Говорили, подтверждаю. Просто многие не до конца это осознают. Нет, ты, естественно, можешь отказаться работать на благо народа, но тогда диплом изымается и статус «ведьмы» теряется. Живи как обычный человек. А если поймают на применение темных способностей — каторга. Не правится обязаловка? Иди в вольнонаемные: котомку в зубы, в ступу влезла и странствуй сколько тебе угодно. Все на учете, все старшие ведьмы видят.
— Что тут у вас произошло? — дядька Скит, не отрываясь от толстого журнала, шагал к нам. А лучше бы смотрел под ноги. Но несчастный стражник, чьи носки ботинок попали под толстую подошву начальства, мужественно стерпел.
— Молодежь жизни учу, — проворчал аптекарь и, вцепившись Ульке в запястье, потащил ее сквозь толпу. Старик стариком, а силищи в нем еще прилично.
Дядька Скит рассеянно кивнул и вдаваться в подробности не стал. Мне на колени бухнули раскрытый журнал:
— Нет, жены старосты давно в Виннике не было. Да вообще кого-то из Верхних Культяпок пару недель точно.
— Да? — я почесала макушку. Нехитрое действие стимулировало идеи лучше всяких заклинаний. — А мать Ульки из города не выезжала? — Темные силы знают почему, но поинтересоваться именно этим я мне захотелось.
Начальник стражи плюхнулся рядом на хвост. Дракон недоуменно взвыл, но под строгим взглядом быстро притих.
— Давай посмотрим, — палец дяди заскользил по строчкам. — Вот вчера с утра библиотекарша Розамунда выезжала в Нижние Загубеньки. Цель — забрать книгу. Вернулась — вечером. И смотри, что получается, буквально через часа два подвыпивших товарища покинули город. В причинах прочерк. А вот утром ты их вернула в сетях. А не устроить ли мне этим трем личностям встречу? А ты, Милка, бери крылатого за хвост, и дуйте отсюда.
— Но… — я обиженно насупилась.
— Без «но», просто дуйте. Из-за вас весь город не работает. Да у нас так даже на ярмарке не бывало. Я с тобой по зеркалу позже свяжусь, а сейчас брысь отсюда.
Недовольно посопев, пришлось, не забыв ухват, лезть в ступу. Дядька Скит мужик слова, с него и силой запихнуть станется. Больше всех отбытию радовался не дракон, а наместник, со слезами счастья махавший нам платком вслед из окна. Или это от того, что при взлете ступа решила взбрыкнуть и взяла резко вправо, снеся памятник ему презентованный каким-то умельцем со странным вкусом. В народе сие произведение искусства называли «Козявкой».
А Лучик еще и хвостом (исключительно случайно) сделал дополнительное окно в смотровой башне. А то, что они из узких бойниц на жизнь глядят?
— Опа, — удивилась я скоплению народа на лужайке перед моей избушкой, и ступа снова начала производить посадку в ускоренном режиме. — Сожгу тебя, — простонала я, крепко держать за борта. — Вот Лучика поприщу плюнуть. Хороший костер получится. Яркий.
Деревенские они закаленней городских, разбегаться никто не собирался, только чуть шире расступились, когда ступа ощутимо приложилась об землю.
— С прибытием! — Вальдемар с радостной улыбкой скатился со ступеней. — Устала, Милушка?
Лучик плавно опустился подальше от собрания. Кто знает, что от них можно ожидать.
— Некогда отдыхать! — староста потряс кулаком, в котором был зажат какой-то грязный лист. — Миладия, ты только посмотри, что делается!
Я осторожно двумя пальцами развернула послание. Корявыми буквами, было выведено: «Твоя жена у нас». И вместо подписи отпечаток лапы.
Дикие похитили бабку Дорину? Они часто бывают не в себе, особенно в период цветения всяких растений нехороших, но, чтобы так извращенно самоубиться… Она же их без соли и хлеба сожрет и не поморщится. А там дети, между прочим. Им такие стрессы не нужны.
Я на всякий случай перевернула лист, но требований о выкупе не нашла.
— И что это значит? — спросила сама у себя. — Ладно, прогуляюсь до них.
— Все пойдем, — неодобрительно прогудел дед Михей. — А то ишь удумали баб наших воровать. А как тебя сопрут, что делать будем?
Сурово взглянула на маленькое воинство:
— Драку мы всегда успеем устроить. Сначала разобраться надо. Лучик, за мной!
И уже уходя с лужайки, услышала уважительное в спину:
— Смотри, как она драконом командует. Сильная баба. Дикие об нее зубы обломают.
Я рефлекторно посмотрела наверх. Тучка с крыльями была на месте. Что ж, пусть я пока ведьма без темных сил, но зато с драконом. Трепещите, дикие!
А они и вправду трепетали. Первых я отловила в кустах рядом с поселением.
— Наконец-то, — облегченно вздохнул вожак, вытирая скупую мужскую слезу. — Где вас носило⁈ Мы просили забрать ее давно! Исчадье!
— Не поняла? — я потрясенно посмотрела по сторонам. — Вы же сами ее похитили!
— Вот уж нет. Обойдемся, — резко втянулся обратно в укрытие главный. — Сама пришла. Волчонка привела.
А-а. Ну картина стала хотя бы адекватной. Но не вся. Молодые дикие волчата часто сбегают. Природный инстинкт сильный и давит человеческий разум. Деревенские их со своими собаками разнимают и тащат обратно под родительское крыло.
— Спасите, — провыл вожак, и куст слегка затрясся.
На извилистой дорожке, ведущей в поселение, стояла бабка Дорина в цветастом платочке.
— И где этот ирод? Милушка, ты его случаем не видела? Такой большой и плешивый. Вожаком зовется.
— Никто мимо меня не пробегал, — с честными глазами соврала я. — Между прочим, вас муж потерял. — Бабка приосанилась. — И вся деревня. Вы же знаете, что у диких иногда проблема с правильным выражением