Вот, стало быть, как дело обстоит… Но это еще ни о чем не свидетельствует, мало ли по каким вопросам люди общаются. Что ж, придется снова раскошелиться.
Тимофей терпеливо ждал, пока Айдар закончит работу.
– Ну что? Ты доволен? – спросил хакер.
– Да, но нужно еще кое-что сделать.
– Так я и знал, – усмехнулся Айдар. – Как чуял, все коды сохранил. Что нужно?
– О чем разговаривали те, кто в желтой строке.
– Голосовые или текстовые?
– Все.
– За какой период?
– За тот, который ты отметил.
– Ладно, щас похаваю быстренько и сделаю. Будешь ждать или потом приедешь?
– А сколько времени тебе нужно?
Айдар взглянул на экран планшета.
– Одиннадцать контактов… Минут за двадцать управлюсь. Но это только служебные коммуникаторы, как ты и запрашивал.
– Личные тоже нужны, – сказал Муратов. – Если тема деликатная, то они могли не все по корпоративной связи обсуждать.
– Тогда дольше, лички я не взламывал. Но лички обычно проще, там защита совсем слабая. Часа два. Подождешь?
– Подожду.
Муратов прикинул, не пройтись ли по лесу, погулять, пока Айдар выполняет задание. Дождя вроде нет, ветер совсем слабенький, после нескольких очень холодных дней снова вернулось тепло. Нет, никуда он не пойдет, лучше посидит тихонько. Заварит себе чаю – у Айдара всегда превосходный чай, ему привозят прямо из Шри-Ланки, включит визор и поработает с деловыми документами.
Умница Айдар справился быстрее, чем обещал. За это время Муратов раза три или четыре произнес голосовому помощнику слово «Подписать» и раз десять оставлял прочитанный документ без визы. Удобно. Совсем не обязательно торчать в служебном кабинете целыми днями.
– Получите-распишитесь, – весело произнес Айдар, протягивая ему все тот же тонкий планшет, но уже с другими данными. – Там есть чего послушать и почитать. Будешь перегружать?
Тимофей пробежал глазами текст. Сначала, как обычно у Айдара, шла таблица с указанием времени и длительности контакта и именем абонента. Пролистнул вперед и увидел значки голосовых и текстовых сообщений. Дал помощнику команду загрузить все в визор.
– Можешь чистить, – сказал он, возвращая Айдару планшет. – Не помешаю, если еще немного у тебя побуду?
Тот пожал плечами.
– Да сиди сколько надо, мне-то что. Только я буду работать.
– Я тоже, – улыбнулся Муратов. – Прослушаю, прочитаю и, может быть, подкину тебе новое задание.
Еще через час Тимофей Муратов садился в такси перед торговым центром. Все вышло не так, как он ожидал. Информация, добытая хакером, должна была помочь выяснить, кто из Департамента политологии близок с руководством Комитета и мог бы повлиять на принимаемые решения по заявкам. А выяснилось совсем другое.
Теперь он знал, кто мешает Егору получить разрешение.
Но не мог понять почему. Это выходило за рамки доступной ему логики.
* * *
– Я скучал по тебе.
Теплая улыбка, ласковый взгляд, который кажется таким искренним. Да нет же, одернула себя Наяна, он просто развлекается от нечего делать. Оттачивает навыки дамского угодника. Как там Елизавета назвала Царя Бориса? Старый ловелас?
Вот-вот.
– Вы должны не скучать, а заниматься, – сказала она, пытаясь выглядеть строгой.
– Хорошо, – покладисто согласился Бочаров. – Давай заниматься, как положено по расписанию, до четырех часов. В шесть меня заберут в подвал, а время с четырех до шести я бы хотел провести с тобой, если это возможно.
«Ты ведешь себя как овца…» А как она должна себя вести? Как лиса, хитрая и льстивая? Как тупая корова, которая ничего не понимает, смотрит на окружающий мир большими глазами и жует свою жвачку, что бы ни происходило? Как рысь, которая прячется в ветвях деревьев и неожиданно нападает? Или, может, как обыкновенная домашняя кошка, которая делает только то, что хочет?
И что ей ответить? Что у нее после четырех часов занятия с другим студентом? Но это, во-первых, неправда, у Наяны сегодня больше нет занятий, а во-вторых… Короче, все понятно. Она хочет провести эти два часа с Евгением. Очень хочет.
– С удовольствием, – ответила Наяна. – С четырех до шести. Но до четырех у нас с вами права и обязанности участников осмотра места происшествия по уголовно-процессуальному кодексу, действовавшему в двадцать четвертом году.
– Я все выучил, – весело отрапортовал Бочаров. – Можешь вызывать меня к доске.
Ровно в шестнадцать ноль-ноль занятие закончилось, о чем оповестил звуковой сигнал в рабочем планшете Наяны.
– Расскажи, о чем ты думала сегодня утром, когда ехала на работу. Вчера и позавчера беспрерывно лил дождь, даже дневной свет казался сумерками, а сегодня с утра солнце, свет яркий, воздух такой свежий! Это как-то повлияло на твое настроение и твои мысли?
«Юбер никогда не задал бы такого вопроса, – мелькнуло в голове у Наяны. – Он вообще, кажется, погоду не замечал, жил только в своем компьютере. Я для него была мебелью. О мебели ведь тоже заботятся, чистят, следят, чтобы не сломалась, но это не означает, что она бесценна и ее любят».
Она встала, потянулась, разминая мышцы спины.
– Я думала о том, что вчера какие-то вещи казались мне невозможными, а сегодня я уже не вижу в них ничего невероятного. Но это не связано с погодой. Я бы все равно так думала, даже если бы дождь лил по-прежнему.
– Получается, сегодня утром ты предала свои вчерашние убеждения?
– Получается так. Это плохо?
– Это нормально. Человек должен меняться, иначе не будет развиваться. Изменить мнение не значит предать себя.
Наяна даже не поняла, как так получилось, что Евгений вдруг оказался очень близко к ней. Настолько близко, что она ощутила исходящее от него спокойное тепло.
– Значит, вчера в твоей жизни что-то произошло, – почти шепотом проговорил Бочаров. – Что-то такое, что заставило тебя думать по-другому. Не поделишься?
– А вам это нужно? – таким же полушепотом спросила она.
– Нужно. Иначе я бы не спрашивал. Мне интересно все, что творится в твоей голове и твоей душе.
– Евгений Эдуардович, вы со мной заигрываете, что ли? – сказала она уже громче.
Сделать небольшой шаг назад или не нужно? Отстраняться ужасно не хотелось, совсем наоборот, хотелось придвинуться еще ближе, совсем близко. Так, чтобы…
– Нет, не заигрываю. Я уже не в том возрасте, чтобы играть в игры с молодыми красавицами. Я хочу знать о тебе как можно больше. И хочу проводить с тобой как можно больше времени. Каждый день своей жизни, каждую минуту.
Голос его звучал серьезно, но глаза почему-то улыбались. Или это не улыбка, а насмешка?
– Я знаю, что у вас, инструкторов, строгие правила, – продолжал он. – Поэтому в часы занятий я не позволяю себе заводить с тобой