– Это… трудно объяснить. Скажем так: я в неё не верил. Думал, что она играет людьми себе на потеху. Но я ошибался. Просто Венда не готова быть жертвой обстоятельств, как некоторые.
– Жертвой обстоятельств?.. – задумчиво повторила леди Ариана.
Марк говорил о себе и очень надеялся, что принцесса не примет его неуклюжие слова на свой счёт.
– Венда меняет мир так, как это кажется ей правильным, – торопливо добавил он, – от души и не ради себя. Просто она, хм… редко думает о последствиях. Но ей придётся научиться. Теперь, когда она выбрала свой путь.
Они вдруг въехали в черту города, и Меркурус отвлёкся, засмотревшись на жёлтые манольские дома. Гладкие, с плоскими крышами, дома стояли, прижавшись один к другому глиняными боками. Растянутые на крышах тенты прикрывали от солнца столы и скамьи, костровые чаши и вазоны с цветами. Яркие малиновые и фиолетовые растения загорались, вспыхивали и гасли, когда повозка проносилась мимо. Меркурус уважительно покачал головой. Такое место не могло не вдохновлять. Он обязательно должен наведаться сюда с Вендой!
– А вы, Меркурус? Вы нашли свой путь? – нарушила тишину леди Ариана. Предоставив ему несколько минут полюбоваться городом, она как ни в чём не бывало продолжила разговор.
Марк кивнул.
– Я был одним из самых многообещающих мастеров в Набреге, – сказал он не без гордости. – Так что сейчас я ищу подходящую мастерскую, неважно, на севере или на юге. А когда подкоплю, открою собственное дело в Ориентале. Кажется, это хороший план? Ведь вы это имели в виду, миледи? Или скажете, что какой‐то мастер, пусть даже он лучший в мире, – не пара для будущей старейшины Ориендейла?
Принцесса тихо рассмеялась.
– Ну что вы! Даже правители Флоры вольны вступать в брак с теми, с кем захотят. Жена его величества Аргелена Амейна, леди Лиэста, если вы об этом не знали, Меркурус, потеряшка. А уж в Ориендейле…
Меркурус не дослушал, зацепившись за слово «брак». Думать об этом было ещё слишком рано! Или нет?.. Он же и в самом деле хочет быть рядом с Вендой не день, не два, не месяц, а всегда. Это значит, однажды, возможно, ему придётся стать ей мужем.
Но хватит ли ему смирения вечно быть на вторых ролях? Да и пример собственного отца не то чтобы слишком обнадёживал.
– Меркурус?..
Он вздрогнул и понял, что пялится в одну точку, широко распахнув глаза. Неясно было, догадалась ли леди Ариана, что́ привело его в такое смятение. Она поспешно сменила тему:
– Значит, вы работаете с металлом? С камнем?
– И с тем и с другим, а ещё со стеклом, драгоценными кристаллами, с глиной и чешуёй…
– Чешуёй?!
Меркурус хмыкнул.
– Знаю, это звучит чудно́. Но в Набреге почти в каждом доме можно найти какие‐то предметы и даже целые картины из чешуи. Простой народ их любит – дёшево выходит.
Леди Ариана опустила голову; короткие тёмные локоны скрыли её задумчивое лицо. Меркурус покосился за окно, но там уже снова были лишь пески, пески, пески… Волшебная Манола – «здесь знание» на ориендельском – осталась позади.
– Меркурус?
– Да… э-э, миледи?
– А в Ангоре вы бывали?
– Нет, не довелось.
– Да что ж такое! – с негодованием воскликнула леди Ариана. – Ладно, я вас поняла. Давайте договоримся, что в Ангору вы отправитесь со мной, а не с Вендой, и чем скорее, тем лучше.
– Но… почему? – он с недоумением посмотрел на принцессу.
Она заговорщицки ему подмигнула.
– Хочу вас кое с кем познакомить. Вам понравится.
δ
За королевским столом полагалось есть не спеша и крайне аккуратно, не шуметь, не класть на стол локти – и ещё сотня правил, которые Венде твердили из года в год. В целом она усвоила их довольно сносно. Но сегодня настолько расстроилась и смутилась из-за дневника Арианы, что сама не заметила, как принялась кусать ногти. Поймав неодобрительный взгляд Лиэсты, Венда тут же отдёрнула руку, и королева промолчала. Они продолжили трапезу. Присутствовавшие на ужине магистры стихий завели беседу с королём, но Венда не пыталась вслушиваться. Однако упоминание тёти привлекло её внимание.
– Я хотел бы со временем перепоручить Ариане несколько похожих проектов, – заявил дядя Аргелен, – так что это прекрасный повод.
– Вы хотите, чтобы её высочество лично следила за ходом работ? – спросила Дельта.
Магистр воды уже опустошила свою чашку супа и теперь медленно водила пальцем по ободку бокала с вином. Жидкость пузырилась, словно это было не обычное вино, а игристое алилутское.
– Именно так, – кивнул дядя.
– К тому же, если Ариана поедет на юг, она просто обязана будет остановиться в поместье Кореллов, – встряла Лиэста. – Удачно, не правда ли?
– Но… до свадьбы? Это не слишком?
– Ради Ангела, Аргелен! – Королева понизила голос. – До свадьбы, после свадьбы – пусть уже хоть как‐нибудь…
– Нет! – Венда уронила ложку, и кляксы красного бульона выпрыгнули из чаши прямо на белую скатерть.
Лиэста обречённо вздохнула, дядя нахмурил брови.
– Что «нет»?
– Не могу молчать, – буркнула Венда.
– Это мы заметили, – не преминула вставить королева.
Венда ждала, пока прислуга вытрет капли, – пятна всё равно остались, но уж как есть. Потому что не надо сервировать суп на белоснежных скатертях! Все страдают, едят, задирая локти и трясясь над каждой ложкой, а ведь всего‐то и надо было, что заранее подумать – а будет ли так удобно, а хотят ли гости вообще этот треклятый свекольный суп?
Но нет, они никогда не спрашивают. Никогда.
– Зачем вы обсуждаете эту свадьбу? Она никому не нужна! – выпалила Венда.
– Что значит «не нужна»? Мы всё обсудили с Арианой и Кореллами лично, пока…
– Но это было до того, как мы с поговорили с ней в общине Орили!
Она запнулась и оглядела всех собравшихся за столом. Королева Лиэста, очевидно, готова была в любую секунду просто отмахнуться от её глупостей. Дядя Аргелен внимательно слушал, но по его растерянному лицу было ясно, что он не понимает, к чему клонит Венда. Она и сама не понимала.
– Мы поговорили, – повторила Венда и снова запнулась. – Э-э… Всё уже решено. Я просто хотела дождаться тётю Ариану, чтобы мы вместе вам рассказали. – И опять она сбилась, сообразив, что называть Ариану «тётей» за столом при гостях было совершенно невежливо.
– Так что решено‐то, Венда? О чём речь?
Венда скомкала салфетку на коленях и неловко дёрнула плечом. Ангел, откуда это чувство, будто она подписывает себе смертный приговор? Тогда как на самом деле она отменяет приговор Ариане! «Прими то, что не можешь изменить», как сказал дядя. Она знала продолжение фразы: «…измени своё отношение». Она терпеть не могла эту философию! И всё же. Вот она,