Венда с улыбкой разглядывала крошечную себя в сверкающем стеклянном кругляше. Что всё это значит? Почему на дереве нет ни мамы, ни королевы Лиэсты? Словно оно и в самом деле было живым, дерево тянуло ветви к небу… к Ангелу. И постепенно Венда начала понимать.
Это дерево семьи Амейн. Семьи, к которой она всегда принадлежала и будет принадлежать, и дело не в короне, не в наследовании престола, не в титулах: дело в том, что в них течёт одна кровь. У Амейнов особая связь со стихиями, поэтому Венда никогда не могла выбрать свою. Амейны способны поддерживать баланс, когда он нарушается… Венда вспомнила, как сжимала ледяные руки Фелтона на мельнице – и, сама того не зная, делилась жизненной энергией и стихийными силами, которых ему так не хватало. Да, слава Ангелу, что она тоже Амейн! И слава Ариане за такой невероятный подарок. Впрочем, Венда сомневалась, что в прошлом августе она бы оценила его по достоинству.
Аккуратно сложив дерево обратно в коробку, Венда встала с кресла. Попыталась снова обернуть коробку лентой, чтобы она не раскрылась по дороге, но голубое кружево выскользнуло из неловких пальцев. Венда досадливо фыркнула и полезла под стол. Лента лежала тут же рядом, рукой подать, но внимание привлёк предмет покрупнее, застрявший между ножкой стола и занавеской. Должно быть, он завалился туда недавно, иначе бы горничные нашли его и вернули на место.
Она проползла вперёд и ухватилась за предмет – это была небольшая книжка. Венда выбралась на свет и стряхнула пыль с бархатной бежевой обложки. Обитые металлом уголки отливали золотом, а на обрезе чудно переплетался орнамент, но названия нигде не было – и Венда заглянула внутрь.
Книжка оказалась записной. Чуть меньше трети страниц ещё пустовали. Опустившись на толстый ковёр и прислонившись к ножке письменного стола, Венда вчиталась в первые строчки. Сразу стало ясно, что это дневник Арианы, причём последний, ещё не законченный. Наверное, она случайно смахнула его со стола, когда собиралась в общину.
Венда знала, что читать чужие дневники запрещено. Читать дневник своей тёти и будущей королевы Флоры – тем более. Постыдно, позорно! И всё же она не смогла оторваться.
Потому что, как ни крути, Ариана с первых же страниц писала о вещах, которые касались их семьи. В бесконечно длинных сложносочинённых предложениях и с обилием прилагательных она размышляла об Ордене Орили, о долге и о любви. Особенно много о любви, которая тяготила её… и одиночестве, которого ей так не хватало. Прежде Венда думала, что Ариана проводит много времени в общине из-за своей невероятной религиозности. Только сейчас она поняла, что община являлась для Арианы убежищем, единственным местом, где та могла быть самой собой.
Венда дрожащими пальцами перелистнула дюжину страниц и захлопнула дневник. Она была в замешательстве.
γ
Дорога через пустыню потрясла Меркуруса. Он плохо представлял себе, как они поедут на юг по песчаным барханам, – просто знал, что это возможно, и не стал ломать голову заранее. И вот, когда растительность внезапно оскудела, хотя только что вокруг шумели густые леса Ориендейла, карета ворвалась в Пустынную полосу. Меркурус смотрел в окно и наблюдал, как сухая глина с редкими клочьями травы постепенно переходит в пески. Золотые, красно-коричневые, болотно-жёлтые полосы расчертили землю до самого горизонта. Меркурус высунул голову и заглянул под колёса повозки: мощёная дорога рассекала пески как ни в чём не бывало.
– Чёрт побери! – непроизвольно воскликнул он и тут же себя одёрнул.
Закутанная в тёмно-синюю шаль леди Ариана сидела напротив него, сомкнув веки и сложив пальцы домиком. Она сидела так уже с полчаса, и Меркурус подозревал, что принцесса молится или вроде того. От его вопля она вздрогнула и распахнула глаза. Плавно опустила ладони на колени и расправила складки белого платья.
– Что, мы уже в Пустыне? – рассеянно спросила она. – Замечательно. Значит, скоро проедем Манолу.
– Мы там не остановимся?
– Нет. А вы разве не были в Маноле? – Леди Ариана взглянула на Меркуруса.
Глаза у неё были тёмно-серые, но взгляд не казался холодным или суровым. Наоборот, в нём удивительным образом читались добро и справедливость – те самые, в которые Меркурус давно перестал верить. Похоже, королевская семья и в самом деле воплощала принципы своего дома; для леди Арианы это были не пустые слова. Но что же тогда происходит с людьми за пределами дворца? Почему справедливость не достигает городских судов и нищих мастеров? Почему не в состоянии защитить детей?
– Конечно не был, миледи, – отозвался Меркурус. – Я же из Набреги.
– Ах да… – Она задумалась.
На мгновение Меркурусу показалось, что принцесса собирается закусить губу, совсем как Венда, но она вскинула руку и прикрыла маленький строгий рот.
– Что ж, если желаете, мы можем сделать остановку в Маноле, – решила леди Ариана.
– Нет необходимости. – Марк улыбнулся. В своём ответе он ни капли не сомневался. – Однажды я сюда вернусь. Но пусть это будет с Вендой.
Ариана с таким вниманием поглядела на него, что Марку стало неловко. Он заёрзал на месте, каждой мышцей ощущая неудобство своих новых одежд. За время странствий по горам и лесам Ориендейла все его вещи приобрели крайне плачевный вид, так что, перед тем как сопровождать кронпринцессу во Флору, Марк приобрёл в Ориентале рубаху поприличнее, сюртук с высоким воротником и штаны. Оказалось, что в моде нынче зауженные брюки – такие, чтобы поверх налезали сапоги. И всё бы ничего, но одежда обтягивала со всех сторон и сковывала движения.
– Венда удивила нас… в который раз, – снова заговорила леди Ариана. – Старейшина Деметрий уже и не надеялся. Вы случайно не знаете, что её сподвигло?..
Меркурус знал, конечно, но не собирался выдавать секреты Венды. Он пожал плечами, спохватился, что это может быть невежливо, и ответил:
– Мы через многое прошли в последние месяцы. Это изменило всех. Каждого из нас. Вы же слышали, что случилось в Ельне, да?
Принцесса кивнула.
– Я тогда разозлился на Венду, нагрубил. Она обиделась, ясно дело, и ушла из города. Когда старейшина Деметрий приехал разбираться, что произошло, он явился в дом моего дяди, а её там нет. Дядя не смог объяснить, почему она снова сбежала. А я знал! Но позорно спрятался в соседней комнате и ничего не сказал. Это теперь мне стыдно, конечно. А тогда она чертовски бесила, простите за выражение.
Леди Ариана вскинула тонкие брови. Марк