бутылку и отпивает еще воды, его рука заметно дрожит, и вода снова проливается, теперь уже на брюки.
- Но почему? Это интересный опыт, - говорю с ним, кося под дуру, еще и глазами так наивно хлопаю. - Я же просила не ревновать меня к работе и ни в чем не ограничивать.
- Вероника, последний раз повторяю, тебе лучше заниматься своими привычными статьями, - он говорит это крайне грубо, нетерпеливо, а главное избегая моего взгляда.
- Я подумаю над твоими словами, - киваю, делая вид, что задумалась над его словами, но мне так смешно от его слов… Он боится. И это только начало.
- Вероника! - и снова этот нажим.
- Олег, я сказала, не дави! А то решу, что это ты папик этот молодухи, - он открывает рот, чтобы возмутиться, и тут же закрывает его. Правильно. лучше помолчи.
Глава 6
Глава 6
Вероника
Сжимаю папку с документами так крепко, что кажется