Тогда Вельмон растянулся на земле и пополз по-пластунски, выбирая наиболее затененные участки, где лунный свет не мог пробиться сквозь листву деревьев и кустарников. Так он добрался до колышков, державших главную палатку. Он обогнул ее и дополз до второй. Вдруг полотнище, закрывавшее ее вход, приподнялось. Не раздумывая, он проскользнул внутрь.
– Это вы, Орас? – прошептал едва различимый голос.
– Патриция?
– Да, это я, сюда, скорее! – И когда он уже готов был прикоснуться к ней, она добавила: – Я видела, что вы идете, и слышала вас в тишине.
Он крепко прижал ее к себе.
– Полицейские во главе с инспектором Бешу разыскивают вас, – шепнула женщина. – Маффиано сообщил им, что вы находитесь в Мезон-Руж.
Орас Вельмон презрительно усмехнулся.
– А! – сказал он. – Теперь я понял, почему он решил остановиться тут, рядом. Рассчитывает на защиту полиции.
– Бегите, пожалуйста, бегите, – умоляла молодая женщина.
– Вы хотите этого, Патриция?
– Я боюсь… Боюсь за вас… Мои силы на исходе, – добавила она.
Он обнял ее и поцеловал в губы… Она не противилась…
Глава 7
Спящая красавица
Полная луна разливала свой спокойный, чистый, фосфоресцирующий свет в тишине теплой ночи. Сельскую тишь наполняли тысячи неясных звуков, трепет маленьких жизней, поднимающийся от земли или слетающий с деревьев, где время от времени сквозь ветви мягко скользила ночная птица. Шепот далекого водопада напоминал о хрустальной гармонии падающих вод.
Безмятежная ночь убаюкивала влюбленных, прильнувших друг к другу в палатке. Иногда полусонный Орас протягивал руку и касался своей спутницы, чтобы убедиться, что она действительно рядом, что это не сон, ибо обстоятельства казались ему настолько странными, что он сомневался в реальности происходящего.
Наконец стало светать и первые лучи солнца пробились сквозь щель в палатке. Орас приподнялся, снова дотронулся до руки Патриции… и смертельно испугался… Рука, к которой он прикоснулся, была холодной, очень холодной… ледяной…
Орас в ужасе наклонился к неподвижно лежавшей женщине… В слабом свете, просочившемся в палатку, он увидел, что ее лицо накрыто марлей, а под левой грудью торчит рукоятка кинжала… Цепенея от ужаса, он склонился ниже и прижал ухо к ледяной коже… Сердце уже не билось.
Точно так же, как человек переходит от бодрствования ко сну, она перешла от жизни к смерти… Смерти столь внезапной, что, серьезно раненная, она лишь чуть вздрогнула в объятиях возлюбленного, который даже не заметил этого содрогания.
Орас бросился к соседней палатке. Маффиано и его людей там уже не было. Не теряя времени, он поспешил в Мезон-Руж за помощью.
В холле он встретил Викторию, которая, как всегда по утрам, обходила дом.
– Они убили ее, – сказал он, и на глаза у него навернулись слезы.
Нянька пожала плечами:
– Но это невозможно!
– Говорю же тебе, ей вонзили нож в сердце.
– А я тебе говорю: невозможно.
– Но почему? Почему нет? Что это значит?
– Это значит, что я уверена: она не умерла… А женская интуиция стоит всех доказательств в мире.
– И что же женская интуиция советует мне делать?
– Вернуться туда и присмотреть за раненой женщиной. Если на нее снова нападут, ты сможешь ее защитить.
Виктория смолкла. Где-то в парке раздался пронзительный свист.
Ошеломленный Орас Вельмон спросил:
– Что это значит? Это же свисток Патриции.
– Это значит, что все в порядке! – воскликнула торжествующая Виктория. – Вот видишь, она не умерла и спаслась от Маффиано и его сообщников.
Просиявший Орас высунулся из окна и прислушался. Над окрестностями, постепенно затихая, разнесся мощный хриплый рев дикого зверя. Старая нянька инстинктивно перекрестилась, как при ударе грома.
– Это тигрица, – сказала она. – Да, вчера мне говорили, что несколько дней назад из передвижного зверинца сбежала тигрица и укрылась в заповедном лесу близ замка Корнейль. Ее выследили и ранили, поэтому она совсем рассвирепела. Если Патриция случайно столкнется с ней…
Орас выпрыгнул из окна и побежал к старой голубятне, где начинался тайный ход. Он пронесся по подземелью на максимальной скорости. Когда он выскочил наружу, то услышал женские крики и звуки свистка, смешавшиеся с ревом хищника.
Зверь явно приближался к Мезон-Руж. Вельмон помчался к мысу, продираясь через лес к стоянке бандитов, и застыл в изумлении: от лагеря остались лишь клочья полотна, жерди и поваленные стулья, словно здесь бушевал ураган.
Переведя взгляд на реку, Орас увидел бесшумно скользившую по воде лодку. В ней сидели трое мужчин. Сомнений не было, это удирали бандиты.
– Эй, Маффиано! – крикнул он. – Где Патриция? Убийца, это ты вонзил кинжал?! Признавайся! Она мертва? Где она?
Человек в лодке пожал плечами:
– Понятия не имею! Она была жива, но на нас напала тигрица, она все разгромила и, похоже, утащила Патрицию. Ищи ее сам, это не мое дело.
Лодка скрылась вдали. Орас попытался взять себя в руки. Но он тщетно присматривался и прислушивался – ему не удалось различить ни свиста, ни тигриного рыка… Повсюду царило спокойствие, показавшееся ему зловещим. Он отправился на поиски. Чуть поодаль, за каменной оградой замка Корнейль, простирался темный лес. Протиснувшись сквозь щель, он двинулся вперед. Сперва идти меж редкими деревьями было несложно, однако на некотором расстоянии от замка начинались глухие заросли.
Не успел он преодолеть и двухсот метров, как вновь услышал рев. Вельмон, которого было сложно чем-либо испугать, остановился. Зверь явно учуял его и бежал навстречу. Смельчак быстро прикинул, как ему поступить. Все, что у него было для самозащиты, – это мелкокалиберный револьвер. К тому же вряд ли он успеет как следует прицелиться, если тигрица внезапно выскочит из зарослей.
Треск сминаемых веток… Хищник приближался. Орас слышал хриплый рык, яростное дыхание, но за завесой листвы не мог ничего разглядеть.
Однако тигрица, несомненно, видела его и собиралась наброситься.
Орас подпрыгнул, с ловкостью акробата уцепился за довольно высокую ветку и повис на ней. Он ожидал, что в ногу ему вопьются клыки, но ощутил лишь мощный толчок горячей морды. Оседлав свою ветку, он сумел ухватиться за другую, повыше, и оттуда легко взобрался на недосягаемую для зверя высоту.
Тигрица после первого неудачного прыжка больше не нападала. Вскоре Орас увидел, как она рысью удаляется в чащу, и услышал гневное рычание. А за ним последовал глухой хруст раздробленных костей.
Орас вздрогнул от ужаса. Неужели зверь действительно