— У нас и получше имеются! — отрезал Мартик. — Женишься на Розочке — покажу. А пока — не положено. И вообще, давай думать, как недоразумение с местными уладить.
— Так я ж тоже им секрет показал!
— Не считается! Ты сам сказал, что это в благодарность за тёплый приём и поддержку
— А если я им секрет получения торфяного кокса покажу? Он много где может древесный уголь заменить. А я ещё научу их коксовую смолу собирать. Мы её у них купить сможем.
— Тьфу ты! Ведь умница редкий. А в простейших вещах — дурак дураком! — в сердцах сплюнул Долинный. — Ты пойми, если с этого секрета и нам польза, то он в зачёт не пойдёт. А вот насчёт кокса… Это мысль. Мы пойдём договариваться, а ты домой двигай.
Оно и понятно! «Договариваться» в этой ситуации принято через серьёзную попойку. А мне в ней не положено участвовать. Ни по возрасту, ни как «упоровшему косяк».
* * *
— Всем внимание! — громко заорал Волк, появившись в снятом остатками банды домишке. — Полчаса на сборы и двигаете в порт. Боцман, мы с тобой выдвигаемся туда прямо сейчас. Задача простая — найти посудину, чтобы уплыть сегодня же.
— Зачем, командир? — уточнил Полуперс.
— Да потому что сваливать надо из этой страны! Сегодня же!
— Да поясни ты, хоть в двух словах! — присоединился к недоумевающим Гоплит.
— Гонец от армянского царя к здешнему прибыл. Дескать, выдайте Волка и его банду. И за это вам ничего не будет!
— А ты как узнал?
— Да потому и узнал. Армяне до сих пор здешнего царя своим вассалом числят. Нет, не то, чтобы в серьёз, просто положено так. Вот и написали, как подчинённому. Дескать, повелеваем тебе, рабу нашему, выловить и передать, а не то… А дальше — угрозы.
— И что? Думаешь, царь Колхиды такое «повеление» исполнит?
— Нет, не думаю. Но и в Армении дураков нет, — скривился Савлак. — Пришлют следом второго посланника, с деньгами. Тот объявит награду, и нас красиво упакуют, сами знаете. Мы с вами сами не раз за награду беглецов ловили. Так что сваливать надо как можно быстрее. Туда, где у армян позиции послабее.
— Вот теперь ясно. Побежали в порт!
* * *
— Сиплый, не спи! Такт пропустил!
Вот не знаю я, что с этим делать! С одной стороны, всё идёт прекрасно. Обнаруженные зачатки станкостроения и машиностроения помогли улучшить установку каталитического окисления аммиака. Теперь каждый новый цикл запускался нажатием на педаль, а раскалённый катализатор вкидывался через приоткрывающееся на мгновение боковое окошечко.
Если процесс по какой-то причине «не пошёл» (а так иногда случалось), то оператор просто жал на другую педаль, после чего окошко приоткрывалось повторно. А всё остальное было автоматизировано — всасываемые порции воздуха и аммиака, скорость подачи и выдавливания прореагировавшей смеси… Да вообще всё!
Теперь вполне можно было и десять кило селитры за рабочий день получать. Вот я и решил выучить этой работе своих молодых помощников. Увы, Торопыжка начинал скучать и зевать уже на сотом цикле. Сиплый держался дольше, но до тысячи ещё ни разу не дотянул.
Эх, девчонку бы сюда, одну из подручных Софии. Но в родной промзоне все были заняты по самые брови — работа на складе, гидролиз и «кислородные бригады» не позволяли никого сюда выделить.
— Парни, давайте так. Работаете вдвоём. Сто циклов — Торопыжка, потом меняетесь. Сиплый триста циклов — и всё сначала. Вы поймите, не могу я вас подменить.
Увы, реально не мог. Родичам были нужны зеркала и крашеные ткани, вот мне и пришлось самому получать фенол и серную кислоту. Хуразданские запасы первого закончились, да и второго прислать не могли. Приходится самому всё получать.
Вроде бы и не сложно, обжиговую печь и тут поставили, благо для неё огнеупорных кирпичей не требовалось. Вот только как же я уставал, вы бы знали!
— Руса, новую порцию купороса привезли. И торф. Иди принимай!
Ну вот, опять…
* * *
— Что это, Руса? — спросил первый философ.
— Это цифры. Я изучил индийский трактат и понял, как можно считать ещё быстрее.
— Подожди, подожди! Я видел, как индусы числа записывают. Ничего похожего!
— Я решил сделать армянскую запись. Вот смотрите, это армянский алфавит, ан основе греческого.
— А какая связь?
— И зачем отдельный алфавит? — вмешался второй. — Берёшь греческий и пользуешься!
— Не получится. В греческом алфавите 27 букв. А в нашем языке — 36 звуков. Пришлось дополнить. Зато теперь любой, кто выучится читать по-армянски, сможет прочесть запись и на греческом. Двойная польза!
— Хм… Ладно. А при чём тут цифры?
— Мы привыкли пользоваться шестидесятеричной системой счисления, изобретённой шумерами. И там есть цифры от 1 до 9. Они привычнее.
— Ты нам голову не морочь! — вступил в беседу третий. — Знаем мы те цифры. Они совсем не похожи.
— А я упростил для быстроты записи. Видите, в этой таблице чёрным — шумерские цифры. А красным поверх — то же самое, но в одно слитное движение. А сверху — конечная форма. Так писать проще и быстрее.
— Ну, не знаю… Непривычно как-то.
— Зато быстро! И выучить тоже недолго.
— Не верю!
— Я могу показать! — начал горячиться я.
— Мы и так знаем, что ты быстро считаешь. Вот еслиты выучишь кого-то из местных, неграмотных — тогда да, это будет убедительно.
— Быть посему! — внезапно прогремел голос царя Михрана. — Я пришлю тебе полдюжины пацанов, выучишь их считать по своей системе.
— Великий царь, ты пришлешь аристократов, они балованные. Если хочешь, чтобы я их быстро выучил, разреши мне их пороть.
— А как ещё можно учить? — удивился тот. Я посмотрел на греков и увидел, что они удивлены не меньше. Похоже, право учителя подвергать учеников телесным наказаниям тут совершенно не подвергалось сомнениям. М-да-а… А я-то со своими миндальничал!
* * *
— Куда плывём? — поинтересовался Полуперс.
— В Херсонес, — ответил Боцман, видя, что Волк хранит молчание
— Нас же и там достанут.
— Не достанут. К пиратам подадимся! — буркнул Савлак.
— Можно подумать, те не сдадут!
Мгели презрительно промолчал, а большая часть команды захмыкала. Они были