Доминго Чавез был экипирован точно так же, как и много лет назад в "Радуга", хотя и не использовал свой старый позывной. Человек, возглавлявший его бывшую команду, был здесь и активно участвовал в этой миссии, поэтому его позывной "Радуга Два" был занят. Вместо этого связисты "Радуга" дали ему прозвище "Ромео Два". Кто-то пошутил, что обозначение "Р" произошло из-за того, что Доминго был в отставке, но для него это не имело значения. Мужчины из команд "Радуга" могли называть его Доминго Чавезом, ему было все равно. У него было так много других забот.
—Тебе помочь надеть парашют?- спросил Кларк.
— Только не ты, левша, - сказал Динг.
Оба мужчины сухо улыбнулись. Юмор висельника не достиг успеха. Чавез сказал:
— Диспетчер на борту поможет мне подготовиться.
Он мгновение поколебался, а затем сказал:
— Ты проделал чертовски прекрасную работу над этой операцией, Джон. Но все же… мы потеряем много парней.
Кларк кивнул, посмотрел на загружающиеся вертолеты с людьми "Радуги".
— Боюсь, ты прав. Все зависит от скорости, неожиданности и жестокости действий.
— И любой удачи, которую мы сможем обрести по пути.
Джон снова кивнул, затем протянул руку, но остановился на полпути, осознав, что из-за бинтов обычное рукопожатие будет невозможно, поэтому повернулся влево.
— Сильно болит? - спросил Динг.
Кларк пожал плечами.
— Сломанные ребра отвлекают от сломанной руки. Сломанная рука отвлекает от сломанных рёбер.
— Значит, ты золотой?
— Надо бы лучше, да некуда.
Двое мужчин тепло обнялись.
— Увидимся, когда все закончится, Доминго.
— Еще бы, Джон.
Минуту спустя Чавез был на борту "Ан-72", а еще через пять минут Кларк - на борту одного из "Ми-17".
Aль-Даркур, Райан и Карузо последовали за Реханом и его свитой из сотрудников УМР и пропустили оперативников на главный железнодорожный вокзал Лахора. Город находился в состоянии боевой готовности, что должно было означать организацию контрольно-пропускных пунктов, введение комендантского часа и тому подобного, но Лахор был десятимиллионным городом, и практически все они были уверены, что сегодняшняя ночь станет началом боёв в их городе, поэтому на улицах было гораздо больше хаоса, чем порядка.
Райан и Доминик ехали на заднем сиденье фургона "Вольво" вместе с майором. Аль-Даркур раздал всем в грузовике полицейские бронежилеты и большие винтовки Г3, и сам надел такое же снаряжение.
В городе горели пожары от предыдущего артиллерийского обстрела, но больше обстрелов не было. Джек был уверен, что паникующие граждане приведут к еще большим жертвам, поскольку он видел десятки автомобильных аварий, кулачных боёв и толчеи на железнодорожной станции.
Рехан и его кортеж из четырех автомобилей въехали на улицу внутри территории вокзала, но затем задняя машина внезапно остановилась, перегородив путь движению. Другие машины рванулись вперед, плотная толпа на улице расступилась с дороги.
—Черт! - сказал Райан.
Он волновался, что они потеряют своего человека. За припаркованным автомобилем стояло с полдюжины машин, и они могли разглядеть только верхушки машин конвоя, когда те повернули на восток, оставаясь на территории железнодорожного вокзала.
Аль-Даркур сказал:
— Мы одеты как полицейские. Мы спешимся, но не забываем действовать как полицейские.
С этими словами Мохаммед аль-Даркур и двое его людей вылезли из "Вольво", и американцы последовали за ними. Они оставили машину на дороге, позади нее раздавалась какофония гневных гудков.
Они пробежали между машинами, протиснулись на тротуар и помчались вслед за колонной, которая снова увязла в плотном потоке пешеходов вокруг железнодорожного вокзала.
Рехан и его люди преодолели давку на улице, а затем повернули и направились вверх по подъездной железнодорожной дороге, которая пересекала пятнадцать путей станции, направляясь к большому скоплению складов с металлическими крышами на северной стороне. Это было в четверти мили от станции и всего пассажиропотока.
С аль-Даркуром и двумя его людьми впереди и двумя американцами позади пятеро мужчин пешком выбежали на общественный железнодорожный переезд над дорогой для сотрудников. Под ними четыре машины остановились между несколькими ржавыми железнодорожными вагонами, одиноко стоявших на дальней стороне двора. У вагонов не было двигателей, они просто стояли перед складским помещением рядом с путями.
Пятеро мужчин на пешеходной дорожке остановились и смотрели, как шестнадцать человек выходят из машин и заходят на склад.
Звуки очередного артиллерийского обстрела города донеслись издалека, с юга.
Райан задыхался от бега, но сказал:
— Нам нужно убраться с открытого места и занять более выгодную позицию, чтобы наблюдать за этим зданием.
Аль-Даркур провел их остаток пути по дорожке, где они заняли второй этаж небольшого пансиона.
Пока аль-Даркур приставлял двух своих офицеров охранять лестницу, Карузо, Райан и майор вошли в большую комнату общежития, окна которой выходили на вокзал. Райан достал из рюкзака инфракрасный бинокль и осмотрел местность. Призрачные фигуры двигались между припаркованными вагонами, ходили или бегали к дорогам и обратно, перелезали через заборы, чтобы подобраться поближе к действующим путям.
Это были мирные жители, люди, отчаянно пытавшиеся выбраться из города.
Он посмотрел на склад через оптику и увидел светящийся силуэт человека в окне верхнего этажа. Тот просто стоял и смотрел наружу. Райану эта фигура показалась похожей на часового.
Через минуту в окне противоположного угла здания появилось еще одно белое свечение.
Он передал бинокль своему двоюродному брату.
Аль-Даркур позаимствовал винтовку с оптическим прицелом и проверил себя. Он также осмотрел пространство между своей позицией и новым местоположением Рехана.
— Что это? В ста пятидесяти ярдах отсюда?
— Ближе к двум, - сказал Доминик.
— Я бы хотел подобраться поближе, - сказал Райан, — но нам пришлось бы пересечь большую открытую местность, преодолеть около пяти дорожек, а затем перелезть через забор с другой стороны.
Аль-Даркур ответил:
— Я могу попытаться прислать сюда больше людей, но это будет не скоро.
Дом сказал:
— Что бы только я дал, чтобы узнать план этого ублюдка
Чавез в одиночку спрыгнул с заднего трапа самолета "Ан-72 Антонов" на высоте двадцати четырех тысяч футов. Он дернул за шнур через несколько секунд после выхода из самолета, а через минуту проверил GPS и высотомер на запястье.
Ветер сразу же стал проблемой; он изо всех сил старался