Адвокат, женщина лет сорока с острым взглядом и короткой стрижкой цвета воронова крыла щелкает мышкой и смотрит что-то в мониторе, прежде чем продолжить разговор со мной.
- Итак, Вероника, в переписке вы сказали, что у вас есть интересные документы, способные помочь нашему делу. Я могу на них взглянуть? - ее голос звучит спокойно, профессионально, и в нем нет даже легкой нотки любопытства.
Еще бы, через нее столько подобных дел прошло, что я поражаюсь, как она еще не потеряла веру в человечество. Я бы точно потеряла и не имела своей семьи, ведь к ней приходят явно женщины, преданные и при большем стаже совместной жизни.
Мне даже жалко людей этой профессии, все же они герои, раз сохраняют человечность и способность сопереживать, удивляться, находят силы вставать каждый день с постели и погружаться в этот кошмар.
- Вот, - я кладу папку на стеклянный стол, и подталкиваю к ней весьма аккуратно. - Здесь документы о разводе, которые он подсунул мне, пока я была занята. И передача ресторана еще, - делаю паузу, чувствуя, как все внутри сжимается, мешая нормально продолжить. - Я ему верила и пока говорила по телефону, даже не смотрела, что подписала.
Она недовольно качает головой, и я и без нее понимаю, что это было глупо, но нет, мы обычно не ждем таких подлостей от любимых, от семьи, и не нуждаюсь сейчас в нравоучениях. Да и если на то пошло, прожить всю жизнь настороже не хочется никому. Если рассуждать что все всех предают, то проще просто иметь любовника и на этом все, а родить и для себя можно.
Видимо прочитав все по моему лицу, адвокат берет папку и изучает документы. Вижу, как ее брови чуть приподнимаются, когда она доходит до страницы с моими подписями.
- А это что? - она кивает на флешку, которую я кладу рядом. Ее взгляд становится острее.
- Запись из свадебного салона. Там его любовница хвастается, как Олег провернул эту схему, - пальцы сами собой сжимаются в кулаки, но я заставляю их расслабиться. Не сейчас. Не здесь.
Адвокат вставляет флешку в ноутбук. Через секунду голос Сони раздается в кабинете, звонкий, певучий, полный самодовольства: "Он подсунул ей документы, когда она была занята..."
В кабинете мгновенно становится душно, несмотря на кондиционер, тихо гуляющий где-то в углу.
- А вот это очень полезно. Хорошо, что вы не растерялись и записали все, - говорит адвокат, вынимая флешку. В ее глазах вижу искру интереса к моей персоне, и что-то еще, возможно, одобрение. - С такими доказательствами мы можем добиться многого. Чего конкретно вы хотите?
- Я хочу выжать максимум из этого развода. А главное, я не хочу делать из этой ситуации секрета. Но огласка это уже в моем видение, тут вы мне не поможете.
Адвокат делает пометку в блокноте, дорогом, кожаном, с золотым обрезом. Ее ручка тоже дорогая, вероятно, подарок благодарного клиента, скользит по бумаге беззвучно, оставляя аккуратные строчки заметок.
На мгновение в комнате воцаряется тишина.
- Понимаю, но все же пока я не позволю, не стоит все выносить на всеобщее обозрение, - киваю ей, но говорить это было не нужно, я и сама не собиралась до развода выпускать статью. - Нам потребуется две-три недели на проверку всех документов, подготовку иска. Только тогда вы сможете действительно стать свободной.
Я киваю, запоминая примерные сроки для ношения ласковой и любящей маски.
Эх, свобода, какое странное и чуждое теперь это слово. Все эти месяцы его измен я искренне верила, что свободна в своем выборе, в своей жизни, а оказалось, просто носила розовые очки, не замечая невидимых цепей, которые с каждым днем становились все тяжелее.
- И еще одно, - голос звучит хрипловато, и я смотрю на нее, чувствуя, как пальцы сами собой начинают теребить край пиджака. Ткань мягкая под пальцами, но это не приносит успокоения. - Мне нужен судебный запрет на приближение Олега к сыну. Я не хочу, чтобы он трепал ребенку нервы своими приходами-уходами после развода.
Женщина замирает на секунду, ее пальцы задерживаются над клавиатурой ноутбука. Похоже я дала ей задачку со звездочкой. Но она сама спросила мои пожелания.
- Это сложнее, но... - она поднимает на меня взгляд, и в ее карих глазах вижу нечто, похожее на уважение. - Я сделаю все возможное.
Я откидываюсь на спинку кресла, дорогого, кожаного, но такого неудобного, будто специально созданного, чтобы клиенты не расслаблялись. Жаль. Лучше бы было что-то комфортное, так бы было больше откровений.
- Отлично. Тогда я жду вашего звонка, - благодарю ее, не зная, что делать дальше.
Она кивает, и я встаю, ощущая, как напряжены мышцы спины после почти часа сидения в неудобной позе.
Я выхожу под дождь, не раскрывая зонт, который держу в руках. Капли бьют по лицу, как маленькие уколы, но мне даже приятно.
Не знаю, как не раскрыть себя раньше времени, ведь это только начало. Впереди еще столько шагов, столько лжи, которую предстоит поддерживать, пока не наступит день расплаты.
У меня увы, нет выбора…
Но я готова ко всему.
Готова.
Глава 7
Глава 7
Вероника
Мы сидим с девочками у Альбины, чтобы поболтать о своем, о девичьем. Аромат свежезаваренного чая с бергамотом смешивается с едва уловимым запахом лаванды в вазочке на столе.
Я сижу в углу дивана, обхватив руками колени. Ульяна разливает по кружкам безалкогольный глинтвейн, терпкий, с нотками корицы и гвоздики, точно под наше настроение. Пар поднимается, рисуя в воздухе мимолетные причудливые узоры.
Альбина расставляет на кофейном столике из темного дуба тарелки с закусками: сырной нарезкой, где аккуратно чередуются бри и чеддер, оливками с красным перцем, крекерами с кунжутом.
В комнате пахнет уютом и женской дружбой, тем особенным запахом, который всегда сопровождал